Черное озеро
Шрифт:
И гаснет свет.
Ставлю ногу на сцепленные в замок ладони Амура.
– Какого беса ты творишь? – шипит на ухо он и подбрасывает меня вверх.
Я и сама не знаю.
Цепляюсь пальцами за деревянный подоконник, чувствуя, как ломаются ногти. Подтягиваюсь, с трудом сдерживая вой и рыдания от боли в боку. Я забираюсь, крепко вцепившись в оконную раму. Отсюда открывается отличный вид на, по меньшей мере, пятнадцать лошадей, гарцующих меж облетевших деревьев вишни. Охранники бегают за ними, перекрикиваясь. Вытаскиваю из кармана связку отмычек, любезно прихваченных с собой Катунем. Они едва слышно
Я готова поклясться, что слышала шепот Амура, говорящего мне быть осторожной. Не смотрю вниз, преодолевая, как мне кажется, невообразимое желание это сделать. Пролезаю в форточку с легкостью. Опыт, что даровали мне десятки вскрытых дач в Подмосковье, пригодился. Стою по другую сторону окна, не дыша.
Амур был прав в своих догадках – это рабочий кабинет госпожи Емельяновой.
Осматриваю едва освещенную комнату. Глаза быстро привыкают к потёмкам. Куча шкафов и письменный стол. Картина за спиной стула с неясными силуэтами. Замечаю резную дверь и направляюсь к ней. Пол выложен темной древесиной. Паркет не издаёт ни звука. Преодолеваю расстояние от окна до двери за считанные секунды. Шарю пальцами в поисках замка и нахожу лишь хилую щеколду. Запираюсь и лишь теперь могу впустить в свои легкие немного спертого воздуха. Здесь пахнет деревом и травами.
Покажи себе, что ты чего-то стоишь. Забудь про проклятого Амура. Ты никогда не добьешься его расположения, но это не значит, что ты должна перестать уважать себя.
Бросаюсь к шкафам, расставленным вдоль стен, огибая громадный стол, начищенный до блеска. Судорожно дергаю за все ручки, и они с легкостью высвобождают ящички, заполненные бумагами.
Мне нужен закрытый ящик.
Раз уж это чертежи какого-то инженерного чуда, что обладает репутацией неприступной крепости, то такое, наверняка, должно храниться под семью печатями.
Задачка как раз для меня.
Нахожу нужный мне ящик, когда со всей силы дергаю за резную деревянную ручку у самого пола. Кисть едва не выпадает из сустава. В ход идут отмычки. Ощупываю замочную скважину, прикидывая, какое из моих приспособлений подойдет наилучшим образом. За стеной слышатся неторопливые шаги.
– Что там происходит? – слышится заспанный мужской голос. Сердце пропускает удар. Кровь шумит в ушах.
Нет. Нет! Я не могла попасться!
Замок поддается, и я медленно, едва позволяя себе вздохнуть, вытягиваю ящичек на себя.
Пала смертью храбрых. Уверена, им даже похоронить от меня будет нечего.
– Кажется, пара лошадей сбежало. – невозмутимо отвечает другой мужчина, зевая. Шаги удаляются, растворяясь в ночной тишине коридора. Выуживаю бумаги, едва различая на листах резкие прямые линии.
То, что нужно.
Собираю бумаги и аккуратно сворачиваю их в узкую трубку. Кончики пальцев пачкают светлые листы кровью. Впихиваю бумагу в штанину, закрепляя верхнюю часть кожаным ремнем. Остальные документы, аккуратно перевязанные шершавой веревкой, несу в руках. Бесшумно убираю ящик на его место, параллельно этому запихивая отмычки в глубь кармана. Когда я подхожу к окну, то замечаю всего трех рыжих коней, беснующихся после амбара. Забираюсь на подоконник и выбираюсь из кабинета мадам Емельяновой. Амур выдыхает, завидев меня снаружи.
Или не он?
Я не вижу ничего дальше своего носа. Туман, словно прожорливый монстр, окутал тропинки. Наверное, Стивер и Катунь где-то рядом. Улыбаюсь, чувствуя себя безоговорочным победителем, как вдруг кто-то дергает за дверную ручку кабинета.
Рано радоваться.
Прыгаю, не разбирая куда, и ловят ли меня снизу. Приземление жесткое. Прочерчиваю щекой по земле, но продолжаю прижимать к себе свёрток. Поднимаюсь на колени и чувствую вибрацию от топота лошадей. Бегу по направлению к кустам, прижимая бумаги к себе. Солдат сбивает меня с ног. Подмерзшая земля выбивает из груди воздух. Кашляю. Мужчина нависает надо мной и заносит кулак в воздух. Жмурюсь. Удара не последовало. На дрожащие руки, вцепившиеся в чертежи, капает что-то теплое и вязкое. Тело солдата падает рядом и больше не двигается. Меня поднимают рывком. Во влажном воздухе пахнет кровью.
– Живая? – шипит над головой Катунь. Не уверена, что отвечаю ему вслух. Нахимов уводит меня к деревьям. Оборачиваюсь. Разумовский вытирает лезвие ножа, склонившись над убитым.
В кустах нас ждал Стивер. Ландау подбегает ко мне за пару шагов и неловко обнимает. Медные кудри выбились из пучка на затылке, а большие янтарные глаза кажутся остекленевшими. Мы углубляемся в густой туман, окутавший вишневые кусты, втроем. Нахимов пытается успокоить меня, с десяток раз повторив, что Амур подойдёт чуточку позже. Но он явился лишь через четверть часа после того, как мы вышли к ручью. Всё это время я просидела у воды, стирая кровь солдата с рук и щек. Амур шагает вразвалочку и присаживается на корточки рядом со мной. Кажется, я содрала всю кожу с рук.
– В другой раз смотри внимательно, Инесса.
Надменный, напыщенный психопат!
Я не выдерживаю и злобно шиплю. Была бы моя воля, то я бы не просто наорала на него, а ещё и приложила палкой!
– Ты больной! Ты чокнутый! Так нельзя!
По щекам текут слёзы, а сердце того и гляди выскочит из груди.
Он убил человека!
– Его работа убивать таких как мы.
– Да какая разница? Ты зарезал его как свинью! Показательно!
Разумовский хватает меня за предплечья и трясет.
– Посмотри на меня. – игнорирую его приказ. – Посмотри на меня. – зубы клацают, а смоляной пиджак расплывается пятнами, пока этот псих тормошит меня, как куклу. – Инесса, посмотри на меня. – уже спокойнее говорит Разумовский и я поднимаю голову.
– Меня изуродовали. – пауза. Словно ему тяжело это говорить. – Всё закончилось на треклятой поляне, где лицо, а вместе с ним и всю жизнь, располосовали на лоскуты. Я просто хочу, чтобы, когда мне не окажется рядом, ты смогла постоять за себя, слышишь?
Нет, не слышу. Ужас последних недель прокручивается в голове без остановки: смех безумцев, пила, дробящая кости Опарина и чужая кровь на моих руках. Кровь. Кровь. Кровь. Её слишком много. Я утону в ней.
– Помимо лица есть и другие вещи. Право на жизнь.
Амур вскакивает и отходит на пару шагов. Передумав, он возвращается и грозно нависает надо мной. Вскакиваю на ноги. Стивер и Катунь наблюдают за нами из теней под ивовыми кустами. Помогут ли они, если Разумовский решится меня убить прямо здесь?