Часовые Запада

Эддингс Дэвид

– Я натянул веревку на все стрелы, - сообщил Лелдорин.
– С моей стороны все готово.

– Хорошо, - ответил Гарион, тяжело дыша после своей работы.
– Иди в лагерь и скажи Бэраку, чтобы начинал выводить войска на позицию.

– Да.
– Лелдорин повернулся и исчез во внезапно налетевшем порыве метели.

– Здесь надо осторожнее, - сказал Дарник, продолжая мысленные поиски следующей трещины.
– В камне много разломов. Если мы сделаем щель очень большой, отсюда потечет целая река.

– Угу, - согласился Гарион, протягивая невидимые пальцы своей воли к новой

трещине.

Когда они добрались до последнего подземного ключа, из темноты за их спинами бесшумно появился Шелк.

– Ты где был?
– шепотом спросил Гарион у маленького человечка.
– Тебе вceго-то сто ярдов надо было пройти.

– Я ходил посмотреть на склон, - ответил Шелк.
– Он потек, как холодная подливка. А когда я поднялся наверх, то толкнул ногой камень в фундаменте стены. Он закачался, как зуб, который собирается выпасть.

– Хорошо, - довольным тоном сказал Дарник, - значит, все-таки сработало.

Наступила тишина.

– Ты хочешь сказать, что не был уверен в успехе?
– сдавленным голосом спросил Шелк.

– Задумка была хороша, - беззаботно ответил кузнец.
– Но насчет теории никогда быть нельзя уверенным до конца - обязательно надо попробовать на практике.

– Дарник, я уже староват для таких шуток.

Над их головами пролетел еще один абордажный крюк.

– Нам осталась еще одна щель, - сказал Дарник тихо.
– Бэрак уже выводит войска для атаки. Наверное, кому-то надо вернуться и сказать Ярблеку, чтобы он послал Мандореллену сигнал.

– С удовольствием, - ответил Шелк.
– Я все равно хочу уйти отсюда, пока не оказался по колено в глине.
– Он повернулся и исчез в темноте.

Еще через десять минут, когда была открыта последняя трещина и весь северный склон превратился в сплошную массу мягкой расползающейся глины, высоко над городом взлетел оранжевый шар горящей смолы. В ответ на это осадные машины Мандореллена, установленные на южной стороне, начали массированный обстрел, направляя камни так, чтобы они, пролетев высоко над крышами города, падали на внутренней стороне северной стены. В то же время натянулись веревки, привязанные к абордажным крючьям, - это наемники Ярблека развернули своих коней и поскакали прочь от стены. Раздался страшный треск и хруст, и ослабевшая стена начала качаться.

– Как долго она еще простоит?
– спросил Бэрак, выходя из темноты вместе с Лелдорином.

– Недолго, - ответил Дарник.
– Земля под ней уже подалась.

Угрожающий скрежет над головой стал громче, он прерывался чередой скрипучих ударов изнутри стены - катапульты Мандореллена участили смертоносные удары булыжников. Потом, со звуком сходящей лавины, волнообразно зашатавшись, обрушилась часть стены - верхняя ее половина покачнулась, упала вперед, а нижняя погрузилась в размякшую землю. С плеском и грохотом огромные камни посыпались в слякоть и грязь у подножия холма.

– Нельзя делать каменную кладку на грязи, - осуждающе заметил Дарник.

– В наших условиях я рад, что они это сделали, - отозвался Бэрак.

– Ну да, - сказал Дарник, - но любое дело надо делать хорошо.

Великан черекец засмеялся:

– Дарник, да ты просто сокровище!

Еще один кусок стены, покачнувшись, упал на покрытый грязью склон. На улицах укрепленного города раздавались крики тревоги и звон колоколов.

– Не пора ли нам выступать?
– спросил Бэрак напряженным, взволнованным голосом.

– Подождем, пока упадет вся стена, - ответил Гарион.
– Я не хочу, чтобы, когда воины взбирались по холму, на них сыпались камни.

– Пошла, - ликующе засмеялся Лелдорин, указывая на последнюю часть стены, которая, качнувшись, стала падать вниз.

– Отправляй людей, - сказал Гарион, протягивая руку за спину, к укрепленному там огромному мечу.

Бэрак вдохнул полную грудь воздуха.

– В атаку!
– взревел он громовым голосом.

С громкими криками риванцы и их надракийские союзники пробрались через слякоть и грязь и начали взбираться в город по развалинам северной стены.

– Идем!
– закричал Бэрак.
– Мы всю драку пропустим, если не поторопимся!

Глава 24

Бой был короткий и часто очень жестокий. Каждое подразделение армии Гариона получило подробные указания от Дротика и его племянницы. Поэтому они методично продвигались по заснеженным улицам, освещенным факелами, и занимали указанные им дома. Другие части, войдя по краям пробитой в стене бреши, обошли по периметру квартал, указанный Дротиком на нарисованной его племянницей карте - этот квартал предстояло превратить в укрепленный район, - и обрушили дома, завалив улицы обломками, затрудняющими выход из города.

Первая контратака последовала еще до рассвета. Последователи Медвежьего культа в мохнатых меховых одеяниях с дикими завываниями начали взбираться на завалы из разрушенных домов, где их встретил смертоносный дождь из стрел, пускаемых защитниками квартала с крыш домов и из окон верхних этажей. С большими потерями нападавшие отступили.

Когда над восточной частью неба уже занимался бледный серый рассвет, последние очаги сопротивления внутри периметра были подавлены и северный квартал Реона полностью перешел в руки армии Гариона. Угрюмый полководец стоял у разбитого окна в доме, выходящем на расчищенное место, обозначавшее границу части города, оказавшейся под его контролем. Груды мертвых тел воинов культа, павших в первой атаке, уже присыпало легким слоем снега. .
– Неплохая драка, - заявил Бэрак, входя в комнату с запятнанным кровью мечом в руке. Он бросил в угол свой щит и подошел к окну.

– Мне не очень-то нравится, - ответил Гарион, указывая на холмики трупов под окнами.
– Убивать людей, с которыми не согласен, - худший способ переубеждения.

– Это они начали эту войну, Гарион, а не ты.

– Нет, - поправил его Гарион, - ее начал Ульфгар. Вот кто мне нужен.

– Тогда мы его тебе добудем, - сказал Бэрак, старательно вытирая меч куском рваной тряпки.

В течение дня из города было предпринято еще несколько атак, но закончились все они так же, как и первая. Позиции Гариона были хорошо укреплены и защищены лучниками, так что бестолковые, плохо организованные атаки не могли ему повредить.