Дети выживших
Шрифт:
Шумаар не смотрел на них.
Он закрыл глаза. От зноя, духоты, от непривычно долгого сидения в одной позе он почувствовал такую усталость, что на мгновения проваливался в сон. Во сне он видел все то же — любопытные рожицы детей с открытыми ртами, толпу горожан, собравшуюся на площади и глазевшую издалека, дома с затейливыми башенками и остроконечными крышами.
Солнце закатилось. Мухи, прятавшиеся от жары, налетели целой тучей, но у Шумаара не было сил отмахиваться. Скоро стража разведет огонь, и тогда станет полегче.
Шумаар спал. Он видел себя — маленького оборвыша, подпоясанного веревкой. Рыбный рынок в Ушагане. Важные бородатые стражники, крикливые торговки, жирные коты, лениво валяющиеся возле мусорных куч, и солнце, слишком яркое солнце, заливавшее все вокруг так, что нельзя остаться незамеченным.
— Я забыл… Я забыл что-то очень важное… — в который уже раз шепнул Астон. Он по-прежнему полулежал на постели, свесив вниз уродливые ноги с непомерно огромными ступнями и тонкими голенями.
Он велел высыпать по одной мерке порошков из разных склянок в стакан с крепким старым вином, размешал все это и выпил в несколько приемов, отдыхая между глотками. Возможно, ему полегчало, поскольку вечером, когда последние лучи заходящего солнца окрасили белую постель в багровый цвет, Селло счел наконец возможным заговорить с ним.
— Магистр… Со мной в город пришел человек, который давно ищет тебя.
Астон выразил заинтересованность, и Селло приободрился.
— Этого человека зовут Шумаар.
— Шу-ма-ар… — повторил Астон. — Не помню. Хотя… Что-то знакомое слышу в этом варварском имени. Он аххум?
— Верно, магистр.
— А… — внезапно вспомнил Астон. — Конечно. Это он. Да, я знаю. Надеюсь, он еще никого не зарезал?
— Нет. Его охраняют стражники у ворот.
— И чего же он хочет? Узнать секрет пороха?
— Не знаю, магистр. Но только благодаря ему я смог вернуться и принести тебе твои лекарства.
Астон вяло взмахнул рукой.
— Они мне уже вряд ли помогут. Процесс зашел слишком далеко. Я должен был подумать об этом заранее. Видно, слишком много альрауна я выпил тогда, убегая из города. Альраун не прибавляет сил извне. Он забирает силу изнутри. И лишает человека энергии…
Астон помолчал. Потом взглянул на Селло и вспомнил:
— Так ты говоришь, его зовут Шумаар?
— Да, магистр. И он ждет.
— Конечно. Он ищет бога. Но бог умер. Или… Или просто вернулся на небеса.
Астон выпил еще стакан снадобья, приказал вскипятить вино с теми же порошками, добавив немного опия. Потом со вздохом сказал:
— Конечно, Селло. Пусть он придет сюда.
— Надо позаботиться об охране… — сказал Армизий, но Астон взмахом прозрачной руки остановил его.
— Не надо. Мне нечего бояться. Я просто должен ему рассказать то, что он хочет. А заодно и вам — то, что вы должны обо мне знать. Как-никак, а я почти двести лет был вашим богом… Приведите его сюда, без охраны. Прикажите накрыть стол. И пусть эту ночь мы проведем вчетвером… Да, и еще одно. Прикажите подать мне одежду…
Армизий замялся.
— В чем дело? — скрипуче осведомился Астон.
— Та одежда, что хранится здесь, она вряд ли подойдет, магистр… Она… э-э…
Астон секунду смотрел на него.
— Ты все-таки болван, Армизий. Наступило время, когда можно говорить прямо. Или ты боишься меня — дряхлого, немощного старца, праха, который вот-вот разлетится на молекулы?
Армизий не знал, что такое молекулы. Но закряхтел с удвоенной силой.
— Ладно, — смилостивился Астон. — Мне действительно будет трудновато в кожаных штанах, рубашке и жилете… Но подайте по крайней мере мантию!
Шумаара привели под конвоем двух десятков стражников. Но сначала в покои вошел советник Армизия и объявил, что Шумаар ожидает в прихожей.
— Варвар очень опасен, — доверительно сообщил советник, переводя взгляд с Армизия на Астона. — Мы отобрали у него кинжал, но, возможно, под одеждой он прячет другое оружие. Прикажите обыскать?
Астон, прикрытый голубой мантией с вышитыми белыми лилиями и серебристой опушкой, сказал Армизию:
— Я всегда подозревал, что триумвиры выбирают в советники тех, у кого гибче позвоночник. Как правило, это бездарные и бессовестные льстецы, а следовательно, и глупцы. Причем — самодовольные.
Советник раскрыл было рот, потом лицо его сделалось пунцовым.
— Я… меня выбрали… я верой и правдой… — пробормотал он, потом вдруг выпятил грудь и рявкнул:
— Введите варвара!!
При этом он глядел на Астона.
Из-за бронзовых дверей послышались топот и бряцанье оружия, и весь конвой вперся в покои. Посреди толпы стражников на две головы возвышался Шумаар. Лицо его было бесстрастным, но, войдя, он сразу же определил менгисту и впился в него глазами.
Астон, тоже глядя на Шумаара, кивком подозвал Армизия, шепнул ему:
— Всех вон.
Армизий развернулся и четко отдал две команды. Стражники разбились на две шеренги, повернулись и вышли. Следом, пятясь, вышел советник, которому Армизий приказал закрыть двери.
— Подайте гостю кресло. Нет, ближе, еще ближе…
Астон на мгновение закрыл глаза, словно вспоминая что-то, и выговорил по-хуссарабски:
— На каком языке ты предпочитаешь общаться, воин?
Шумаар вздрогнул. Он сидел в неудобном наррийском кресле — жестком, с высокими подлокотниками. Кресло было низким и слишком маленьким для него. Поэтому Шумаар вытянул ноги, почти дотянувшись до кровати Астона.