Черная река. Тоа-Тхаль-Кас
Шрифт:
Я пособил Алэну навьючить переметную суму на лошадь, а сам сел на гнедого конька и, взяв Сэка в попутчики, двинулся впереди остальных дальше на запад, довольный, что еду верхом и буду вплотную наблюдать лесную жизнь. Лес был до отказа набит певчими птицами: там были щуры, клесты, сосновые чижи, юнко, гаички, вьюрки, поползни, корольки, крапивники, славки, свиристели, танагры. Среди стволов то и дело полыхал алый гребешок хохлатого дятла и звучал его воинственный клич. Этого нелюдима больше нигде не встретишь: он прячется в глуши старого леса, но при этом полезный член общества, так как долбит дупла под гнезда для других птиц и поедает личинок древоточцев. На пути попалась группа оленей — молодые самцы, гладкие, откормленные и смирные. В одном месте я слез на землю, чтобы получше разглядеть след гризли, а рядом обнаружил и волчий след. Сэк поспешил заявить, что волк его мало волнует.
Есть что-то призрачное в сентябрьской ясности, когда первый ток холодного воздуха, перекатив через южные склоны, приносит заморозки в долину. Наспиртованный морозом воздух для начала всегда
Путь пересекает черная медведица с тремя медвежатами [35] . Скачем за ними. Звери разжирели от голубики. Медвежата с ходу вскарабкиваются на тополь, а мамаша, раздосадованная нашим вторжением, ходит вокруг ствола и угрожающе ворчит. Один из уморительных зверенышей лезет на верхушку, раскачивается и едва не грохается наземь.
Черные медведи лазают по деревьям ради забавы, как мальчишки. Кроме того, на деревьях они спасаются от гризли [36] . Карабкаясь по стволу, медведь обхватывает его с обеих сторон в отличие от пумы, которая на дерево взбегает по-кошачьи. У пумы четыре когтя на каждой лапе, а на передних к тому же большие пальцевые отростки. У медведя пять когтей, но нет отростков. Что касается гризли, то их медвежата также иногда залезают на деревья, это я сам не раз наблюдал [37] . Вообще же гризли для этого приспособлен хуже, чем черный медведь, да и не склонен лазать по деревьям: нрав у него серьезный. Крупный черный медведь тоже не всегда может влезть по стволу.
35
Черный медведь (Ursus americanus) — наиболее распространенный медведь Северной Америки, относительно легко уживающийся с человеком. Еще встречается во всех провинциях Канады и в большей части штатов США. Предпочитает лесные территории. Цвет шерсти широко варьирует от черного и бурого до коричневого и даже беловатого. Меньше гризли: длина тела — 1,5 м, вес — 100—200 кг, высота в плечах — от 0,5 до 1 м. Характерен горбатый «римский» профиль. Более растительнояден, чем гризли. На крупных зверей не охотится. Когти на передних лапах короткие и округлые.
36
Еще недавно, в начале этого века, американские зоологи насчитывали в Северной Америке чуть не сотню (!) отдельных видов медведей. В настоящее время большинство американских авторов считает, что в Северной Америке есть два вида бурых медведей: черный медведь и собственно бурый медведь, разделяющийся на два подвида: гризли (Ursus arctos horribilis) и аляскинский бурый медведь (Ursus arctos middendorffi). С позиции советской зоологической систематики это, по-видимому, тоже подвиды обычного бурого медведя.
37
Гризли — один из американских подвидов бурого медведя. В настоящее время в природе США сохранился почти исключительно на Аляске, а в Канаде — крупный медведь от желтовато-бурой до темно-бурой и черной окраски. Светлые концы волос на спине придают его шкуре характерный «серебристый» оттенок. Длина тела — 1,8—2,5 м, вес — 160—500 кг, высота в плечах — 1м. Характерны очень длинные передние когти. Всеяден, но некоторые гризли специализируются на добыче крупных зверей: лося, карибу, оленей. В настоящее время предпочитает горные территории. Большую часть года (кроме зимы) ведет бродячий образ жизни.
