Часовой человек
Шрифт:
– Да, – медленно сказал Доктор, – не сомневаюсь.
– Но что он сможет сделать? – спросила Роза.
– Вы заметили, как он стоит? – Реппл продемонстрировал, изображая характерную для Аске позу – одна рука в кармане пиджака. – Нож или небольшой пистолет у него всегда под рукой. Я не могу рисковать. Не из-за себя, поймите. Я не боюсь смерти, – он перевёл взгляд с Розы на Доктора. – Я боюсь за свой народ. Они остались в стране, над которой несмотря ни на что по-прежнему развевается наш флаг.
– Я вас понимаю, – сказал Доктор, ложа руку Репплу на плечо. – А как выглядит флаг Дастарии?
– Это белый треугольник на фоне ночного неба. И наступит день, когда, несмотря на Аске и тех, кому он служит, я вернусь во главе армии, марширующей под этим флагом. За свободу. За Дастарию.
Он отступил от Доктора, оглядел его, а затем заключил в свои объятия. Роза быстро отошла подальше. Но её Реппл обнять не пытался. Вместо этого он щёлкнул каблуками и поклонился ей.
– В вас обоих есть что-то благородное, – сказал он. – Я знаю, что могу положиться на вас.
Затем, быстро поклонившись, он развернулся и вышел из комнаты. Не вставая, кошка лениво повернула голову и проследила за ним. Затем она повернулась к Розе и та вскрикнула, заметив шею кошки: белый треугольник на чёрном фоне.
– Доктор, смотри. Пятно на кошке.
– Да. Может, просто совпадение.
– Или же, – сказала Роза, озвучивая их общую мысль, – именно отсюда он взял идею о флаге. Если он всё выдумал.
– Проблема в том, – сказал Доктор, – что именно отсюда он мог взять идею, даже если он не выдумывает. Подсознательный образ.
– Так он врёт? И если да, то знает ли он об этом?
– А если не знает, то почему врёт Аске? – Доктор постучал указательным пальцем по зубам. – Всё страньше и страньше. Знаешь, что нужно сделать?
Роза кивнула:
– Хорошо поспать и плотно позавтракать.
– В точку. Увидимся утром, – он кивнул в сторону хвостатой гостьи, по-прежнему растянувшейся на ковре. – А зная, до чего довело любопытство...
Роза улыбнулась:
– Да, лучше выставь её.
4
Из окна Доктора открывался вид на морозное лондонское утро. Если бы он высунулся, вдыхая морозный воздух, то увидел бы Вестминстерский дворец. Ему не было бы видно сосульки, свисающие с циферблата Биг Бена, как в народе прозвали часовую башню здания Парламента. Но он мог их представить: продолговатые куски застывшего стекла, искрящиеся в утреннем свете, и первые капли талой воды, капающей с их концов.
Возле Вестминстерского дворца была спокойная, свинцово-серая поверхность Темзы. Он обратил внимание на место, где не хватало Лондонского Глаза [2] , и улыбнулся воспоминаниям о том, что ещё не случилось [3] . За исключением колеса обозрения, общие черты города отличались не так уж сильно. Ниже отличий было больше: в стекле, бетоне, и неоне, которые ещё не были построены. Но общий вид Лондона, который делал его легко узнаваемым, уже сформировался. После постройки Тауэрского моста образ был завершён. Его построили меньше тридцати пяти лет назад, но он уже успел стать символом города. Как и Биг Бен, который тоже стоял меньше столетия. Известный и узнаваемый.
2
Лондонский глаз — одно из крупнейших колёс обозрения в мире, расположенное в лондонском районе Ламбет на южном берегу Темзы.
3
С Лондонским Глазом связаны события первой серии первого сезона обновлённого сериала Доктор Кто.
Если бы кто-нибудь решил взглянуть с проходящей внизу улицы вверх, то увидел бы голову и плечи Доктора, высунувшегося из окна. Его подбородок опирался на руки, локти стояли на подоконнике. Взгляд не покоился на месте, а бегал туда-сюда, высматривая каждую мелочь. Увидев его там наверху, кто-нибудь мог бы подумать, что Доктор просидел так всю ночь. Замёрзнув, как сосулька, смотря по сторонам и размышляя. И, возможно, так оно и было.
Но сейчас он зашевелился. Потянувшись и зайдя в комнату, Доктор подул на свои бледные, холодные руки и интенсивно потёр их друг о друга. Было утро, доносились отдалённые звуки доков и шум транспорта на улице. Лондон просыпался, даже если Роза в этом не участвовала. Пора было браться за дело, пора получить ответы на некоторые вопросы, пора позавтракать.
О том, что утро уже наступило, Роза узнала, когда открылась дверь. Выпутывая голову из тяжёлых простынь и одеял, она пробурчала что-то невнятное. Предполагалось, что это будет «не заходи», но получилось, видимо, что-то другое, так как кто-то всё-таки зашёл в комнату. Роза схватила одеяла и снова натянула их на себя, отступая обратно в кровать. Они, похоже, разделились и расползались во все стороны – у них что, нет пододеяльников? Её бабуля называла пододеяльники «континентальными одеялами», так что, возможно, удобное постельное бельё пока что было только во Франции.
Она выглянула из-за простыни и увидела стоящую в дверях девушку, примерно её возраста или младше. Она была круглолицая, маленький нос, карие глаза, тёмные волосы собраны в узел. На ней была тёмная униформа и белый передник.
– Ой, простите меня, мисс, – девушка неуклюже сделала реверанс, чувствуя себя так же неловко, как и Роза. – Джентльмен сказал, что уже можно застилать постель и убирать комнату. Я не знала, что вы ещё спите.
– Я не спала, – соврала Роза. – Заходите, ничего страшного.
Наверняка Доктор нарочно послал горничную, чтобы разбудить её. А может, он просто забыл о её существовании. Как обычно.
– Я не могу, – девушка побледнела от одной только мысли.
– Не говорите глупостей. Мне уже пора вставать.
Девушку звали Бет, и когда у неё прошло смущение, она оказалась очень разговорчивой. Роза засыпала её вопросами об Имперском Клубе, но много нового узнать не смогла.
Одевшись в свою единственную одежду, Роза спросила, где тут можно купить новую. Она надеялась, что у Доктора найдётся какая-нибудь наличность, которую здесь примут – вряд ли среди перечисленных Бет приличных магазинов найдётся такой, который примет к оплате какую-нибудь кредитную карту типа Галактик Экспресс Гоулд.