Чтение онлайн

на главную

Жанры

Чума в Бедрограде
Шрифт:

На этот вопрос нет правильного ответа. Ни того, который бы хотел услышать фаланга, ни того, который хотел бы произнести Сепгей Борисович.

— Это немного не то, к чему я привык. И не то, к чему стремился, — Сепгей Борисович сел строго напротив неприметного человечка. Поставил портфель рядом. Выпустить яблоко из рук не получилось. — Но в моей нынешней работе есть свои плюсы. Мне нравится Медкорпус.

Фаланга сверлил яблоко стеклянными глазками:

— А вы ему скоро разонравитесь. Как только вскроется, что вы покрывали Дмитрия Ройша.

— Если бы я мог его покрывать,

я бы, должно быть, и сделал это. Но увы.

Стеклянные глазки оживились. Оторвались от яблока, вперились в лицо Сепгея Борисовича с чем-то похожим на действительно сильное любопытство.

Неужели Настоящая Бедроградская Конспирация сделала верную ставку?

— Поясните, — в бесцветном голосе фаланги таки прозвучал охотничий азарт.

— Это вы поясните, что происходит с Дмитрием Ройшем. Или хотя бы поясните, как я должен сейчас себя вести, чтобы ему помочь.

Недоумение, охотничий азарт, лихорадочная дедуктивная работа. Впрочем, выдавали фалангу только очеловечившиеся глаза и задумчиво зашевелившиеся пальцы. Три невесомых постукивания по столу. Хороший знак.

— Ваше имя?

— Дата и место рождения?

— Номер отряда?

— Адрес полученного по распределению жилья?

— Место дальнейшей учебы?

— Работы?

И ещё много стандартных пунктов досье, прекрасно известных фаланге.

Сепгей Борисович удивился: он полагал, что достаточно хорошо знает методы работы фаланг. Три с половиной года под следствием — достаточный срок для того, чтобы иметь подобную уверенность.

Фаланги не любят стандартных пунктов, это лишняя информация.

Возможно, сейчас это способ взять передышку. Перед нестандартными.

Стандартные пункты досье Сепгея Борисовича становились нестандартными то ли в ноябре семьдесят третьего, то ли в мае семьдесят шестого.

Служба на Колошме.

Седьмой уровень доступа взамен десятого. Десятый — это всё мелкие сошки, управленцы вне крупных городов, тюремщики, начальники под более высоким начальством, рядовые сотрудники наиболее значимых служб. Медицинские ревизоры, например.

А седьмой — это уже самая настоящая большая политика. Колония для политических заключённых, самая знаменитая тюрьма Всероссийского Соседства.

В ноябре семьдесят третьего гэбня Колошмы сменила три из четырёх своих голов разом. Негласное распоряжение: «вы там поспокойней». Сепгей Борисович всегда был из тех, кто поспокойней. Тогдашний главный политический скандал (чего уж там, главный политический скандал всех последних лет) он воспринял с недоумением: голова гэбни Колошмы спутался с заключённым, переругался с другими головами, наделал глупостей, умер. Звучало немыслимо. Шептались все, у кого за плечами был хоть какой-нибудь институт госслужбы. В институтах тоже шептались. Старый институтский тренер по стрельбе, приятель Сепгея Борисовича, прямо перед назначением того на Колошму сказал, что, мол, скандал поостынет, случай введут в программу подготовки госслужащих. Показательный, мол, случай. Интересно, ввели?

После «показательного случая» сидеть в гэбне Колошмы было как-то неловко. Вся текущая рабочая документация, приходившая из внешнего мира, так и кричала между строк о показательном случае. Никто ничего не знал (расшифровки бесед того самого головы гэбни с тем самым заключённым появились хоть в каком-то доступе только через несколько месяцев), но все имели мнение. А Сепгей Борисович со своим седьмым уровнем слушал те самые пока не преданные публичной огласке внутри госаппарата записи и много думал.

А в мае семьдесят шестого на Колошме вспыхнула степная чума. Это было неожиданно — все уже успели забыть, что Колошма знаменита не только показательным случаем, но и показательными эпидемиями. Забыли, вовремя не среагировали, не выслали в срок лекарство (как будто от степной чумы есть лекарство, но хоть иммунных препаратов бы тогда!). Пришлось справляться самим.