Обычно взрослому гризли мешают лазать вес и длинные когти на передних лапах, но одного зверя я застрелил прямо на дереве. Это была взрослая медведица в сто сорок килограммов весом. Она была тощей, а дерево удобным, к тому же по пятам за ней гнались собаки. Эта медведица была когда-то ранена, порядком запаршивела и начала потаскивать скотину. В тазобедренном суставе у нее засела пуля, когти были искривлены и обломаны, несколько пальцев перешиблено, зубы сносились (три разрушенных коренных и два расщепленных клыка), на крестце виднелась большая плешь, выеденная каким-то кожным заболеванием. Цветом она напоминала стог прошлогоднего сена.
Когда ветер начал накатами доносить гул водопада Чайни-Фолз, я слез с лошади у небольшого родника и развел костер. Слим и Чарли, конечно, не откажутся от кофе. К тому же Слим, надо думать, тоже пожелает прокатиться верхом.
По пути к Сухому озеру и к Тополиной горе переправляться через Ючинико лучше всего вброд у Клускуса, в шести километрах ниже озера Тайттаун. У Тополиной горы по Жирному Пути можно ехать машиной не меньше чем до Клускойл, а когда сухо, то и до переправы у Пэн-Медоу и до охотничье-рыболовной базы Банч Трюдо у нижнего края Ючиникских озер. Состояние дороги всецело зависит от осадков. Именно между Клускойл и Ючиникскими озерами самые непролазные лужи, какие я когда-либо видел. Эта «проезжая» дорога на самом деле просто изрытая «джипами» грунтовка, которую не подправляет никто, кроме несчастных путников. Выезжающие «на природу» горожане расколошматили ее в пух и прах. Сам я предпочитаю катать по ней в кабриолете Чарли. На Черной этот экипаж вполне заменяет вездеход «Бентли» с пневматическими шинами и прочими чудесами, а иногда и автомобиль-амфибию.
Первый брод через Черную — наверху, у переправы Пэн-Медоу, в шестнадцати километрах к западу от Клускойл и трех километрах к востоку от Ючиникских озер. Переправа очень опасна весной, и несколько всадников чуть не отдали там концы. Кто-то, кажется, действительно погиб. На этой переправе нужна осторожность, особенно в половодье или если подозреваешь, что воды прибыло. Окунувшись в этом месте с головой и провентилировав вопрос с начальством, Пол Крестенюк установил там водомерную мачту с отметкой безопасного уровня для верхового и колесного брода, но этот первобытный прибор просуществовал недолго. Маленький Чарли всегда пробует брод верхом, так как река часто меняет русло и броды перемещаются. Хотя в ширину эта переправа около ста метров, к середине лета глубина ее обычно не больше полуметра, и благодаря твердому галечному дну с не очень крупными булыжниками она вполне безопасна. В эту пору Чарли перегоняет там повозку без особых хлопот.
На южном берегу хорошая грунтовая дорога ведет к поселку Клускус, где в 1793 году стояли «два строения, занимавшие восхитительное местоположение», к водопаду Кусьюко и озеру Цача, к Улькатчо и к реке Дин. Все это — участки Жирного Пути. Из Клускуса можно вернуться в Назко тропой на Бэцэко, замкнув круг. Клускус значит «полубелорыбица». Так в индейской мифологии называется волшебная рыба с большим жирным телом и маленьким круглым ртом.
