Дипломат
Шрифт:
Сталин поглядел на свою погасшую трубку и заговорил, обращаясь к профессору Штейну. Тот выслушал и потом повернулся к Эссексу.
– Товарищ Сталин, – сказал он, – полагает, что лорд Эссекс не совсем точно информирован о положении в Иранском Азербайджане.
Эссекс ждал, но продолжения не последовало. Неужели же это все, чего он добился своим красноречием! Но расстраиваться было не время.
– Если мы не точно информированы, – сказал Эссекс, – то это потому, что мы лишены свободы передвижения в Азербайджане. Советское командование не дает английским представителям возможности изучить положение на месте.
Профессор
– Безусловно.
– Товарищ Сталин хотел бы знать, есть ли у вас лично такое желание?
Эссекс заколебался, но только на одно мгновение.
– Да, конечно, – сказал он.
– В таком случае, товарищ Сталин лично гарантирует вам, что со стороны частей Красной Армии, находящихся в Иранском Азербайджане, вы не встретите никаких препятствий. Он говорит, что если личное посещение английского представителя может помочь урегулировать это недоразумение между нами, то мы готовы оказать в этом всяческое содействие. Товарищ Сталин предлагает вам, лорд Эссекс, поехать в Иранский Азербайджан и лично ознакомиться со сложившейся там обстановкой. Устраивает это вас?
Такого предложения Эссекс не ожидал; он спрашивал себя, что же это такое значит. Впрочем, едва ли за этим могла скрываться хитрость, слишком уж неожиданно возникло это предложение. И Эссекс согласился, потому что увидел тут выход для себя. Ему уже рисовался блистательный успех, сменяющий вчерашнюю неудачу. Такого смелого шага еще никому не удалось сделать за все время, что тянется этот конфликт с русскими. Это значительно укрепит позиции Эссекса, и в Лондоне, несомненно, оценят подобное достижение. Собственно говоря, значение такого исхода переговоров выходит за пределы азербайджанской проблемы, и это тоже в Лондоне сумеют оценить. Новые перспективы открылись перед Эссексом.
– Я счастлив принять предложение маршала Сталина, – сказал он, – и верю, что это поможет нам найти реальную основу для соглашения. Но так как время не терпит, хотелось бы знать, можно ли осуществить это безотлагательно.
– Разумеется, – сказал профессор.
– Что предлагает маршал Сталин?
– Он говорит, что охотно предоставит в ваше распоряжение самолет, чтобы вы и ваши сотрудники могли вылететь в Тавриз хотя бы завтра утром. Это не слишком скоро?
– Ничуть, ничуть. – Эссекс быстро и напряженно соображал. – Только я все же хотел бы направиться сначала в Тегеран, чтобы предварительно проконсультироваться с нашим послом. Если маршал Сталин не возражает, я предпочел бы такой маршрут.
– Все будет сделано, – сказал профессор. – Наши военные власти получат соответствующие указания, а самолет будет завтра утром ожидать вас на аэродроме. Товарищ Сталин желает вам счастливого пути и надеется вновь иметь удовольствие встретиться с вами. – Профессор Штейн улыбнулся Эссексу своими умными глазами.
– Так, значит, нам будет предоставлена возможность беспрепятственно передвигаться по нашему усмотрению? – Эссекс вынул трубку изо рта и встал.
– Безусловно. Но что касается вашей личной безопасности…
– Об этом уж мы сами позаботимся, – решительно перебил Эссекс. – Следовательно, мистер Мак-Грегор и я можем вылететь завтра утром?
– Да, – сказал
Эссекс с удовлетворением кивнул головой. В конце концов, это все же была победа.
Но тут Дрейк испортил ему настроение.
– