Дело Зорге. Следствие и судебный процесс.
Шрифт:
По, став узником токийской тюрьмы Сугамо, Рихард Зорге не прекратил борьбы. Нет, это не было пассивным ожиданием решения своей участи! Опубликованные в Японии материалы следствия показывают, что Рихард Зорге упорно добивался, чтобы рассмотрение дел участников его организации велось в рамках соблюдения хоть какой-то законности.
До ареста Зорге, Вукелича и Клаузсна допросы арестованных членов группы — японцев Одзаки и Мияги — вели сотрудники токко из сектора, ведавшего наблюдением за «левым движением». Когда же полицией были схвачены иностранцы, к расследованию были привлечены также чиновники иностранного сектора токко29.
Па первом этапе следствия между кэмпэйтай и токко совместно с органами гражданской прокуратуры возникло своего рода соперничество.
Но расчетам следователей токко, варварские условия, в которых находились Зорге и его товарищи, должны были подорвать их жизненные силы и сломить их волю. В отношении подследственных, особенно политических, широко применялись изощренные пытки. Многие японские, а также другие зарубежные авторы пишут, что таким пыткам подвергались и арестованные по «делу Зорге».
Макс Клаузен в Японии
Обращает на себя внимание, например, упоминание японского прокурора Ёсикава о плохом состоянии здоровья Зорге в течение недели, последовавшей после его ареста. Оно было настолько плохим, что Ёсикава пришлось специально посетить тюрьму, ' чтобы установить, «позволяет ли его (Зорге. — С. Б.) состояние продолжать следствие» 30.
Многие авторы справедливо считают, что состояние здоровья Зорге было самым непосредственным образом связано с применением пыток при допросах. Примечательно в этом смысле также сообщение Ёсикава, сделанное им в 1950 г. на заседании комиссии по расследованию антиамериканской деятельности палаты представителей конгресса США31. Он сказал, что инспектор токко Хидэо Охаси, который лично вел дознание, получил пред
Анна Клаузен в Японии
писание «свыше» во что бы то ни стало «сломить сопротивление Зорге» к 25 октября32. Поэтому можно себе представить, какими только способами не пользовалась токко, лишь бы вырвать у Зорге «признание».
Ряд японских авторов утверждает, что Хоцуми Одзаки подвергся пыткам в период двухнедельного пребывания в полицейском участке Мэгуро33. «За эти 15 дней Одзаки, весивший более 70 кг, потерял около 8. По одному этому можно судить о том, как протекали допросы»34, — пишет Хоцуки Одзаки.
О применении жестоких пыток к арестованным свидетельствует их высокая смертность. Так, из 17 человек, обвиненных в принадлежности к организации Зорге! 6 умерли в тюрьме —либо в процессе следствия, либо вскоре после вынесения им приговора зё. Ко времени ареста все они, за исключением Мияги, были в расцвете сил и здоровья. Несомненно, что пытки преждевременно свели многих из них в могилу.
Известие об аресте Зорге прозвучало в германском посольстве как гром среди ясного неба. Оно произвело на всех ошеломляющее впечатление. Не занимая в посольстве какого-либо официального положения, журналист Рихард Зорге благодаря своей эрудиции ученого и славе глубокого знатока проблем Дальнего Востока был близким другом посла Отта и считался его негласным политическим советником. Статьи Рихарда Зорге, публиковавшиеся в германской прессе, читались в высших сферах Берлина с не меньшим вниманием, чем политические донесения самого посла. Кроме того, этот человек слыл стопроцентным нацистом и был в прекрасных отношениях с самим полковником Мейзиигером — представителем гестапо при посольстве. И этот человек вдруг арестован японской полицией?! Никто не мог в это поверить. Не мог поверить этому и Отт. Он тотчас же направил решительный протест только что вступившему на пост премьер-министра генералу Тодзио и потребовал немедленного свидания с Зорге 36.
