Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения

Гюго Виктор

Эрнани убегает. Донья Соль опускается на скамью.

Действие третье

СТАРИК

Замок де Сильвы в горах Арагона. Фамильная портретная галерея. Большой зал, украшенный портретами в пышных рамах, с герцогскими коронами и позолоченными гербами. В глубине высокая готическая дверь. В простенках между портретами набор оружия различных веков.

Явление первое

Донья Соль, в белом, стоит у стола, дон Руй Гомес де Сильва сидит в высоком герцогском кресле, сделанном из дуба.

Дон Руй Гомес

Сегодня наконец! Сегодня, в час ночной, Не дядя я, а муж, о герцогиня, твой. Ведь я прощен? Я был неправ перед тобою; Я заставлял тебя бледнеть, краснеть порою; Я слишком был ревнив и на сужденья скор, — Ведь опровергнуть ты могла мой приговор. О, как обманчив глаз! Как мы несправедливы! Пускай я видел сам тех юношей счастливых, — Что в том? Не должен был я верить и глазам. Но что поделаешь? Уж слишком стар я сам.

Донья Соль

(спокойно и надменно)

Оставьте! Вам никто не делает упрека.

Дон Руй Гомес

Нет, все же я неправ. С такой душой высокой Измены не таят. Я знаю, донья Соль, Что в жилах у тебя испанской крови соль.

Донья Соль

О да, та кровь всегда чиста и благородна: Все убедятся в том.

Дон Руй Гомес

(встает и подходит к ней)

Послушай. Не свободна Душа моя, когда в тебя я так влюблен На склоне дней. Я зол, ревнив — таков закон, — И красота в других и юности цветенье Мне причиняют страх, внушают подозренье. Завидуя другим, я сам стыжусь порой. Судьба — насмешница: в любви, уже седой, Но жгущей сердце нам столь пламенно и смело, Наш дух и юн и свеж, хотя бессильно тело. Пред юным пастухом, — покуда мы идем, Он с песней звонкою, я с сумрачным челом, Он в зелени лугов, я в темном старом парке, — Я говорю себе: о, что все башни, арки Владений герцогских? Я б тотчас отдал их, Как и свои поля с дубами рощ густых, Свои стада овец, бредущие в долины, Свой титул, древний род и все свои руины, Всех предков доблестных из рода моего — За домик пастуха, за молодость его. Он в смоляных кудрях,

и взор его так ясен, Похож на твой; и ты сказала б: «Он прекрасен». Что думать обо мне? Я стар уж — что скрывать! Хотя и Сильва я, чем стал бы я пленять? Все это ясно мне. Вот видишь, как люблю я! Весь мир я отдал бы за молодость такую. Напрасные мечты! Мне — свежесть юных сил? Нет, раньше я, чем ты, приду в страну могил.

Донья Соль

Кто знает?..

Дон Руй Гомес

И поверь — все эти кавалеры Являют не любовь, не сердце, а манеры. Полюбит девушка такого всей душой, — Ей — смерть, ему же смех. Их пестрокрылый рой Напоминает птиц окраской, воркованьем, Любовью, как перо, подверженной линяньям. Пускай у стариков сил меньше, взор темней, — Надежней их крыло и лучше, хоть тусклей. Мы любим преданно. Что тяжкий шаг, седины? Чело изрыто, но на сердце нет морщины. Но коль старик влюблен, щади его любовь! У сердца нет седин, и в нем живая кровь. О нет, любовь моя не искрится, играя, Как бусы из стекла, — в ней сила есть иная: Отцовство, дружба, честь; и сам я тверд душой, Как кресел дедовских тяжелый дуб резной. Я так тебя люблю! Душой, к тебе летящей, Люблю, как любят день, на небо восходящий, Как любят нежность роз, как любят звезд чертог. С тобою быть все дни, ловить след милых ног, Узреть чело твое и взгляда совершенство — Вот счастье для меня, вот вечное блаженство!

Донья Соль

Увы!

Дон Руй Гомес

К тому же мир обычай чтит такой: Оканчивая жизнь, старик полуживой, Уже склонившийся над мрамором могилы, С невинным ангелом, с голубкой сизокрылой, Остаток делит дней, и бодрствует она Над жалкой старостью, что в ночь идти должна. Вот благородный долг, вот дело высшей чести, Прямой порыв, когда, живя со старцем вместе, Шлешь утешение ему на склоне дней, Быть может, без любви, но всей душой своей. О, будь мне ангелом с душою девы нежной, Чтоб я, старик, свой пыл, отныне безнадежный, Остаток жалких дней мог разделить с тобой — Как с нежной дочерью, как с любящей сестрой.

