Дальней дороги
Шрифт:
Вероятно, он обращался к машине; во всяком случае, больше никого вблизи не было. Машина не ответила; впрочем, человек и не ждал ответа.
– Да, - сказал он.
– Кто ходит пешком - долго живет. Или как это там было? Вот здесь я и поброжу; большего уединения в этих краях желать, кажется, невозможно. Ты обождешь здесь.
– Несомненно: он обращался к машине.
– Надеюсь, я не заблужусь. Выло бы очень смешно, если бы я заблудился, не правда ли?
Он углубился в чащу. Молодая сосенка ласково прикоснулась лапами к его одежде. Седой мох шуршал под ногами. Внезапно человек рванулся в сторону; в следующий миг он остановился, досадливо потирая ладонью грудь там, где сердце.
– Да, - пробормотал он, переводя дыхание.
– Так испугаться простой белки... С отвычки. Да и нет ничего удивительного. Если увеличить ее раз в пятьдесят, зверь вовсе не покажется таким милым. А у меня ведь с собой ничего...
Он услышал приглушенный смешок и живо обернулся. Невдалеке стояла женщина в зеленых брюках, в руке она держала лист папоротника. Человек развел руками.
– Увы, - сказал он, обращаясь к женщине, - я испугался. Ничего удивительного: я трус от природы. А вы?
– Нет, - протянула она, - я бы не сказала.
– В таком случае, может быть, вы не испугаетесь, если я...
Он не закончил, потому что лицо женщины внезапно исказилось, широко раскрывшиеся глаза уставились куда-то вверх. Он успел еще подумать, что это гримаса самого настоящего страха. В следующий миг женщина пронзительно вскрикнула и кинулась в самую гущу кустарника, затрещали ветки. Тогда человек обернулся и на лице его показалась улыбка: по соседству стремительно снижались короткие цилиндры, увенчанные круглыми башенками. Человек шагнул им навстречу. Повиснув невысоко над землей, цилиндры раздвинулись и, в свою очередь, направились к нему, негромко шурша. Они остановились, когда их разделяло не более двух шагов.
– Мы не думали помешать вам, - торопливо произнес тот из рамаков, который стоял ближе.
– Нет, - сказал человек, махнув рукой.
– Все равно...
Он хотел сказать: все равно, у меня не хватило бы смелости, но решил, что рамаков это совершенно не касается.
– Мы сожалеем. И сразу же признаемся, что мы здесь не случайно: наши дежурные там, наверху, наблюдали за вами. Потому что вы единственный, кто может дать нам требуемую информацию.
Человек с любопытством посмотрел на рамака.
– Скажите, ваш лексикон и прочее: это записано, или вы обходитесь каким-то другим образом?
– Это не запись, конечно, мы говорим, как и вы. Только у вас в основе лежит механический принцип, у нас - то, что вы называете электроникой.
– Устройства, наверное, достаточно сложны. Но ведь между собой вы не разговариваете?
– Разумеется, нет: медленно, и не нужно. Это - лишь для вас. Впоследствии при воспроизводстве мы исключим этот аппарат, как только надобность в нем отпадет.
– Ну да, - сказал человек.
– Я так и думал. Так чем же могу помочь?
– Мы знаем, что вы - представитель Звездного флота.
– Что ни слово, то загадка, - пробормотал, человек.
– Откуда вы, например, знаете, что существует Звездный флот? В вас заложена какая-то информация?
– Во всяком случае, не в виде программы, как представляет большинство из вас. Просто мы, в отличие от людей, используем свой мозг полностью, а не на несколько процентов, поэтому каждый из нас запоминает большое количество информации. Источники же ее до сих пор нам предоставляли люди. Кроме того, существует, конечно, опыт.
– Благодарю вас. Я ведь до сих пор встречался с вами всего лишь однажды, и...
– Все, что вас интересует относительно нашего строения и возможностей, безусловно, содержится s данных, которые у вас есть.
– Да, - сказал человек, - но я терпеть не могу такого рода литературу. Предпочитаю получать сведения из первых рук.
– Мы тоже, поэтому мы и обратились к вам.
– Тогда спрашивайте, потому что времени у меня, - он взглянул на часы, - не так уж много: вечером у меня свидание, которое я и в самом деле не хотел бы пропустить.
– Скажите, вы много летали в космосе?
– Если вас интересует время, то пятнадцать лет. Если же расстояние, то я, право, затруднился бы подсчитать сразу.
– Не нужно. Не можете ли вы назвать число планет в других системах, на которых вы бывали?
– Н-ну, - сказал человек, - думаю, что-то около двух десятков. Вы хотите, чтобы я рассказал вам о них?
– Нет, наоборот, мы хотим, чтобы вы лишь отвечали на вопросы.
– Ах, вот как. Слушаю?
– Встречались ли вам планеты, чья поверхность целиком покрыта водой?
– Да.
– Сколько?
– Одна.
– А такие, где воды на поверхности нет совсем?
– Конечно. Почти половина.
– Планеты, совершенно или почти совершенно лишенные атмосферы?
– Сам я на таких не высаживался: мы предпочитали поискать что-нибудь более подходящее. Но такие нам встречались. Во многих системах первые планеты расположены настолько близко к светилу, что...
– Это понятно.
– А что вам непонятно?
– Пока таких вещей нет. Ответьте, пожалуйста...
Допрос продолжался еще с полчаса, потом рамак сказал:
– Это все, благодарю вас.
– Теперь ответьте вы: зачем вам все это?
Рамак мгновенно ответил:
– Мы хотели сравнить наши выводы с практическими данными.
– Ну и что же?
– Все в порядке.
– А зачем вам заниматься этим сейчас, - спросил человек, - если вскоре вы начнете накапливать информацию такого рода куда быстрее и куда более полную, чем это делаем мы?
– Ваш вопрос очень сложен, - ответил рамак.- Я сейчас ничего не могу вам сказать. Вы чувствуете удовлетворение вследствие того, что побывали на многих планетах?