Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
– За что ты была осуждена, госпожа? – спросил Аменемхет, уже тише и не так требовательно. – Я очень хотел бы это знать.
– Я была осуждена ложно, - ответила Тамит, отводя глаза.
– Судом Амона? – спросил мальчишка.
Тамит вздрогнула, не ожидая такой проницательности. Кивнула.
– Да.
– Так значит… - медленно произнес Аменемхет, - тебя судил мой отец?
Женщина взглянула своему гостю в глаза и ужаснулась – они горели огнем. Мальчишка готов был обличать и судить – и если
– Нет, - сказала Тамит, призвав все самообладание и не отводя взгляда. – Кенбет не всегда требует присутствия верховного судьи – мелкие преступления разбирают без него.
– За мелкое преступление ты в заключении? – немедленно спросил Аменемхет.
Тамит рассмеялась, хотя ей становилось все более неуютно и страшно – она не ожидала, что мальчишка окажется так умен, хотя он был сыном своего отца…
– За крупные преступления, - со вздохом сказала женщина, - в этой стране казнят. Ты должен это знать, ты же очень умен…
К большому несчастью. Но она вовремя польстила мальчишке – он улыбнулся и смягчился.
– Да, казнят – и это правильно. Только так поддерживается справедливость.
Ого, подумала Тамит.
Она часто дышала от испуга – во что вырастет этот мальчишка?
– Ты в самом деле думаешь так? А если казнят по ложному обвинению? Убитого не воскресишь, господин Аменемхет…
Мальчик пожал плечами.
– Тогда боги оправдают казненного на последнем суде, - сказал он. – И я не думаю, что священный суд Амона ошибается.
Тамит покачала головой.
– Прости меня, господин Аменемхет, но ошибаться могут все… и ты тоже…
– Едва ли, - нахмурившись, ответил гость.
Он так не думал, но ему явно льстило, что с ним говорят, как со взрослым.
После мучительной для Тамит паузы Аменемхет сказал:
– Спасибо, госпожа, теперь я все понял.
– Ты, наверное, больше не захочешь приходить сюда, - печально улыбнувшись, сказала Тамит. На ее лице было смирение и грустное спокойствие, но сердце заходилось от страха и возбуждения. Вот сейчас ее казнят или помилуют.
– Нет, - сказал Аменемхет. – Мне вовсе не противно будет вернуться сюда – ведь это дом моего друга.
Тамит усмехнулась уголком рта. Ах, дитя!
– И я разберусь в твоем деле, - прибавил гость. – Я еще мальчик, но я добьюсь того, чтобы с тебя сняли это ложное обвинение.
– Аменемхет, - прошептала Тамит. – Разумно ли это?
Мальчик вскинулся, сжал кулаки.
– Я не могу терпеть, чтобы мой друг жил в таком положении! – воскликнул он.
– Я решил! Я все расскажу отцу, и он рассудит и восстановит справедливость!
Тамит почувствовала, как хрустнули сжатые пальцы, но боли не ощутила. У нее зазвенело в ушах и потемнело в глазах…
– Аменемхет, это неразумно, - едва ворочая языком, прошептала
Она услышала, как Аменемхет нетерпеливо вздохнул.
– Пусть, - наконец сказал он. – Но тогда я восстановлю справедливость сам. Дай мне только время, госпожа.
Дай мне время, мысленно повторила Тамит. О, дай мне время, Аменемхет!
– За что тебя осудили? – спросил он, словно выясняя последние важные для дела подробности.
– За кражу, - стыдливо шепнула Тамит. – Один человек украл драгоценности в священном месте, а обвинили меня…
“Так и было – я почти не лгу…”
– Ах, вот как, - сказал Аменемхет. – Такое возможно.
Он помолчал и утешительно прибавил:
– Но я помогу тебе – не сомневайся, госпожа Тамит.
Чтоб ты провалился в Дуат, самонадеянный глупый мальчишка, подумала несчастная женщина. Почему дети важных людей могут решать дела других, как будто они взрослые – разве положение родителей может кому-нибудь прибавить ума не по возрасту?
Она встала и с улыбкой приблизилась к сидящему мальчику, который слегка повернулся, с удовольствием следя за ней – ему нравилась ее красота. Мужчина даже маленьким замечает женскую красоту. Тамит положила ему на плечо свою теплую ладонь, и Аменемхет не отстранился.
Матушка, должно быть, много обнимала его.
– Ты достойный сын своего отца, - сказала Тамит. – Очень умный, способный… красивый… - словно бы заговорщически шепнула она. Мальчишка снова зарделся, но ему было очень, очень приятно.
– Расскажи мне о своих успехах в школе, Аменемхет, - попросила она. – Я никогда не училась в школе – я же простая женщина, - с сожалением, но вместе с тем с восхищением перед ним, умником, прибавила Тамит.
– Мои успехи еще не так велики, - признался мальчик, но она видела, что сын верховного жреца едва может усидеть на месте от удовольствия. Конечно: мудрый отец его не захваливал, мудрая мать, наверное, тоже… а похвала из уст товарища – совсем не то, что из уст красивой взрослой женщины.
– Расскажи, расскажи, я буду рада услышать обо всем, - сказала Тамит, ее глаза разгорелись от нетерпения. Она и в самом деле была бы очень рада услышать обо всем, что делается в школе Амона, и прежде всего - как живет этот мальчишка. Маленький царевич, гордость и надежда первого хему нечер…
Аменемхет улыбнулся и заговорил. Сначала сдержанно, а потом увлекся и слова хлынули из него как воды Хапи в разлив. За последующий час Тамит узнала о жизни в школе все, о чем был осведомлен Аменемхет: а женщина была уверена, что сообразительный не по возрасту ребенок знает очень много.