Донья Соль

Не знаю, кто из нас скорей придет к могиле, Сеньор; и не всегда, покорны юной силе, Мы жить хотим. Увы! Так часто говорят: Здесь медлят старики, а юные спешат. И угасает взор, глубокой тьмой покрытый, Как темный ров могил, что придавили плиты.

Дон Руй Гомес

О мысли мрачные! К чему на сердце тень, Дитя, в такой святой, такой веселый день? Но время все течет. Мы говорим час целый, А вам уже пора одеться для капеллы. Скорей! Где ваш убор? Теряю счет часам. Где свадебный наряд?

Донья Соль

Что торопиться нам?

Дон Руй Гомес

Пора!

Входит паж.

Что скажешь, паж?

Паж

Сеньор, стучит в ворота Какой-то пилигрим, иль нищий, или кто-то Другой, прося впустить.

Дон Руй Гомес

О, кто бы ни был он, Приносит счастье гость, от бури огражден. Впустить его! Скажи, что нового на свете? Где вождь разбойников, занявший чащи эти, Наполнивший страну столь дерзким мятежом?

Паж

Эрнани? С тем, кого зовем мы горным львом, Покончено!

Донья Соль

(в сторону)

Мой бог!

Дон Руй Гомес

(пажу)

Как?

Паж

Одержал победу Король. За ним сейчас он сам спешит по следу. Оценен в тысячу эскудо он; и я Уверен — он убит.

Донья Соль

(в сторону)

Он умер без меня, Эрнани!..

Дон Руй Гомес

Умер он? О дева пресвятая! Отныне счастье к нам приходит, дорогая. Где светлый ваш убор? Как счастлив я, как рад! Двойное празднество.

Донья Соль

(в сторону)

О траурный наряд!

(Выходит.)

Дон Руй Гомес

(пажу)

Снеси ей мой ларец, мой дар души влюбленной.

(Вновь опускается в свое кресло.)

Пускай нарядною предстанет, как мадонна, Чтоб спорил взор ее с убором дорогим И чтоб в восторге пал пред нею пилигрим… Там, кстати, ждет один, войти сюда не смея, — Вели его впустить, проси сюда скорее!

Паж кланяется и выходит.

Заставить гостя ждать — нехорошо.

Дверь в глубине открывается. Входит Эрнани, переодетый пилигримом. Герцог встает и идет ему навстречу.

Явление второе

Эрнани останавливается на пороге.

Дон Руй Гомес

Сеньор…

Эрнани

Мир дому вашему!

Дон Руй Гомес

(делая приветственный жест)

Ты гость мой с этих пор. Привет!

Эрнани проходит. Герцог садится.

Ты пилигрим?

Эрнани

(кланяясь)

Да.

Дон Руй Гомес

Шел ты, без сомненья, Через Армильяс?

Эрнани

Нет, не в этом направленье. Там бой кипит сейчас.

Дон Руй Гомес

С мятежниками бой, Не правда ль?

Эрнани

Может быть.

Дон Руй Гомес

Эрнани, их герой… Что сталось с ним, тебе известно?

Эрнани

Нет. Он кто же?

Дон Руй Гомес

Его не знаешь ты? Тем хуже. Не похоже, Чтоб ты награду взял. Эрнани — это тот Мятежник, чья вина давно возмездья ждет. В Мадриде будет он, увидишь сам, качаться.

Эрнани

Я не туда.

Дон Руй Гомес

А он мог каждому достаться.

Эрнани

(в сторону)

Посмотрим.

Дон Руй Гомес

Но куда ты держишь путь?

Эрнани

Сеньор, Я в Сарагосу путь держу.

Дон Руй Гомес

В святой собор? Иль по обету в храм к мадонне?

Эрнани

Да, к мадонне.

Дон Руй Гомес

Пиларской?

Эрнани

Да.

Дон Руй Гомес

Кого такой обет не тронет?.. Обещанное мы должны отдать святым. А после занят ты намереньем каким? Увидеть трон ее — вот все твои желанья?

Эрнани

Да, видеть я хочу священных свеч пыланье, Мадонну, в глубине, под сводами колонн, Ее златой венец, ее слепящий трон, А после я вернусь.

Дон Руй Гомес

Скажи мне имя, званье. Я — Руй де Сильва.