Если в Черной бурлит половодье, самое лучшее, что можно придумать, это проехать по тропе вдоль северного берега пять километров на запад и напроситься на обед к Банч Трюдо, лучшей поварихе во всей округе, имеющей диплом проводника и обучающей искусству верховой езды и умению разбираться в лошадях любого юнца, оказавшегося поблизости. Обычно гости прилетают из Кенеля на гидроплане. Осенью на Ючиникских озерах собираются тысячные гусиные стаи, и каждый год Банч пересчитывает там последних шестьдесят — восемьдесят лебедей-трубачей, сохранившихся в Британской Колумбии. Лебеди одними из последних улетают дальше на юг или запад, дождавшись, пока озеро окончательно затянется льдом. Сколько-то лебедей, канадских казарок и крякв всегда остается на зимовку, кормясь у быстрин и порогов. Здесь и в соседних озерах много пятифунтовой форели и пятнадцатифунтовых гольцов и мальмы. В верхнем озере раз поймали гольца, который весил сорок фунтов.
Тропа огибает северный берег Нижнего Ючиникского озера, дремлющего в колыбели зеленых и золотых холмов, и выходит к его западному краю, где можно перебраться на южный берег реки у переправы Джеррибой, известной также под именем Мертвая Лошадь, или Клай-Настл-Клее, что значит «не переправляйся верхом». Здесь действует загадочный подводный водоворот страшной силы. На переправе утонуло немало лошадей и, насколько мне известно, четыре опытных наездника. Банч укрепила предостерегающую надпись после того, как у нее на глазах оседланная лошадь перевернулась там вверх тормашками. Сдуру я тоже однажды попытался с южного берега переправиться верхом. Мой конь тут же ушел под воду точно бегемот, оставив меня одного на быстрине. К счастью, предварительно я ослабил подпругу, снял с него уздечку, а с себя стащил сапоги. Конь оказался хорошим пловцом. Индейцы из Клускуса действуют умнее меня и держат в этом месте большой плот, вполне выдерживающий вес повозки. Лошадей переправляют вторым заходом.
Километрах в пяти вверх по реке, чуть выше впадения Клускус находится переправа Сэндимен, или Шу-Ан-Счик, то есть «ели растут в воде». Именно здесь Макензи впервые пересек Черную «на маленьком плоте». Теперь никакого плота там нет. Обычно, но не всегда реку можно переплыть на лошади. Правда, переправа не очень ясно обозначена, и с северного берега ее трудно найти.
В десяти километрах дальше вверх по реке переправа Ридж, или На-Та-Та-Тее. Собственно, это две переправы: верхняя, куда подходит дорога от Клускусской церкви (в половодье она опасна), и метрах в трехстах от нее вниз по течению еще одна переправа — единственный брод на всей реке, в который можно спокойно въезжать верхом круглый год. Последний брод на этом участке реки — переправа Мессю в верховьях Ючиникских озер, пониже водопада Кусьюко. Индейцы мессю — ветвь племени клускус. Они живут на озере Тателькуц и пользуются бродом, когда ездят в Клускус или на озеро Анахим. Их северная тропа упирается в шоссе, ведущее к плотине Кенни.
Верхнее в цепи Ючиникских озер местные называют Клоо-Ка-Нее-Ва — «озеро, пересеченное узкой косой». Там четко выделяются два озера, и каждому из них следовало бы дать особое имя. Клоо-Ка-Нее-Ва имеет не более восьми километров в длину. Одиннадцатикилометровым отрезком, больше похожим на реку, чем на озеро, оно отделяется от протянувшегося на девять километров утыканного островками озера Ючинико. Оба озера узкие, шириной в среднем не больше восьмисот метров.
Болота на водоразделе служат водосборными бассейнами. Обычно я перехожу их по бобровым плотинам. Болота, дикие заливные луга, трясины — моя страсть, и я не пропущу ни одного такого местечка без того, чтобы не сходить посмотреть его, особенно весной. На Черной болота самых разных видов — плоскогорные, субальпийские, водораздельные. Здесь попадаются вперемежку болота сухие и очень влажные, благоухающие и зловонные, поросшие камышом, железистой березой, зеленой ольхой. Разбросаны они в царственном беспорядке. У большинства под слоями перегноя, тины, древесных остатков твердое каменистое дно. Много трясин, в которых иногда тонут лоси. На некоторых тучи мошкары.