Чума в Бедрограде
Шрифт:
Слишком красивый спектакль они только что сыграли на круглом диванчике, продемонстрировали чудеса если не синхронизации, то восстановления. Отлично сыграли недо-недоверие, отлично поговорили недо-намёками и словили, где легенда, а где на самом деле, поебались для услаждения фаланговских взоров. Фаланги любят демонстрации компетентности и профессионализма, фаланг очень радует, когда под их дудку исполняют первоклассный европейский менуэт.
Настолько, что они отпустили Андрея. «Заражение не было произведено», а значит — Андрей виноват только
А качественными кадрами не разбрасываются.
Проверочка пройдена, а?
Вот и вышла полная херова драма с катарсисом на четыре действующих лица, осталось только написать имя постановщика на плёнках с записью картинки и звука — и прям сейчас тиражировать и распространять среди народонаселения вместе с недешёвой аппаратурой для просмотра.
Будет фурор, бомба просто.
Интересно, под диванчик тоже закрались глазки подглядывающих устройств, или фаланги решили не интересоваться тем, о чём гэбня общалась ногами?
Бахта и Соций продолжали говорить с Андреем — снова, и снова, и снова пережёвывать его пребывание у фаланг, снова, и снова, и снова рассказывать, как мотались по складам в надежде перехватить вирус. Андрей светился херовым прожектором — вроде того, что установлен над Крайним Северным Регионом.
С ним никогда не поймёшь, искренне он рад или решил побыть миленьким.
Нет, не так. Не поймёшь, умеет ли в принципе искренне радоваться человек, который сделал личное очарование и приятность своей профессией. За всё надо платить; тот, кто умеет улыбаться для всех и для каждого, теряет способность улыбаться просто так, для себя.
Херов Фрайд.
Гошка доверял Андрею — просто потому, что он голова гэбни, один из них, их часть, других вариантов нет. Проблема не в этом.
Все отвечают за каждого. ПН4 было совместным решением, и хорошим. Никто не мог знать, что по душу Андрея пришли фаланги. Второй вирус, исчезновение неизвестно куда, пустые склады, неслучившаяся когда-то в его жизни Медицинская гэбня — всё указывало на то, что Андрей их кинул.
И всё же ПН4 предложил Гошка. Никто с него не спросит, прошло и прошло, вот и хорошо, но не значит ли это, что он должен бы отвечать перед Андреем чуть больше, чем остальные?
Думать воистину вредно.
— Запустили без меня? Какого же лешего?
— Дык когда запускали, ты должен был как раз из Медкорпуса выходить. Кто ж знал, что всё сложилось не так!
— Говорим же, удачный момент, — поддержал Бахту Гошка, — девка Ройшева пришла на встречу злющая, хотела смертей и хтонических чудищ на его голову. Второго уровня у Ройша нет — пока что. Кто знает, когда он за ним кинется? А у меня в кармане была твоя пробирка — так, на всякий. Не дать её девке было бы глупо.
— И что она?
— Да всё правильно сделала, вылила эту срань в сортир — за ней проследили, ясен хер. Потом на факультет поехала, довольная.
— И вы побежали брать пробы из сортира?
Соций
— Ты ж сам сказал, что эта херь липкая, не меньше недели продержится. Чего рыпаться?
— Хорошо, — Андрей выдохнул, откинулся на стуле, живо покивал, — а то теперь фаланги знают, что вирус наш. Свалить заражение на Университет не получится, вот просто никак. Надо всё зачищать и думать заново.
Вирус наш. Так сказал Андрей, не запнулся, даже не вспомнил, что перед фалангами взял всю ответственность за гипотетическую чуму на себя.
И Гошке вспоминать об этом ни в хер не упало.
Он поплотнее уткнулся в бумаги, которыми решил занять руки (от этих троих дождёшься): отчётами из районных поликлиник, отчётами от младших служащих и других дружественных лиц, результатами проверок канализаций (незаконно, зато полезно). Эпидемия в Бедрограде — это не только столичных тавров за косы таскать, это ещё и тонны макулатуры.
Четвёртый район — 89 обращений с тяжёлым ОРЗ, второй район — 355 обращений, пятый — 112, третий — 130, первый — 872, из них из дома Ройша — 4.
Отдельных обращений по городу — 1448.
И ещё в одном районе (получается, уже шестом?) просто-таки вспышка — 174 обращения.
Это всё старая информация.
Результаты проверок канализаций: со второго по пятый районы — всё в порядке.
В первом следы вируса обнаружены в канализациях всех домов, кроме одного.
В шестом следов вируса в канализациях не обнаружено — кроме одной.
Проспект Объединённых Заводоводств, дом 33/2.
Выражаясь человеческим языком — канализации дома Ройша почему-то чисты, зато заражены канализации совсем другого дома в совсем другом районе. И каком!
Именно том, который Бедроградская гэбня собиралась радикально не трогать.
Что за херь?
Вчера, прочитав отчёты из поликлиник, они решили, что всякое бывает (без главного-то медика поди разберись). Ну загасла почему-то чума в доме Ройша и загасла — небось, его чарующий образ все беды и напасти отпугнул. Ну перекинулась на другой район и перекинулась, может, у них там непрекращающаяся оргия со вскрытием вен.
Ан нет, смотрите-ка — кто-то любовно почистил сортиры Ройшу и попачкал дому 33/2 по проспекту Объединённых Заводоводств!
Из стопки листов выпал тетрадный — самый ценный, между прочим.
Все эти бесконечные младшие служащие, свои люди там и тут — херня. Будущее за молодёжью. Особенно за молодёжью, обучающейся в Университете. Особенно на юрфаке.
Сантименты, слюни и прочая любовь к родному факультету тут ни при чём; когда Гошка формировал из студентов юрфака шпионскую сеть, он думал в первую очередь о том, что там сидят разумные люди, которых учили правильным вещам. Например, тому, что Университетская гэбня — мудаки.