Эрнани

(колеблясь)

Но…

Дон Руй Гомес

Ну что ж, храни молчанье, Коль хочешь. Здесь никто не спросит, как зовут. Ночлега ищешь ты?

Эрнани

Да, герцог.

Дон Руй Гомес

Будь же тут Как дома. Мир с тобой. Не должен ты смущаться. А что до имени, то «гостем» будешь зваться. О, кто бы ни был ты, переступи порог: И дьявол — гость, когда его нам шлет сам бог.

В глубине распахивается двустворчатая дверь. Входит донья Соль, в свадебном наряде. Сзади нее пажи, слуги и две прислужницы, несущие на бархатной подушке серебряный чеканный ларец, который они ставят на стол. В ларце — драгоценности: герцогская корона, браслеты, жемчуг вперемежку с бриллиантами. Эрнани, пораженный, почти задыхающийся, смотрит горящими глазами на донью Соль, не слушая, что говорит герцог.

Явление третье

Те же, донья Соль, пажи, слуги, прислужницы.

Дон Руй Гомес

(продолжая)

Моя мадонна здесь. Склонись в мольбе пред нею — И счастье обретешь.

(Предлагает руку донье Соль, по-прежнему бледной и задумчивой.)

О нежный друг, скорее Идем! Но где ж кольцо, венок цветов живых?..

Эрнани

(громовым голосом)

Кто тысячу монет взять хочет золотых?

Все в изумлении оборачиваются. Он разрывает балахон пилигрима, бросает его к ногам и предстает пред всеми в наряде горца.

Эрнани я!

Донья Соль

(в сторону, радостно)

Он жив!

Эрнани

(слугам)

Я тот, кого повсюду Вы ищете…

(Герцогу.)

А вы уж думали, что буду Я Дьего звать себя? Эрнани — имя мне! Изгнанник я — и нет почетнее в стране Другого имени. Вот голова, какою Вам можно оплатить свой пир. Я много стою!

(Слугам.)

Я вам ее дарю. Для вас — богатство в ней. Вяжите руки мне, вяжите поскорей. Иль нет, — к чему? — меня уж вяжет цепь другая Навек…

Донья Соль

(в сторону)

О боже мой!

Дон Руй Гомес

О дева пресвятая, Мой гость сошел с ума!

Эрнани

Ваш гость — разбойник, враг!

Донья Соль

Не слушайте его!

Эрнани

Поверьте, это так!

Дон Руй Гомес

Как! Тысяча монет? Такая сумма!.. Боже… Ручаться мне нельзя за слуг моих…

Эрнани

Так что же? Тем лучше, хоть один найдется пусть средь них.

(Слугам.)

Продайте

же меня.

Дон Руй Гомес

(пытаясь принудить его к молчанию)

Молчите. Слов таких Не должно слышать им.

Эрнани

Друзья, вот случай верный: Изгнанник я, бунтарь, разбойник беспримерный, — Эрнани!

Дон Руй Гомес

Замолчи!

Эрнани

Эрнани!

Донья Соль

(слабеющим голосом шепчет ему)

Замолчи!

Эрнани

(вполоборота к донье Соль)

Здесь свадьба! Но и я хочу своей свечи. Меня невеста ждет.

(Герцогу.)

Она не так прекрасна, Как ваша, но меня она все ж любит страстно; И Смерть зовут ее.

(Слугам.)

Скорее! Что же вы?

Донья Соль

(тихо)

О небо!

Эрнани

(слугам)

Золото — оценка головы.

Дон Руй Гомес

Он — дьявол!

Эрнани

(молодому слуге)

Эй, сюда! Вот золото, с которым Из жалкого слуги ты можешь стать сеньором.

(К слугам, которые медлят.)

Ну что ж? Дрожите вы? О, как мне не везет!

Дон Руй Гомес

Брат! Тронувший тебя сам от меня падет. Пусть сам Эрнани ты, пусть полон ты коварства И пусть за жизнь твою нам предлагают царство, — Ты все-таки мой гость. Тебя хранит мой дом От Карла самого — ведь ты мне дан творцом. За жизнь твою себя отдам я на закланье…

(Донье Соль.)

Племянница моя, уж близок час венчанья, — Идите же к себе. Чтоб замок крепче стал, Ворота на запор.

(Выходит, слуги следуют за ним.)

Эрнани

(с отчаянием смотрит на свой лишенный оружия пояс)

О, если б хоть кинжал!

После ухода герцога донья Соль делает несколько шагов, чтобы последовать за своими прислужницами, но останавливается и, как только они выходят, с тревогой подходит к Эрнани.