Японским властям, разумеется, было хорошо известно, какое положение занимал Зорге в германском посольстве. Еще в период подготовки арестов членов группы в японских правительственных «верхах» высказывались опасения, как бы опрометчивые действия японской полиции не привели к нежелательным осложнениям во взаимоотношениях Германии и Японии. Поэтому план арестов членов группы стал предметом тщательного обсуждения в руководящих юридических и полицейских органах.
Вот как об этом рассказывал впоследствии один из старших чинов токко, руководивших подготовкой (очевидно, это был инспектор Хидэо Охаси) арестов участников группы Зорге: «Поскольку контуры всей организации (Зорге. — С. Б.) были уже выявлены, я, понимая,
35 «Материалы по современной истории. Дело Зорге», т. III,
что это нелегкое и очень важное дело, стремился захьа тить полностью все вещественные доказательства: радиопередатчик, фотоаппараты и т. д. Кроме того, я опасался возможности побега. Приняв решение, я доложил о разработанном способе арестов в высшую инстанцию.
Однако Одзаки входил в состав «мозгового треста» третьего кабинета Коноэ, а Зорге являлся советником германского посла. Кроме того, оба они были известными журналистами. Поэтому имелось опасение: если как-нибудь неумело коснуться Зорге, то этим можно вызвать раздражение со стороны Германии. Кабинет Коноэ был уже на грани падения, и, видимо, поэтому министры внутренних дел и юстиции этого кабинета, а также высшие чины прокуратуры не очень-то спешили дать свою санкцию. Тогда я позвонил начальнику идеологического отдела прокуратуры Накамура и настойчиво потребовал решения вопроса» 37.
Главное полицейское управление и прокуратура Токийского округа настаивали на одновременном аресте всех членов группы. Но верховная прокуратура колебалась и не давала на это согласия. В конце концов было решено установить за Зорге, Вукеличем и Клаузеном еще более тщательное наблюдение, но начинать с ареста японских членов группы. Расчет состоял в том, что допрос японцев даст дополнительные улики против Зорге, которые позволят обвинить его в нарушении японских законов 38.
Протест Отта и его настоятельное требование о немедленном свидании с Зорге подтвердили опасения японских властей — арест Зорге мог оказать отрицательное влияние на японо-германские отношения. Поэтому демарш германского посла обсуждался на самом высоком уровне — премьер-министром, министром юстиции и верховным прокурором. Было решено удовлетворить требование посла, разрешив ему свидание с Зорге ие ранее 25 октября 39. Токко рассчитывала к этому сроку добыть достаточно убедительные доказательства виновности Зорге.
37 Цит. по: «Бунгэй скждзю», 1960, № 6, стр. 204.
38 См.: Хоцуки Одзаки, Дело Зорге..., стр. 131—132.
39 «'Материалы по современной истории. Дело Зорге», т. I, стр. 545.
Было необходимо добиться и собственного «признания» Зорге. Но это была нелегкая задача. Лишенный отдыха и сна, подвергаясь непрерывным допросам, Рихард Зорге, как пишет Тосито Оби, «решительно отвергал все предъявляемые ему обвинения» 40. По свидетельству прокурора Ёсикава, допросы Рихарда Зорге начались с требования «дать объяснение вещественным уликам»4|. А среди них были и такие серьезные, как, например, радиопередатчик, захваченный полицией на квартире Макса Клаузена. Из вопросов следователей Зорге стало ясно, что организация раскрыта, что все его помощники арестованы и полиции известно о секретном характере деятельности его группы.
Даже за тюремной решеткой Зорге продолжал считать себя руководителем, ответственным за судьбу своих помощников. Есть ли пути спасти их жизни, облегчить их участь? Как правильнее поступить в этих условиях? Судя по материалам следствия, эти вопросы были предметом главной заботы Зорге. Он хорошо знал, что дальнейшая судьба членов группы в зависимости от результатов расследования токко может оказаться в руках либо кэмпэйтай, либо гражданского уголовного суда. По в первом случае существовала наибольшая вероятность, что всех их постигнет судьба Джемса Кокса, а след их затеряется в мрачных застенках кэмпэйтай и люди никогда не узнают о том, что они отдали жизни за великие цели.