Дефолт, которого могло не быть

Гилман Мартин

Наследие Путина во внешней политике

Решительность Путина во внешней политике была по достоинству оценена внутри России, в особенности после операции в Южной Осетии и Абхазии. Но на Западе у России друзей сегодня, похоже, куда меньше, чем было при Ельцине. При этом, правда, Россия постепенно восстанавливает свое влияние в других частях мира.

Если верить СМИ, которые все на свете стремятся изобразить в упрощенном черно-белом варианте, то Россия выглядит в лучшем случае как страна проблемная. Даже серьезный и уважаемый журнал The Economist в октябре 2006 года глубокомысленно замечал: «Фашизма в России пока нет, но иногда кажется, что она в него скатывается».

Полярные суждения будут звучать всегда, потому

что Россия большая и богатая ресурсами страна, потому что она обладает большим ядерным потенциалом и стремится взять на себя некую новую роль в мире. При этом угрозы какой-то новой «холодной войны» нет: идеологическая база у Россия та же, что и у остального мира, хотя она и будет продолжать бороться с гегемонией США. На своей ежегодной пресс-конференции 14 февраля 2008 года Путин сказал, что в отношениях с другими странами он занимал в первую очередь прагматичную позицию, и отметил, что за любой попыткой защитить национальные интересы часто следует критика из-за рубежа.

Одной из своих главных задач Ельцин считал вступление России в «Большую восьмерку» и другие международные организации (чего он и добился, за исключением ВТО). К концу его пребывания на посту президента на него смотрели, конечно, как на несколько экзотичного и экстравагантного лидера, но в то же время признавали, что в целом он придерживался прозападных взглядов. В первую очередь Ельцин стремился убедить международное сообщество, что ядерная угроза из России больше не исходит и что период «холодной войны» окончательно ушел в прошлое. Его политика в отношении бывших советских республик основывалась на желании свести к минимуму ответственность России в экономических и военных вопросах и потому неизбежно предполагала обретение бывшими партнерами по СССР весьма существенной доли суверенитета.

Десять лет спустя ситуация коренным образом изменилась. Путинская Россия, «вооруженная» политической стабильностью, сильной централизованной властью и экономическими успехами, на международной арене заговорила гораздо более решительным и независимым, иногда даже настойчивым голосом. Отмечается это на всех направлениях российской внешней политики, и поскольку возрождение чувства национального достоинства (и менее приятного для внешнего мира национализма) было одной из заявленных Путиным главных задач, эта перемена стала важной отличительной чертой его пребывания на посту президента. При этом твердое отстаивание Путиным своей позиции за рубежом, вне всяких сомнений, сильно способствовало росту его популярности внутри России.

Поначалу казалось, что Путину хотелось вписаться в сообщество западных лидеров, причем даже в большей степени, чем его предшественнику. Ведь он был гораздо моложе, энергичнее, свободно говорил по-немецки и, несомненно, выглядел тогда на Западе гораздо более естественно, нежели Ельцин. Многие наблюдатели думали, что цель Путина во внешней политике – превратить Россию в европейскую страну, и считали, что сам он хотел бы выглядеть как вполне современный лидер, борющийся за укрепление демократии в России.

С тех пор многое изменилось. Теперь Россия даже готова к определенной конфронтации с некоторыми крупнейшими западными странами. При Путине страна отказалась от приблизительного копирования политической системы западных демократий; вместо этого Кремль взялся отстаивать концепцию «суверенной демократии», утверждая одновременно, что не все в порядке с демократией и в самих европейских странах. Президент Медведев, хотя и открестился от «суверенной демократии», похоже, не готов менять тональность взаимоотношений с Западом, особенно после крайне негативной реакции западных стран на действия России на Кавказе.

После первой встречи Путина с Джорджем Бушем в Любляне казалось, что благодаря сложившимся между ними личным отношениям скоро наступит новая эпоха российско-американского сотрудничества. Еще больше об этом заговорили после терактов 11 сентября 2001 года, когда Путин первым из мировых лидеров предложил США свою помощь. Но с

тех пор отношения между двумя странами охладели. Открытый конфликт начался, пожалуй, в ноябре 2006 года, когда во время визита в Вильнюс вице-президент США Дик Чейни выступил с резкой критикой России. Ответом стала «мюнхенская речь» Путина в феврале 2007 года – на международной конференции по безопасности в столице Баварии российский лидер осудил «одностороннюю» внешнюю политику США. В тот же период началось противостояние между Россией и США по поводу планируемой американской системы ПРО, независимости Косово и позиции по отношению к Ирану. Правда, несмотря на отделявшую их друг от друга политическую пропасть, Путин и Буш смогли сохранить неплохие личные отношения.

Отношения с Европейским союзом у России заметно испортились с тех пор, как она превратилась в твердо вставшего на ноги, экономически сильного восточного соседа европейцев. Споры в первую очередь возникли по вопросам энергетической безопасности и защиты прав европейских компаний в России. Постоянную напряженность вызывает и постепенное приближение НАТО и ЕС к российской границе. Первоначально, будучи сама в процессе переговоров о партнерстве с Европейским союзом, Россия не возражала против его распространения на восток. Но в последние несколько лет она начала с озабоченностью относиться к растущему влиянию США и ЕС в соседних странах, в котором, как считают в России, не учитываются российские интересы. Договор о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС истек в декабре 2007 года, и переговоры по его возобновлению долго не удавалось даже начать.

Резко изменились после кризиса 1998 года отношения России с ее ближайшими соседями (что в значительной степени способствовало ухудшению отношений и с западными странами). После распада СССР Россия была слишком занята внутренними проблемами, и у нее не было возможности предотвратить быструю утрату влияния на партнеров по бывшему соцлагерю. Фактически она лишь пыталась поддерживать дружеские отношения с бывшими советскими республиками и сохранить старые экономические связи. Однако по мере наращивания экономической и политической мощи Россия с разной степенью успеха предпринимала попытки как-то упорядочить свои отношения с соседями. Пережив цветные революции, Украина и Грузия обратили свои взоры к НАТО и ЕС, что вызвало трения в отношениях с Москвой, нарушения в торговых связях, а в случае с Грузией – открытый конфликт по поводу Абхазии и Южной Осетии. Мне, судившему о развитии событий из Москвы, казалось, что обострение противостояния происходило из-за каких-то спонтанных провокаций, последствия которых усугублялись некомпетентностью, корыстью или излишним рвением российской стороны. А соседи России зачастую пользовались этим ради одобрения американцев. Прибалтийские республики и Польша, в свою очередь, возглавили внутри ЕС антироссийское движение, которое часто вызывало ответные экономические санкции Москвы.

Другим аспектом ухудшения отношений между Россией и основными западными державами является желание Москвы взять на себя роль лидера некой коалиции стран, интересы которых расходятся со взглядами и подходами стран НАТО. Например, при рассмотрении в Совете безопасности ООН таких вопросов, как ядерная программа Ирана, ситуация вокруг Северной Кореи или приход к власти в Палестине движения ХАМАС, Россия, хотя и не причастная никоим образом в возникновению этих проблем, упорно сводила на нет попытки США и их сторонников добиться одобрения предлагаемых ими жестких решений. При том, что с некоторыми из проблемных режимов у России имеются достаточно близкие отношения, и при том, что сама она занимает сугубо прагматичную позицию, США и их партнеры по НАТО оказываются в затруднительном положении в плане достижения своих, в значительной степени идеологически окрашенных, целей. С одной стороны, Россия часто препятствует достижению этих целей в отношении «враждебных» режимов, а с другой – именно ее посредничество является основным способом ведения переговоров с такими режимами.