Медкорпусу и не снилось, что такое настоящий плевок в лицо бюрократии. Врачей не хватало, охрана выполняла приказы с переменным успехом, кое-кого из заключённых назначили санитарами. То есть не назначили, само собой вышло, что кто-то готов работать, а документы поправили на коленке — ждали помощи от Медицинской гэбни. Вместо Медицинской гэбни помощь оказали фаланги и подчиняющийся им Силовой Комитет.

Двойной кордон вокруг изолятора, куда согнали тех, кого ела заживо степная чума, и тех, кто один раз чихнул.

Внутреннее кольцо — огнемётчики, внешнее — броневики с автоматчиками.

Гэбня Колошмы узнала ночью накануне.

У фаланг третий уровень доступа, у Силового Комитета — четвёртый. Они не обязаны отчитываться перед гэбней Колошмы. Перед Медицинской гэбней — тоже, у нее всего-то пятый. Самый высокий уровень доступа для гэбен, не считая Бюро Патентов.

Медики во Всероссийском Соседстве — особые люди. Могут ночевать на работе и использовать государственную аппаратуру для личных проектов. Могут не отвечать ни перед кем, кроме Бюро Патентов, и устраивать экстремальные ситуации детям старшего отрядского возраста.

Могут потратить две недели на доведение до ума средства, которое позволило бы щетине не расти. Просто потому что это интересно.

У фаланг третий уровень доступа, и они едва терпят что особых людей, что стоящую над ними гэбню. Чтобы сделать этой гэбне гадость, готовы ухватиться за что угодно.

И прислать огнемётчиков.

Чуму на Колошме сожгли вместе с изолятором. По степи она ещё побродила, но кого волнует хоть что-то в степи, кроме Колошмы? Тем более что степняки умеют как-то охраняться от чумы своими наркотическим травами — теми самыми травами, которые вне экстремальной ситуации должны собирать на благо фармацевтики заключённые Колошмы.

Теми самыми травами, из которых один из заключённых, переквалифицировавшийся в санитара, смешал иммунный препарат. Работало кое-как, но работало. Даже тормозило развитие болезни у тех, кто уже успел заразиться.

Сепгей Борисович против всех правил безопасности послал-таки препарат в Медкорпус. Поверил, что Медицинская гэбня остановит эпидемию.

С тех пор Медицинская гэбня кровно заинтересована в Сепгее Борисовиче как в живом очевидце степной чумы и создания иммунного препарата.

Поделиться:
Популярные книги

Везунчик. Проводник

Бубела Олег Николаевич
3. Везунчик
Фантастика:
фэнтези
6.62
рейтинг книги
Везунчик. Проводник

Последняя Арена

Греков Сергей
1. Последняя Арена
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.20
рейтинг книги
Последняя Арена

Пистоль и шпага

Дроздов Анатолий Федорович
2. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
8.28
рейтинг книги
Пистоль и шпага

Дорогой Солнца. Книга вторая

Котов Сергей
2. Дорогой Солнца
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Дорогой Солнца. Книга вторая

Я – Орк. Том 6

Лисицин Евгений
6. Я — Орк
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 6

Курсант: Назад в СССР 10

Дамиров Рафаэль
10. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 10

Предатель. Цена ошибки

Кучер Ая
Измена
Любовные романы:
современные любовные романы
5.75
рейтинг книги
Предатель. Цена ошибки

Волк: лихие 90-е

Киров Никита
1. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк: лихие 90-е

Хозяйка лавандовой долины

Скор Элен
2. Хозяйка своей судьбы
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Хозяйка лавандовой долины

Конструктор

Семин Никита
1. Переломный век
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
4.50
рейтинг книги
Конструктор

Лорд Системы 7

Токсик Саша
7. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 7

Оружейникъ

Кулаков Алексей Иванович
2. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.17
рейтинг книги
Оружейникъ

На границе империй. Том 9. Часть 2

INDIGO
15. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 2

Дядя самых честных правил 7

Горбов Александр Михайлович
7. Дядя самых честных правил
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дядя самых честных правил 7