Дальняя заря Ивана Ефремова
Шрифт:
Благодаря высоким окнам в кабинете владыки светло. Тёмно-зеленая драпировка в простенках рассеивает яркие утренние лучи. Благодаря развитой способности ощущать ментальные поля, Фай почувствовала за драпировкой спрятавшихся людей. Усилием воли она заставила их заснуть на какое-то время.
Мебель в кабинете представлена только большим столом и двумя резными креслами черного дерева. Единственный предмет на столе – крупный прозрачный шар, сделанный не то из стекла, не то из пластика, хотя может быть и из какого-то местного минерала. На земле в древности
Чойо Чагас, встретил её стоя, наверное, хотел продемонстрировать уважение к цивилизации Земли. На нём тот же что и накануне тёмно-синий с золотыми драконами балахон, скрывавший фигуру. Высокий рост, массивная шея, короткий широкий нос над иронично изогнутой линией рта. Волевой, чуть выдающийся вперёд квадратный подбородок. Седые прямые волосы аккуратно зачёсаны назад. Симпатичный в целом дядька. Я даже почувствовала некоторую симпатию к этому сильному и умному пожилому мужчине. Вблизи "великий" мало походил на своё экранное воплощение. Грозный, суровый, но справедливый… Кажется, с ним можно иметь дело.
Чагас жестом указал на тяжёлое кресло с резной высокой спинкой. При этом ни он сам, ни кто-либо ещё не соизволили сдвинуть тяжёлое кресло. Фай удивилась такому обращению, прикинула, что суетиться с толканием тяжёлой мебели не по чину, и решила изящно уместить попу на подлокотнике. После этого симпатия к владыке прошла.
Председатель внимательно посмотрел на земную женщину, улыбнулся, пожал плечами и, похоже, решил тоже не чиниться. Он опёрся бедром о край стола, подобрал тяжёлые складки своего балахона и доверительно склонился в её сторону.
– Теперь мы можем говорить откровенно, без лишних ушей, как и подобает вершителям судеб. – Владыка Ян-Ях вперил взор в лицо Фай Родис. – Каковы нормы общения у вас, на Земле?
– Они максимально просты. – Фай пожала плечами. – Важен, прежде всего, результат, а нормы… нормы, конечно, существуют. Если в двух словах – то это древнее «Золотое правило». Поступай с другим так, как хотел бы, чтобы он поступил с тобой.
– И вы всегда держитесь этого правила? Неотступно?
– Неотступно! – она ответила твердо, как могла, хотя подспудно почувствовала некоторое смущение. Из памяти не шла реприза, разыгранная на звездолёте.
– Тогда скажите, если бы наш звездолёт опустился на вашей планете, то, как бы вы поступили?
– О! Это был бы праздник для всего многомиллиардного человечества! – Фай обрадовалась, что разговор отошёл от скользкой темы. – Вам бы показали всё, на что вы пожелали бы посмотреть. Без всяких ограничений вам бы позволили ознакомиться с любым направлением науки. Любой человек поделился бы с вами знаниями.
– Я сильно сомневаюсь в искренности ваших слов, – хитро прищурился диктатор, продолжая пялиться в упор. – Но мне понятна ваша позиция. Вы не можете говорить иначе. Это правильно. Как писал один древний мудрец – «Война – путь обмана». Всё-таки, теперь, когда ваши спутники не могут нас слышать, скажите, какова цель экспедиции?
–
– Народ Ян-Ях иного мнения, – раздельно сказал Чойо Чагас,- но допустим, что это так. И как это объясняет ваше появление здесь?
– Нам естественно было бы общаться. Обмениваться достигнутым, учесть ошибки друг друга, помочь в затруднениях, может быть, слиться в одну семью.
– Вот оно что! Слиться! А никому из ваших владык не приходило в голову, что для начала надо бы поинтересоваться нашим мнением на счёт слияния с кем бы то ни было? Слиться в одну семью! Этакий принудительный брак? При подавляющем численном и техническом превосходстве, любое слияние превратится в растворение народа Ян-Ях. Понятно! Значит это и есть ваше настоящее намерение.
Чойо Чагас резко оттолкнулся от стола и, скрестив руки на груди, отвернулся к окну. Фай было не видно, то ли его распирает смех, то ли возмущение. Чуть кашлянув, наверное, чтобы скрыть эмоции, он снова уселся напротив. Опять его чёрные глаза пристально таращились на Фай Родис. Она чувствовала, что ментальный план показывает уверенность и превосходство. Улавливаются даже нотки торжества.
– Уважаемая повелительница землян, по вашим словам, вы хотите приобщить нас к вашим порядкам и обычаям. Скажите, а как бы земляне отнеслись, если бы мы начали внедрять свои взгляды на жизнь, свои законы, свои порядки у вас на планете? Ведь мы тоже считаем их справедливыми и правильными.
– Конечно, вам никто не позволил бы этого сделать. – Фай решила идти прямым путём. – Вас бы выслушали со всем возможным вниманием, проанализировали последствия и сделали необходимые выводы. Может быть что-то приняли...
– Вот видите! – Чагас торжествовал. – Предлагаю поступить так же! Я вас выслушаю, сделаю выводы, и вы отправитесь в обратный путь!
– Я не могу поверить, что народ Ян-Ях откажется от нового знания, – Фай старалась говорить уверенно и твёрдо. – Уже сделанные нами открытия, постигнутые истины… Земля и наши братья по Великому Кольцу готовы представить вам неограниченный доступ к этому богатству. Разве умножение знания, гармонии для вас ничего не значат?
– Что есть красота и гармония? – Опять рассмеялся Председатель. – Всё это не более чем красивые слова. На деле же значение имеет только знание и сила, которую даёт это знание. Поэтому важно контролировать доступ к знанию, ибо большинство моих братьев и сестёр на планете Ян-Ях слабы и не способны воздержаться от соблазнов. Ещё хуже им придётся, если они вдруг осознают свое ничтожество, потеряют веру в себя, в законы, в справедливость устройства общества. Счастье человека – быть в ладу с теми условиями, в каких он рожден. И мы создали здесь счастье не для того, чтобы его разрушили пришельцы, пусть даже претендующие на кровное родство!