Дальняя заря Ивана Ефремова
Шрифт:
– Простите великодушно, – не смутился врач, знаете ли сапожник без сапог, но я не об этом…
Он постучал карандашом по столу, задумавшись.
– Иван Ефремович, вы меня сбили с мысли! Я забыл, что хотел сказать, а это важно… А! Вспомнил! В Ашхабаде живёт уникальнейший специалист Борис Леонидович Смирнов. Вам надо с ним встретиться. Покажете ему все результаты анализов, что мы тут с вами наработали. Голову на отсечение даю, Ефрем Антонович, если Смирнов не скажет, то никто в мире вам ничего
– Меня зовут Иван Антонович, – снова поправил врача Ефремов и махнув рукой покинул кабинет.
***
11 ноября 1955 года. Ашхабад. ул. Худайбердыева, дом Бориса Леонидовича Смирнова. Ефремов.
Столица Советского Туркменистана лежала еще частично в руинах после катастрофического землетрясения 1948 года. Небольшой каркасно-щитовой дом, поставленный Финляндией в качестве репарации, утопал в зелени. Городская суета и шум остались за калиткой. Во дворе тихо. В комнатах ещё тише. Жена профессора Смирнова Людмила Эрастовна провела Ивана Антоновича в кабинет.
Хозяин дома несмотря на болезнь, ещё работает на кафедре в мединституте. Лекции уже не читает, но дипломников консультирует, семинары ведёт.
Обстановка в кабинете аскетичная. Это создаёт впечатление чистоты и свободы. Но сразу бросаются в глаза бронзовые индийские статуэтки и старинная толстая книга. Рядом с ней четыре тяжёлых тома, на корешках которых вытиснено: «Махабхарата».
На письменном столе ничего лишнего. За столом остроносый, совершенно лысый пожилой мужчина в круглых очках. Завидев посетителей, он приветливо кивает и молча указывает на табуретки.
Побеседовав с Иваном Антоновичем о жизни, полистав историю болезни и результаты анализов, Борис Леонидович поджал губы в задумчивости, потеребил гладко выбритый подбородок и хлопнул ладонью по столу.
– Так-с, понятно, что ничего не понятно… Значит, говорите галлюцинации… видения фантастические. – Усмехнулся он и посмотрел прямо в глаза Ефремову. – А не погрузить ли вас в гипноз? Слышали, дорогой мой, палеонтолог про такую штуку, как гипермнезия?
– Как-то не доводилось, – буркнул Ефремов. – Это ведь что-то связанное с воспоминаниями? Сверхпамять?
– Вот! Сразу видно грамотного и культурного человека. – Обрадовался Смирнов. – Вы древнегреческий хорошо знаете?
– Больше латынь, но Древней Грецией тоже интересуюсь. Какой всё-таки был всплеск человеческого гения!
– Именно так… Но не суть. Сейчас я вас, Иван Антонович погружу в гипнотический транс и вы, находясь в трансе, с одной стороны, мне всё расскажете, а с другой просто хорошо отдохнёте. Подкреплю процесс гипнорепродукцией, и посмотрим, что у нас с вами получится. Итак, вы хотите погрузиться в лёгкий транс, в средний или в глубокий?
–
– Это прекрасно! Вы видите перед собой стену, побеленную известью, по ней бегут трещины. Вы видите трещины? Они вьются по извести словно паутинки...
Процесс погружения в сон шёл полным ходом.
Сады Цоам. Команда землян во главе с Фай Родис
Шестеро землян сидели на широком красном диване. Сквозь высокое забранное декоративной решёткой круглое окно виднелись деревья сада, пронизанные лучами солнца. В отличие от земного, местное солнце опускалось медленно и величественно почти по отвесной линии. Его лучи, проходя сквозь стёкла, превращались в лиловые. От этого лица землян приобрели зеленоватый оттенок. Только Вир Норин и Тор Лик, в силу своего расового типа, остались привычно чёрными.
– Ребятки, вы похожи на вампиров, – попытался пошутить Вир. – Как бы хозяева нам серебряных пуль не отсыпали.
– Хватит пустых разговоров, – остановила друзей Фай Родис. – К делу. Напомню задачи. Вир остаётся в столице. Работает с учеными и инженерами. Тор, Гэн и Тивиса, помните вашу задачу?
– Согласно предварительному плану, выработать маршрут кругосветного воздушного путешествия, – Тор Лик склонился над электронной картой планеты. – Согласовать план с Советом и облететь Торманс, по возможности, быстро. Но Фай, что можно успеть собрать «с налёту, с повороту»? Даже безжизненные планеты мы изучаем годами. А тут у нас задача – пересечь всего лишь втроём целую планету, побывать в заповедниках и на морских станциях и в виде рапорта изложить. Вопрос. Какова цель такой беглой экспедиции? Что-то мы, конечно, увидим, о чём-то может быть, удастся поговорить с населением, в чём у меня большие сомнения. Но что это даст, в свете общей цели экспедиции?
– Мне казалось, что мы всё обсудили ещё на Земле? – удивилась Родис. – Но пусть будет так. Давай, мы с тобой и с Тивисой проговорим ваши цели и задачи чуть позже. Пока послушаем остальных.
– Я с Виром буду изучать общественную жизнь, – чётко, как на экзамене, отрапортовала Чеди. – У нас, конечно, собственные программы, но лучше будет, если мы будем держаться вместе.
– Как это сделать мне тоже не понятно, – Вир Норин чуть приобнял Чеди. – Думаю, видно будет по обстоятельствам. Бой покажет.
– Вот такой ответ мне нравится! – Родис широко улыбнулась. – Ну, с Эвизой понятно, ей по больницам, клиникам, моргам... Бр-р-р-р, вот же работа у человека… Ну, а я буду играть в политику. Надо же договориться с Советом о порядке передачи земного опыта. Не знаю, разрешат ли эти… Ещё надо координировать общую работу, и если время останется, попробую покопаться в их архивах, музеях и библиотеках.
Сейчас надо связаться с кораблем, потом проговорим с командой Тивисы, и на этом сегодняшняя программа закончится.