Час волка
Шрифт:
Майкл ощутил, будто его кольнуло в плечо, которое осветило лучом, но потом тот свернул правее. В сторону дыры в крыше.
Он учуял запах пота от страха, и не разобрал, было ли это от немца или от него.
Луч уперся в крышу, стал медленно приближаться к дыре.
Ближе, еще ближе.
– Боже мой!
– сказал один из находящихся внизу.
– Погляди на это, Руди!
Луч света замер менее чем в трех футах от края дыры.
– Что там?
– А вот что, - послышалось звяканье бутылок.
– Кальвадо! Кто-то его здесь припрятал!
– Наверно, какой-нибудь местный доходяга. Свиньи!
–
– Не дайте Харцеру увидеть, что мы взяли с собой это, предупредил третий солдат, испуганным мальчишеским голосом. Ему явно не больше семнадцати, - подумал Майкл.
– Иначе то, что сделает с нами Бутц и представить невозможно!
– Верно. Давайте, сматываем отсюда, - опять сказал второй солдат. Звякнули бутылки.
– Нет, стойте. Нужно разобраться с этим до того, как мы выйдем отсюда. И давайте на всякий случай прочешем здесь.
Но лезть на сеновал они не стали, а воспользовались вместо этого своими автоматами. Майкл вжался телом в стену, холодный пот выступил у него на лице.
Он начал стрелять, выбивая отверстия в стене ниже сеновала. Потом грубым хрипом заговорил второй автомат, посылая пули через пол сеновала. В воздухе полетело сено и куски досок. Третий солдат стрелял выше, тоже по сеновалу, посылая зигзагом струи пуль, отбивавших куски от досок в двух футах справа от Майкла.
– Эй, вы идиоты!
– заорал один из экипажа танка, когда шум стрельбы смолк.
– Кончайте упражняться по амбарным мишеням. У нас тут канистры с бензином!
– В рот я .... этих эсэсовских сволочей, - выругался Руди спокойным тоном, а затем вместе с двумя другими солдатами покинул амбар с награбленными бутылками кальвадо. Дверь амбара осталась распахнутой.
– Кто здесь мэр?
– кричал офицер - Харцер?
– голос которого был раздражен и свиреп.
– Кто старший? Немедленно выйти вперед!
Майкл еще раз посмотрел в пролом, ища путь к бегству. Он уловил запах лившегося бензина: один из экипажа второго танка, стоявшего на дороге, наливал бензин из канистры в горловину бензобака, рядом стояли еще две канистры.
– Здесь мы поговорим уже по-другому, - сказал кто-то из-под сеновала.
Майкл бесшумно повернулся, присел и стал ждать. Амбар наполнился светом.
– Меня зовут Харцер, - произнес голос.
– Это мой напарник Бутц.
– Да, месье, - испуганно ответил старик.
Майкл очистил от сена пулевые отверстия в полу и прильнул к ним.
В амбар вошли пятеро немцев и пожилой седоволосый француз. Трое немцев, солдаты в полевой форме серого цвета и касках, как ведерко для угля, встали у двери, у каждого из них в руках смертельные черные автоматы "Шмайсер". Харцер был тощим мужчиной, державшимся с той неумолимой суровостью, которую Майкл всегда связывал в уме с идеалом нацизма. Как будто ему через зад вставили и продернули до самых лопаток железный шомпол. Рядом с ним стоял человек, которого звали Бутц - огромная толстоногая фигура, которую Майкл видел в свете факела. Бутц был ростом наверное около шести футов и трех дюймов и весом за двести пятьдесят фунтов. На нем была форма адъютанта, на его рыжеватой стриженой голове серая фуражка,
– Теперь мы одни, месье Жервез. Вам не стоит беспокоиться за других. О них мы тоже позаботимся.
– Сено хрустело под ногами Харцера, продолжавшего говорить на ломаном французском: - Нам известно, что летатель на парашют упал здесь. Мы верим, что кто-то в ваша деревня должен быть его связь... э... агент. Месье Жервез, кто мог бы быть этим кем-то?
– Пожалуйста, месье... Я не... я ничего не могу сказать.
– О, не будьте настолько категоричным. Как ваше имя?
– Ан... Анри.
– Старик дрожал. Майкл слышал, как у него стучали зубы.
– Анри, - повторил Харцер.
– Я хотел, чтобы вы подумал, прежде чем отвечать. Анри, вы знаете, где упал летатель на парашют и кто тут ему помогает?
– Нет. Пожалуйста, капитан. Я клянусь, что нет.
– Увы, - вздохнул Харцер, и Майкл увидел, как он пальцем показал Бутцу.
Огромный человек сделал шаг вперед и пнул Жервеза в левое колено. Хрустнула кость, и француз вскрикнул, падая на сено. Майкл увидел, как на подошвах ботинок убийцы сверкнули металлические подковки.
Жервез обхватил колено и застонал. Харцер наклонился.
– Вы сказали, не подумав, верно?
– Он постучал по седоволосой голове.
– Воспользуйтесь мозгами! Где упал летатель на парашют?
– Я не могу... о, Боже... я не могу...
Харцер произнес: - Дерьмо, - и отступил назад.
Бутц нанес тяжелый удар по правому колену старика. Кости хрустнули со звуком пистолетного выстрела, и Жервез взвыл от боли.
– Мы еще не научил вас, как думать?
– спросил Харцер.
Майкл почуял запах мочи. Мочевой пузырь старика не выдержал. Запах боли тоже стоял в воздухе, словно горьковатый привкус свирепого урагана. Он почувствовал, как под кожей у него заныли мускулы и пелена пота стала покрывать его тело под маскировочной одеждой. Превращение могло вот-вот произойти, стоит ему захотеть. Но он остановил себя на самом краю неистовства: что это может дать? "Шмайсеры" располосуют его с такой же легкостью, что и человека, а при такой расстановке солдат у него нет возможности расправиться со всеми тремя людьми и двумя танками. Нет-нет, с некоторыми вещами человек справится лучше, и это одно из его "я" лучше знало свой предел. Он постарался расслабиться, чтобы снять напряжение, предвещавшее превращение, и почувствовал, как оно спало и отошло от него, словно колкое облачко.
Старик всхлипывал и молил о пощаде. Харцер сказал: - Мы некоторое время подозревал, что Безанкур - центр шпионов. Мой работа заключается в том, чтобы их разыскать. Вы понимаете, что это есть мой работа?
– Пожалуйста... больше не бейте меня, - шептал Жервез.
– Мы собираемся вас убить.
– Это была констатация факта, без каких-либо эмоций.
– Мы собираемся вытащить ваш труп наружу, чтобы показать другим. Потом мы опять будем задавать наши вопросы. Понимаете, ваша смерть в действительности будет спасать жизни, потому что кто-то скажет. Если никто не скажет, мы сожжем всю вашу деревню.
– Он кивнул Бутцу.