Дальняя заря Ивана Ефремова
Шрифт:
– И со шлемами, – поддержал её Рифт.
– Нет! Шлемы не нужны, – возразила Фай Родис. – Тогда не будет контакта с жителями. А контакт необходим, поэтому этот риск придётся принять.
Нападения на звездолёт и в самом деле больше не повторялись. "Тёмное Пламя" перешёл на расчётную орбиту и выключил двигатели. На корабле шли последние приготовления к высадке. Биофильтры подгонялись в нос, рот и уши семерых "десантников". Личные роботы-спутники СДФ настраивались на
Ивану было непонятно, почему SDP30 не настроены ещё на Земле. Ведь все параметры астронавтов были известны задолго до старта. Ещё одна песчинка странностей землян, которые копились в памяти.
Личный скафандр, в обыденной речи экипажа называвшийся просто скафом, изготовлен из молекулярно перестроенного металла, изолированного подкладкой, не раздражающей кожу. Такая конструкция обеспечивала прочность и термоизоляцию, при толщине в десятые доли миллиметра. Скаф внешне не отличался от гидрокостюма, используемого для глубоководного погружения. Человек, одетый в такой костюм, походил на металлическую статую, только гибкую и живую.
Фай Родис, не задумываясь, выбрала чёрный с синим отливом. Эвиза попросила придать металлу серебристо-зелёный цвет. В сочетании с её любимым огненно-рыжим париком костюм смотрелся очень эффектно. Чеди Даан выбрала голубой, с серебряной отделкой, а Тивиса взяла тёмно-гранатовый, с розовым поясом, гармонировавшим с её смуглой кожей и карими глазами.
Мужчины хотели одинаковые серые, но женщины настояли на более выразительном оформлении. Фай Родис лично назначила каждому свой цвет.
Тору достался изумрудно-зелёный, Гэнке – красный, а Виру Норину – тёмно-коричневый. Бегущие по габаритным абрисам маленькие проблесковые маячки делали скафы ещё и нарядными.
Вся команда исследователей, привыкшая большую часть времени обходится без одежды, стоически терпела неудобство скафов, как и затычки биофильтров. К тому же процесс облачения был долог и неприятен. Ведь, кроме самого скафандра, надо снарядить и все комплектные устройства. На поясе крепили аппарат деструкции продуктов метаболизма, на плечах приборы видеозаписи и зеркала кругового обзора. В ложбинке между ключиц – цилиндр воздушного обдува. Время от времени между телом и скафандром от плеч до ступней пробегала воздушная волна, создавая приятное ощущение легкого массажа. Со стороны казалось, что по металлическому телу перекатываются крепие мускулы.
Иван с завистью глядел на товарищей, таких недоступных в холодном блеске облегающего металла. Фай категорически отвергала его мольбы присоединиться к «десанту»...
– Вань, пойми! – повторяла она в который раз. – Ты не только наш товарищ по экспедиции, ты ещё и уникальный объект для изучения перемещения во времени и пространстве. Твой феномен может повлечь массу важнейших открытий, поэтому твоей тушкой я рисковать не буду ни при каких условиях.
Внезапно её перебил баритон Грифа.
– И вы собираетесь в таком виде предстать перед
– Мы не умеем носить то, что считается здесь приличным, – ответила Фай, – учиться у нас нет времени. Мы будем пользоваться тем преимуществом, что нам даёт наше инопланетное происхождение.
– Давайте наденем поверх скафов парадку для официальных мероприятий. – Предложил Вир Норин. – Всё равно у нас ничего другого нет, а что-то изготавливать только для того, чтобы произвести неизвестно какое впечатление, так себе решение… Потом можно будет попросить у владык, что-нибудь из гардероба местных жителей.
– Странно, что на этом Тормансе, и на улицах, и в помещениях, и даже дома, люди закутывают себя в одежду. Климат позволяет ходить нагими, но они поголовно прячутся в нелепые футляры из тканого полотна. А вот на сценах, в громадных залах общественных зрелищ или в телепередачах они, наоборот, всячески демонстрируют себя, ограничиваясь только сокрытием гениталий, словно это что-то страшное, – заметила Олла Дез. – С гордостью она покачала своими тяжёлыми тёмно-шоколадными грудями.
– Действительно, тут какое-то нелепое противоречие – одно из многих, какие нам предстоит разгадать,- сказала Родис.
– Я! Я могу объяснить, – Иван решил, что он знает разгадку парадокса с одеждой. – На Тормансе, как и во времена, из которых я попал к вам, нагое тело считается неприличным, наверное. Объяснение приводят через Священные Писания. Так в Библии, общей книге всех христианских течений, говорится, что Адам и Ева, это так звали первых людей, съели они, значит, яблоко с древа познания и вдруг поняли, что голые и почему-то устыдились этого, а Иегова, который запретил им это яблоко есть, их из Рая и турнул. Логики никакой, но во всём мире голыми ходят только самые дикие народы.
– Странная история, – пожала плечами Фай. – Запретить есть фрукты? Потом ещё и наказывать за это! Поистине, религия – опиум для народа.
Наконец, с главной обсерватории Стражей Неба последовало указание о месте посадки. "Тёмное Пламя" должен сесть на широкий пологий мыс на южном берегу Зеркального моря, приблизительно в трёхстах километрах от столицы. Увеличенные снимки этого места показали унылый, поросший высоким тёмным кустарником вал, вклинившийся в серо-зелёное море. И местность, и море казались абсолютно безлюдными.
– Могли бы дать место поближе к городу, – сказала Олла Дез.
– Чем ближе к городу, тем труднее удержать любопытных, – сказала Родис. – Здесь поставят вокруг охрану, и никто из жителей не подойдёт к нам.
– Подойдут! Я позабочусь! – вмешался Гриф, – Установим защитный коридор. Пусть попробуют помешать! Координаты входа я передам Фай, она сможет посылать к нам, кого сочтёте нужным.
<