Далекое эхо
Шрифт:
– Ладно, – сказал Алекс, переходя снова на английский. – Ты уже сообщила Еве и Адаму?
Она затрясла головой:
– Я сообщила только Линн. Я не знаю, как об этом сказать его родителям.
– Хочешь, чтобы я сделал это за тебя? – Но прежде чем Элен успела ответить, в кармане у Алекса жизнерадостно зачирикал мобильник. – Это Линн, – сказал он, взглянув на номер на дисплее. – Алло?
– Алекс. – В голосе Линн звучал отчаянный страх.
– Я здесь в доме, – откликнулся он. – К несчастью, Элен была права. Брилл мертв. Кажется, кто-то залез в дом и…
– Алекс, – прервала его Линн. – У меня начались
– О господи. – Он вскочил на ноги, в панике озираясь вокруг.
– Не пугайся. Так и должно быть. – Линн вскрикнула от боли. – Вот снова. Я вызвала такси, и оно будет с минуты на минуту.
– Что… что…
– Просто приезжай в Симпсон. Я встречу тебя в родильном покое.
– Но, Линн, это слишком скоро, – наконец сумел выговорить Алекс.
– Это шок, Алекс. Такое бывает. Все нормально. Пожалуйста, не пугайся. Я прошу тебя не нервничать. Я прошу тебя сесть в машину и очень спокойно ехать в Эдинбург. Пожалуйста…
Алекс нервно сглотнул:
– Я люблю тебя, Линн. Вас обоих.
– Знаю, что любишь. До скорого.
Связь прервалась, и Алекс беспомощно уставился на Элен.
– Начались роды? – невыразительным голосом спросила та.
– Начались роды, – эхом откликнулся Алекс.
– Так поезжай.
– Но ты не должна оставаться одна.
– У меня есть подруга, которую я могу вызвать. Тебе нужно быть с Линн.
– Черт! Все одновременно, – пробормотал Алекс. Он сунул мобильник в карман. – Я позвоню тебе. Я вернусь, как только смогу.
Элен встала с дивана и потрепала его по руке:
– Поезжай, Алекс. И дай мне знать, как там. Спасибо, что приехал.
Он бегом выскочил из комнаты.
30
Небо чуть-чуть посветлело. Алекс скорчился на холодной скамейке у Симпсонской мемориальной больницы. Он еще не переживал в жизни подобной ночи. Усталость перешла в какое-то странное состояние, сопровождавшееся ощущением, что он больше никогда не заснет. Эмоциональный груз последних часов был таким, что все чувства, казалось, атрофировались.
У него не осталось никаких воспоминаний от обратной дороги из Глазго в Эдинбург. Он знал, что в какой-то момент позвонил своим родителям. У него сохранились неясные впечатления от взволнованного разговора с отцом. Волны страха накатывали и уходили. Он представлял себе все вероятные и невероятные дурные исходы родов, начавшихся на месяц раньше срока. Он хотел бы быть Вердом, чтобы уповать на что-то более надежное, чем медицина. Как, черт побери, он будет жить без Линн? Как, черт побери, он будет жить с ребенком без Линн? Как, черт побери, он будет жить с Линн без ребенка? Все складывалось чудовищно: мертвый Брилл лежал где-то в больничном морге. Сам Алекс оказался не там, где ему следовало быть, в самую важную ночь своей жизни!..
Он бросил машину где-то на стоянке около приемного покоя и ухитрился лишь с третьей попытки найти вход в родильное отделение. К тому моменту, как он добрался до регистратуры, он обливался потом и часто хватал ртом воздух. Он был рад, что сестры родильного отделения навидались всякого, так что вид небритого всклокоченного мужчины с безумными глазами, который несвязно бормотал что-то, ничуть их не взволновал.
– Миссис Джилби? Ах да, мы отвезли ее сразу в родильную.
Алекс выслушал объяснения, куда ему идти, шепотом повторяя указания, и отправился в плавание по коридорам отделения. Он нажал кнопку вызова переговоров с охраной и, глядя в объектив телекамеры, искренне надеялся, что выглядит будущим отцом, а не умалишенным, сбежавшим из психбольницы. После показавшегося ему вечностью ожидания дверь с жужжанием отворилась, и он ввалился в родильную палату. Алекс ждал чего угодно, но только не пустынного фойе и потусторонней тишины. Он застыл в неподвижности. К счастью, из одного из расходящихся во все стороны коридоров появилась медсестра.
– Мистер Джилби? – осведомилась она.
Алекс отчаянно закивал и требовательно спросил:
– Где Линн?
– Пойдемте со мной.
Он последовал за ней по коридору:
– Как она?
– Она отлично справляется. – Сестра помедлила, положив руку на ручку двери. – Ваше появление должно ее успокоить. Она несколько расстроена. В биении сердца ребенка были небольшие перебои.
– Что это значит? Как ребенок? Он в порядке?
– Беспокоиться не о чем.
Он терпеть не мог, когда профессиональные медики переходили на подобный тон. При этом всегда кажется, что они врут.
– Но ведь роды преждевременные. У нее только тридцать четыре недели.
– Постарайтесь не волноваться. Они в хороших руках.
Дверь отворилась, и перед Алексом предстала сцена, не имеющая ничего общего с тем, чему их учили на занятиях в консультации. Трудно было вообразить себе нечто более далекое от его с Линн представлений о естественных родах. Вокруг нее суетились три женщины в хирургических одеяниях. Около кровати стоял монитор с электронным дисплеем, четвертая женщина в белом халате не сводила с него внимательных глаз. Линн лежала на спине, раздвинув ноги, мокрые от пота волосы прилипли ко лбу. Лицо жены было влажным и красным от напряжения, широко открытые глаза переполнены мукой. Тонкая больничная сорочка облепила тело. Трубочка капельницы, стоявшей рядом с постелью, скрывалась где-то под ней.
– Слава богу, ты здесь, – выдохнула она. – Алекс, я боюсь.
Он кинулся к постели, стиснул руку Линн. Она крепко сжала его ладонь.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Ты отлично справляешься.
Женщина в белом перевела взгляд на него и, как бы отмечая его присутствие, проговорила:
– Здравствуйте. Я доктор Синг. – Затем она присоединилась к сестре у изножия кровати. – Линн, нас немножко беспокоит неритмичность биения сердца ребенка. Мы продвигаемся не так быстро, как мне хотелось бы. Возможно, нам придется подумать о кесаревом сечении.
– Только выньте ребенка, – простонала Линн.
Внезапно поднялась суматоха.
– Ребенок запутался в пуповине, – сказала одна из акушерок. Доктор Синг внимательно всмотрелась в монитор.
– Сердцебиение слабое, – произнесла она.
И тут все понеслось так быстро, что Алекс не успевал следить за происходящим. Он лишь цеплялся за влажную руку Линн. До сознания доходили какие-то отдельные фразы:
– Везите ее в операционную.
– Вставьте катетер.
– Распишитесь в своем согласии.