Черный дневник. Книга первая
Шрифт:
— Сафир! — крикнул я, — Сафир, это я!
Он всего на секунду поднял взгляд, а потом показал пальцем на балкон, на котором стоял вельможа в маске. Литерлих смотрел на меня, его маска не могла скрыть этот обезумевший испуганный взгляд поросячьих глазок. Мне было достаточно мгновения, чтобы понять, чего хочет Сафир. Я бросился к балкону и, оказавшись у него, уперся спиной в стену, а секундой позже на мои сцепленные руки с разбегу прыгнул девяностокилограммовый десантник. Я едва не разрывая жилы толкнул руки вверх, показалось, услышал треск рвущихся сухожилий, но этого хватило, чтобы Сафир смог достать рукой перекладины.
О
— Сафир… Сафир, он мертв!..
В тот вечер я успел лишь обнять друга, но поговорить нам так и не удалось. Попросил Сафира, чтобы он собрал всех слуг Литерлиха, которых сочтет полезными, и бойцов арены, которым он доверяет, и держал подле себя. Всех остальных Родгар и Рыцари сопроводили до крепости. Я подозвал одного из стражников у ворот, наиболее смышленого, сказал тоном, не терпящим возражений:
— Луда сюда, быстро! Сэр Родгар, а вы, будьте любезны, позовите Графа, а после — найдите какую-нибудь одежду Сафиру. Да и скажите Манфаэлю, чтобы расселил этих слуг, и накормил.
— Альнар, — окликнул меня Сафир, — это Диалия.
Я с трудом вырвал себя из роя сумбурных мыслей и отдаваемых распоряжений, посмотрел на друга. С ним рядом стоит смуглая девушка, под стать самому Сафиру. Темные каштановые волосы перетянуты сзади обычной веревкой. Огромные карие миндалевидные глаза на пол лица блестят, будто вечно наполнены слезами, от чего взгляд становится беззащитным, как у ребенка. Только чувственный рот выдаёт в ней зрелую девушку, полные губы, как спелые вишни, налились соком, а лохмотья одежды не смогли спрятать достоинств её фигуры. Такие женщины будто рождены для грубых мужских рук, когда при одном только взгляде, не можешь думать ни о чем другом, а руки сами тянуться, хотя бы ущипнуть за округлые и в меру полные булочки. Сама женственность и эротизм в лучшем из возможных проявлений.
Сафир кашлянул, намекая, я сразу поднял взгляд.
— Рад знакомству, Диалия. Меня зовут сэр Альнар.
Она пугливо смотрела из-за спины Сафира, а он хмуро спросил:
— Сэр?..
— Долгая история, при людях, сэр Альнар, так надо, не обижайся. Продолжим наше знакомство чуть позже. Не волнуйся, Сафир, с ней всё будет хорошо, можешь мне поверить.
Рэнье не стал долго слушать мои пояснения на счет пленных, бросил Луду, чтобы всех заперли в тюрьму на время, а меня отвел в свои покои. Нас ждали Графиня с Маркусом и Манфаэлем, Сафир с Родгаром подтянулись чуть позже. Я сразу понял, что Граф не в духе, поскольку, когда все расселись, он остался стоять.
— Я не давал указаний предпринимать что-либо, сэр Альнар!
— Но… — начал было я оправдываться, как меня опередила Графиня.
— Я дала ему эти распоряжения, милорд…
— Вы? — удивился Рэнье.
— Ему и другим Рыцарям, милорд, — подтвердила Анна.
Граф замолчал, но я понял, что этот разговор он продолжит с супругой наедине. Поспешил заполнить возникшую паузу:
— Позвольте представить вам моего друга. Человека, который, несомненно, победит сэра Блада.
Сафир предпочитал хранить молчание, все еще пытаясь разобраться в складывающейся ситуации, а у меня не было даже минуты, чтобы проинструктировать его.
— Что ж, сэр Сафир, если я не ошибаюсь? — спросил Граф. — Если то, что говорит виконт — правда, вы самый желанный гость в моем доме.
— А что говорит, э-эм, виконт? — подозрительно спросил Сафир.
Той ночью я как мог в присутствии посторонних людей описал Сафиру, чего я от него жду. Граф и остальные пытались помочь, но лишь отвлекали нас от главного. Я опомнился, попросил Графа распорядиться на счет ужина, да ночью, какая разница. Сафир изголодал так, что одним куском мяса набил себе желудок, но усердно заставлял себя поглощать пищу дальше, предпочитая вину обычную воду. Графиня ушла спать, а мы все сидели и обсуждали возможности и варианты, но все сводилось в лучшем случае к дуэли.
— Как ты считаешь, — прямо спросил я, — ты сможешь победить этого Блада?
Сафир усмехнулся:
— А ты сомневаешься?
Графа передергивало от нашего фамильярного общения, но я не мог начать объяснять Сафиру здешние правила этикета. Мало того, что не послушает, так еще и пошлет далеко и надолго.
— Я не сомневаюсь, но предостерегаю, о нем идет слава, как о непобедимом Рыцаре.
— Меня пока еще тоже никто не убил, — пожал плечами Сафир.
Я так соскучился по этому самоуверенному типу, что едва сдерживался, чтобы не обнять, улыбка облегчения отразилась на моем лице.
— Верно.
Граф подытожил:
— Тогда решено, когда прибудут люди Короля, будем настаивать на дуэли. Теперь идите, надо успеть выспаться, уже утро. Ах да, нужно распорядиться на счет ваших покоев, сэр Сафир?
— Нет необходимости, Граф, — ответил я. — Благодарю Вас.
Мы спустились в отведенные мне покои, я краем глаза заметил тень зависти, упавшую на лицо Сафира, когда он увидел эту роскошь. Поспешил объясниться, пока чувство не закрепилось в нем:
— Я здесь не так давно, Сафир. Произошло так много всего, что и не знаю, с чего начать рассказ.
— Где Валет? — просто спросил он.
Я почесал затылок:
— В двух словах? Он на задании, можно сказать в засаде… Слушай, я не смогу объяснить тебе всего, что здесь происходит. Просто доверься мне…
Сафир хмыкнул недобро:
— Довериться? Где вы были, черт Вас возьми, так долго?!
— Мы шагнули в портал сразу за тобой, — повысил я голос, чтобы он не решил, будто я оправдываюсь. — Точнее въехали в него. Нас вышвырнуло так, что едва не размазало по дороге, но тебя нигде не было! Сперва мы просто ждали, потом решили идти до поселения. Там тебя тоже найти не удалось… Мы узнали, что ты жив в тот день, когда ты дрался с Циклопом.
— Вы были там? — удивился он.
— Да, но ничего не могли сделать… Кстати, как ты догадался, где у него слабое место?
Сафир отвернулся, ответил нехотя:
— Мне помогли…
Кровать приятно спружинила под моим весом, я стянул сапоги с затекших ног, сказал:
— Если не хочешь говорить, я пойму, но не вини нас с Валетом, за то, что не были с тобой рядом. Позже я расскажу тебе, как всё сложилось. Понимаю, как всё это выглядит. Мы шатались где-то пару месяцев…
— Полгода!