Делла-Уэлла (Странствие королевы)
Шрифт:
– На всякий случай, стань-ка за моей спиной, но так, чтобы легко можно было сделать шаг и убраться подальше, - попросил он. Она выполняла каждую его команду мгновенно и безропотно, как, может быть, не действовала еще ни в одном бою. С того мига, как она снова ощутила прикосновение его рук, она уже чувствовала себя половинкой единого целого - всесильного, стремительного, безошибочного.
– Ты сверху не видела больше ни одной стаи?
– спросил он почему-то шепотом.
– Нет. Но они подбираются так незаметно, что...
В этот миг пепельная тень отделилась от расползшейся пелены дыма и неспешно двинулась к ним, плавно огибая
Да, это была еще та птичка.
Размах крыльев раза в полтора шире, чем у Гуен, не создавал впечатления массивности - Венценосный крэг, как и все его собратья, был практически невесом, и это определяло характерную неповторимость его полета. Юргу почему-то подумалось, что если однажды он и почувствовал то, что называют "поступью судьбы", то это было вызвано зловещей музыкой Вагнера; и вот сейчас это выражение всплыло в памяти при виде этого приближающегося чудища, которое стоило бы назвать призраком, если бы не металлический отлив его иссиня-черных крыльев, какие бывают только у молодых, полных сил и здоровья воронов.
Юрг и Сэнни следили за его приближением не шевелясь - не в оцепенении, а в боевой настороженности. Сеть, которой Юрг на этот раз не успел воспользоваться, скользнула к их ногам, и оба, не сговариваясь, положили руки на свои десинторы.
– Переведи на парализатор, - шепнула мона Сэниа.
– Уже.
Крэг лег на одно крыло и в точном вираже спикировал прямо на перила насеста, оказавшись перед замершими людьми "лицом к лицу". И тут он сделал странное, совершенно не птичье движение - взмахнул крыльями крест-накрест и запахнулся в них, как в долгополый плащ. Щелкнули когти, справа и слева охватывая перильца. Теперь он был удивительно похож на закутанного в черную ризу величественного мыслителя, устремившего взгляд огромных, совершенно человеческих глаз куда-то поверх стоящих перед ним людей.
– А ведь на Тихри совсем нетрудно одерживать победы, не так ли? неожиданно проговорил он бархатистым темно-лиловым басом.
Юрг, выжидающе глядя на него, не нашелся что ответить. Чертовски неприятно было смотреть на это существо снизу вверх.
– Этот мир слишком прост для вас. Он во всех своих ипостасях - и реальной, и магической - рассчитан на варваров.
Снова наступила пауза, в которой крэг слегка наклонил голову, точно пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук из дощатой темницы. Но там словно все вымерло.
– Я хочу говорить с вами с глазу на глаз, - продолжал Венценосный крэг с той величавой простотой, которой так нелегко дать отпор.
– Поэтому отпустите... этих.
Юрг пожал плечами:
– Ну, это нетрудно.
– Он снова прикрыл лицо щитком, направился к домику и распахнул дверцу.
– Выметайтесь, - любезно предложил он.
Пленники последовали этому предложению в точности - они именно выметывались, круто взмывая вверх и уходя по плавной дуге точно на запад. В безукоризненной повторяемости их траекторий было что-то от мультипликационных звездолетиков. Тем не менее мона Сэниа все это время простояла в боевой изготовке, чтобы в любой момент быть способной как отпрыгнуть в спасительное ничто, так и разрядить в своего противника точно направленный десинтор.
Но домик опустел, и ничего не произошло.
– Это было слишком просто, чтобы затевать об этом дебаты, - продолжал Юрг не без бравады, возвращаясь на свое
– И, как ты понимаешь, еще проще будет призвать сюда сотню добровольцев с Джаспера и повторить это богоугодное дело, пока на этой солнечной земле не будут переловлены все, подчеркиваю - все так называемые анделисы.
– Да, - согласился крэг и глазом не моргнув.
– Это вопрос только времени. Но за это время в укромных, недосягаемых уголках нами будут снесены десятки яиц. На дорогах Тихри начнется смятение, сотни аборигенов познают мучения смерти, не облегченной сладким забвением. Вы станете самыми ненавистными существами на этой планете. Зато солнцезаконники, которых тут не особо-то почитают ввиду их нерезультативности, несомненно переключатся на круглосуточные моления о возвращении анделисов. Последние, как вы сами понимаете, появятся - и доставленные с других планет, и новорожденные. Мы не привыкли отступать. Что же в итоге мы получим? Вам придется убраться как несостоявшимся агрессорам, а здесь неизмеримо возрастет престиж касты жрецов. Что не очень желательно, ибо ими управлять труднее, чем светскими владыками. Или что-то не так?
Последовала пауза.
– Я уже не говорю о вашем сыне, - мягко, без какой-либо угрозы заключил крэг.
– Где он?
– хрипло, с видимым усилием проговорил Юрг.
– Он здоров и невредим. А о его местонахождении мы поговорим в конце нашей беседы. Присаживайтесь, и я отвечу на те ваши вопросы, на которые сочту возможным.
Присаживаться было не на что, поэтому Юрг, поочередно перенося ноги через перила насеста и одновременно проверяя его на прочность, предпочел сесть точно напротив крэга, чтобы создать видимость равновесия. Шлем он снял, являя этим жестом знак доверия, но мона Сэниа, подойдя к нему сзади и опершись на его плечи, из рук десинтора не выпускала.
Только теперь, когда их разделяли какие-нибудь пять шагов, стало видно, почему этот громадный крэг носил титул Венценосного: на том месте, где у его сородичей поднимался красный или белый хохолок, поблескивал пучок голубовато-алмазных игл, при сильном освещении, вероятно, сияющих радужным блеском.
– Так я вас слушаю, - корректно поторопил их пернатый венценосец.
– Хорошо, - сказала мона Сэниа.
– Тогда ответь: зачем все это было нужно?
Крэг чуть-чуть наклонил голову и поглядел на нее с видимым сожалением:
– Из тебя, женщина, действительно получилась бы прекрасная королева твоего Джаспера, да. Мудрости любезна суть.
Мона Сэниа вдруг подумала, что здесь недостает старого рыцаря Рахихорда.
– Когда события на твоей планете приняли необратимый характер, продолжал крэг, - мы начали отрабатывать механизм ответного воздействия.
– Кто это - мы?
– Синклит прокураторов. Нам необходимо было лицо, которое, обладая несомненным авторитетом, подтвердило бы правомочность нашего пребывания на Джаспере.
– Зачем вам Джаспер, если вы располагаете, как я понимаю, неограниченным числом уже покоренных планет?
– настаивала мона Сэниа.
– Ответ настолько очевиден, что ты могла бы и не спрашивать. Джасперяне единственные во Вселенной, кто владеет врожденным даром мгновенного перехода в любую другую точку мира. Я не говорю - иное пространство, ибо последнее не проверено. Так вот, упомянутым мною лицом оказалась ты, женщина. И я не жалею об этом, потому что моя долгая жизнь, признаюсь, достаточно однообразна, а ты - достойный противник на твоем уровне.