Явление четвертое

Эрнани, донья Соль.

Эрнани останавливает холодный и как бы небрежный взгляд на свадебных драгоценностях, разложенных на столе, затем он покачивает головой, и глаза его загораются.

Эрнани

Я поздравляю вас! Все эти украшенья Внушают мне восторг, приводят в восхищенье!

(Подходит к ларцу.)

Прекрасное кольцо — камней так ярок свет, Колье сработано отменно, и браслет Изваян так хитро, — но все же не хитрее, Чем вы, таящая бесчестные затеи!

(Снова рассматривает ларец.)

И что ж вы отдали взамен за весь убор? Немножечко любви? Не правда ль, сущий вздор? О боже, так предать! И жить, стыда не зная!

(Разглядывая ларец.)

Иль жемчуг тот фальшив, иль то подделка злая, — Медь вместо золота, сапфир, где блеска нет, Брильянты ложные, колец обманный свет? Ах, если это так, — как тот убор, отныне Ты сердцем лжешь своим, как надо герцогине!

(Возвращается к ларцу.)

Нет, здесь все подлинно, все — роскоши печать; Одной ногой в гробу, он не посмел бы лгать. Все есть:

(перебирает одну за другой драгоценности ларца)

колье, кольцо, алмазные подвески, Корона герцогинь в сиянии и блеске… О, как его любовь почтительна, нежна! Подарку нет цены!

Донья Соль

(подходит к ларцу, роется в нем и вынимает кинжал)

Вы не дошли до дна. Кинжал у короля мне помогла мадонна Отнять, когда он мне сулил богатства трона. Неблагодарный! Я отвергла трон для вас.

Эрнани

(падая к ее ногам)

К ногам твоим упав, из огорченных глаз Я слезы осушу; я за твои страданья Отдам всю кровь свою и все свое дыханье!

Донья Соль

(растроганная)

Эрнани, я люблю, прощаю, я полна Любовью к вам, лишь к вам.

Эрнани

Прощает мне она И любит! Кто бы мог, услышав оскорбленья, Подобные моим, мне даровать прощенье? О, как бы я хотел, когда бы только мог, Коснуться, ангел мой, хоть следа милых ног!

Донья Соль

Друг!

Эрнани

Ненавидеть ты должна меня. Но все же Скажи мне: «Я люблю». Что этих слов дороже Для сердца в горести? Из женских уст порой Лишь слово нужно нам, чтоб вновь ожить душой.

Донья Соль

(погруженная в свои мысли, не слушая его)

Считать любовь мою такой непостоянной!.. Ужель уверен он, скиталец безымянный, Что сердце женщины, где он один живет, Лишеньям вместе с ним богатство предпочтет?

Эрнани

Увы, я клевещу! И на твоем я месте «Довольно!» — крикнул бы безумцу, в жажде мести Тебя клянущему, — все лишь затем, что он То гневом яростным, то страстью ослеплен. Скажи мне: «Уходи!» Жестока будь со мною — Я все приму затем, что ты нежна душою, Что терпелива ты, что не гнала ты прочь. Я зол, и жизнь твою моя б чернила ночь; Твоя ж душа чиста, дух светел, непокорен, И виновата ль ты, что я так зол и черен? Стань герцога женой! И добр и знатен он, Ольмеда — мать его, он Алькалой рожден. О, будь богата с ним, живи с ним в добром счастье! А я… ты знаешь, друг, что не в моей уж власти Достойно одарить тебя. Что б я принес С собой в приданое? Кровь иль потоки слез, Изгнанье, цепи, смерть, жизнь в страхе, вне закона, — Вот дар мой, вот колье, вот брачная корона! О, ни один супруг не даст жене своей Таких жемчужных бус — из горя и скорбей. Стань старика женой! Он будет горд судьбою. Нет, кто б поверить мог!.. С голубкою такою, Изгнанник, рядом я. И кто бы, видя нас, Тебя — спокойною, меня — в мой грозный час, Тебя — цветок, в ночи безгорестно растущий, Меня — ладью средь скал под бурею ревущей, Сказал, что в этот час дорога нам одна! Прав сотворивший мир: не мне ты суждена. Тебя ль своей судьбе отдам я беспокойной? Душой, что я украл, владеет пусть достойный. Согласья на любовь господь нам не давал. Сказав, что так судьба велела, я солгал. К тому же месть, любовь — окончатся со мною. И вот иду я прочь с двойной своей мечтою: Не в силах ни карать, ни страсть тебе внушить; Для мести призванный, могу я лишь любить. Прости!.. Оставь меня… Вот два моих желанья. Не отвергай их, нет! Я шлю их в миг прощанья. Тебе — вся жизнь, мне — смерть. Не знаю, почему Со мной в могильную идти ты хочешь тьму.

