Чертовка
Шрифт:
– Если смешать кое-какие травки, они могут помочь вам, – медленно проговорила Агнесса. – Возможно, я смогла бы разыскать их на рынке, где мы были сегодня днем. Я могу завтра пойти поискать.
– Так и сделай, – велела ей Белли.
Они умылись теплой водой из кувшина, разделись и легли в постели, не забыв задуть свечи. Огонь в камине медленно угасал; в конце концов остались лишь оранжевые угольки, которые постепенно тускнели и растворялись н серой пустоте. Вначале до слуха Изабеллы доносились из дальнего зала звуки веселья, потом они умолкли, и тишину нарушало лишь мерное
Изабелла лежала в новой постели, в непривычной комнате, в незнакомом месте.» Вот это был денек!»– подумала она. За один этот день она увидела и узнала больше, чем за все дни их путешествия, вместе взятые.
Она размышляла о своих будущих нарядах. Она никогда не видела таких изысканных тканей, как те, что они с Рольфом купили сегодня на рынке. И хотя король обеспокоил ее, особенно в тот момент, когда смотрел ей прямо в глаза, она думала, что если бы не приехала ко двору, то никогда бы не узнала о существовании таких чудесных нарядов. Когда они будут возвращаться домой, она купит еще тканей у мастера Джона для своей матери, чтобы она смогла сшить себе платья по образцу ее.
Агнесса проснулась раньше своей хозяйки и, одевшись, поспешила в Большой зал, чтобы добыть что-нибудь на завтрак. Она подошла к помощнику повара и взяла у него свежевыпеченный хлеб, масло, мед и пару сваренных вкрутую яиц, поблагодарив парня улыбкой и жестом. К ней подошел лэнгстонский стражник, сказав, что должен сменить Берта; Агнесса послала его раздобыть кувшин сидра.
Вернувшись в спальню, она наполнила кувшин для умывания свежей водой, развела огонь в камине и поставила согреваться воду.
Услышав шум, Изабелла открыла глаза, удивившись, что проспала рассвет. Потянувшись, она взглянула на Агнессу:
– Доброе утро. Как мне удалось столько проспать? Ты принесла свежий хлеб? – Она откинула покрывало и выбралась из постели.
– Хлеб только что из печи, – с улыбкой сказала Агнесса. – Идите, госпожа, позавтракайте. Скоро придет швея.
Белли уселась за стол, отломила кусок хлеба, намазала его маслом и полила медом. Потом запихнула его в рот целиком, подбирая языком капли меда.
– Чудесно! – воскликнула она, прожевав. – Яйца! Ты раздобыла яйца! – Схватив яйцо, она очистила его от скорлупы и проглотила в мгновение ока.
Служанка, улыбаясь, присоединилась к ней, налив Изабелле кубок пенистого сидра. Они вдвоем быстро уплели все, что принесла Агнесса. В корзине оставалось еще несколько ягод клубники, и они съели их на закуску.
– Я хочу выкупаться! – заявила Изабелла, когда с завтраком было покончено и Агнесса убрала со стола. – Я ужасно грязная! Я не мылась уже целую неделю, с тех пор как мы уехали из Лэнгстона. У меня все волосы пропылились.
Ступай, разыщи моего отчима, Агнесса. Наши стражники наверняка знают, где Рольф. Скажи ему, что я хочу принять ванну! У них обязательно должна быть ванна. – Усевшись на край постели, она расплела косу, взяла щетку и принялась энергично расчесывать рыжие завитки волос.
Агнесса исчезла. Изабелла поднялась с распущенными волосами, открыла ставни и выглянула в окно. За окном лежал городок Винчестер, вдали в тусклом
Возвращайся ко мне скорее, любимый «. Отвернувшись от окна, она глубоко вздохнула.
Часть третья. БРЕТАНЬ. Лето 1103 – середина лета 1104 года
Глава 11
Изабелла с тревогой взглянула в полированное серебряное зеркало, которое принесла ей Мэйвис. Она едва поверила, что эта элегантная дама в зеркале – Изабелла Лэнгстонская. На ней была новая желтая юбка с оранжевой туникой. Туника была подпоясана связкой медных пластин, покрытых желтой эмалью. На левом плече красовалась такая же брошь. Волосы ее были аккуратно уложены в золотую сеточку, усыпанную крошечными жемчужинами.
Голову ее покрывала прозрачная газовая вуаль с медными нитями, стянутая желтым эмалированным обручем. Белли пошевелила пальцами ног в новых мягких туфлях желтого цвета, в тон юбке.
– Я действительно красива, – тихо сказала она. Всю свою жизнь она сравнивала себя с Алеттой, и сравнение получалось не в ее пользу; однако теперь она впервые поняла, что они с матерью были совсем не похожи друг на друга и Алетта просто больше соответствовала модному идеалу красоты.
– Ох, Святая Мария! – воскликнула Мэйвис. – Ты что, только сейчас поняла это, Белли? Ну конечно, ты красива! – Она рассмеялась. – Неужели ты никогда не догадывалась об этом, глядя на свое отражение в воде?
Изабелла покачала головой.
– Нет, – сказала она. – У моей матери есть маленькое медное зеркальце, но оно не такое большое и чистое, как твое серебряное, Мэйвис. Спасибо тебе, что ты принесла его и я смогла взглянуть на себя, – Теперь ты понимаешь, какое впечатление произвела на короля? – серьезно спросила Мэйвис. – При дворе, конечно, много других дам, одетых куда более пышно и куда более знатных, но Генри Боклерк будет видеть только тебя. Белли. Будь осторожна и не разозли его.
– Я не опозорю своего мужа по доброй воле, Мэйвис, – тихо сказала Изабелла. – Даже с королем. И я думаю, что король не допустит, чтобы его похоть разрушила столь давнюю и верную дружбу.
Мэйвис покачала своей темноволосой головой.
– Да поможет тебе Господь, – сказала она. – Ибо сейчас помочь тебе может только Он, Белли.
Королевский зал оказался настоящим чудом. Изабелла изо всех сил старалась сохранить спокойное достоинство, но это было трудно. Она глядела по сторонам во все глаза. Шесть огромных каминов, по три с каждой стороны зала. Над ними – парящие стрельчатые окна. С резных позолоченных балок свисали разноцветные шелковые полотнища. В зале царил невероятный шум. Более сотни человек восседали на скамьях за столами; места их определялись не только знатностью, но и степенью личной близости к королю. Человек, сидевший сегодня на верхнем конце стола, через месяц мог оказаться в самом низу.