Донья Соль

Жестокий!

Эрнани

Арагон и ты, Эстремадура! На все, что делаю, судьба взирает хмуро. Я ваших взял сынов, я за себя — увы! — Заставил биться их — и вот они мертвы. То были самые храбрейшие в Кастилье; Они лежат в горах, где пули их сразили, Отважно, на спине, лицом в небесный свод, Чтоб видеть небо вновь, лишь бог их позовет. Вот то, что сделал я тому, кто был со мною. Ужель такого ты пленяешься судьбою? Пусть герцог, пусть сам ад, пусть даже сам король — Все лучше для тебя, чем я… О донья Соль! Нет друга у меня, который мной гордится. Покинут всеми я. Так пусть судьба свершится; Я должен быть один. Оставь меня совсем, Не делай из любви религии. Зачем? Молю тебя, беги! Ты думаешь, быть может, Что я один из тех, кого мечта тревожит, Кто к цели избранной бестрепетно идет? О нет! Я темный рок, я страшных сил полет! Я порождение слепой и мрачной тайны, Я дух, родившийся из тьмы необычайной, Иду невесть куда; и слушать обречен Дыхание стихий, безумных сил закон. Все ниже, ниже путь. Прервать нельзя движенья; А если оглянусь, усталый, на мгновенье, Я слышу вновь: «Иди!» И пропасть так страшна. В ней отсвет крови есть; она озарена Ужасным пламенем; в нее готов упасть я. Все гибнет вкруг меня; я приношу несчастье… Беги же прочь! Сойди с дороги роковой, — Тебе невольно зло я принесу с собой.

Донья Соль

О боже!

Эрнани

Демон мной владеет, дух постылый. Он всемогущ, но дать мне счастье он не в силах. Ты — счастье: значит, ты — пусть страстью мы горим — Не можешь стать моей. Будь счастлива с другим! О, если бы судьба, в своем стремленье странном, Послала счастье мне! Нет, было б то обманом, Будь герцогу женой.

Донья Соль

Иль не довольно вам? Разбили сердце мне и рвете пополам. Нет, вы не любите меня!

Эрнани

О дорогая! Ты — тот костер, где я сейчас живу, пылая. Но должен я бежать. О, не вини меня!

Донья Соль

Нет, вас я не виню. Но все ж погибну я.

Эрнани

Смерть! Смерть из-за меня! Нет, я того не стою, К чему?

Донья Соль

(не в силах сдержать рыданья)

Что я могу?

(Падает в кресло.)

Эрнани

(садясь возле нее)

Твой взор горит слезою. Я этому виной. И кто мне отомстит? Ведь ты меня простишь? Душа не так болит, Когда в очах твоих я вижу слез дрожанье, Туманящее взор, исполненный сверканья. Мертвы мои друзья. Мне душу полнит мрак. Прости. Хочу любить, и сам не знаю как, И все же я люблю глубоко, всей душою. Не плачь! Давай умрем! Будь целый мир со мною, — Тебе б я дал его! Но я сражен судьбой.

Донья Соль

(кидаясь ему на шею)

О, как прекрасен ты, лев благородный мой! Люблю!

Эрнани

Когда б любовь, блаженство нам даруя, Могла б и смерть нам дать!

Донья Соль

О, как тебя люблю я! Властитель мой! Люблю! Я вся теперь твоя!

Эрнани

(припав головой к ее плечу)

С какой бы радостью кинжал твой встретил я!

Донья Соль

(умоляющим голосом)

Ах, не боитесь вы, что вас сам бог накажет За эту речь?

Эрнани

(прильнув к ее груди)

Ну что ж? Пусть он нас прежде свяжет. Ты хочешь этого? Я сделал все, что мог.

В тесных объятиях, они глядят в глаза друг другу, ничего не видя, не слыша, целиком уйдя в созерцание друг друга. Через дверь в глубине входит дон Руй Гомес. Он видит их и, остолбенев, останавливается на пороге.

Явление пятое

Эрнани, донья Соль, дон Руй Гомес.

Дон Руй Гомес

(недвижный, скрестив руки на груди, стоит в дверях)

Так вот кого пустил к себе я на порог!

Донья Соль

О небо! Герцог!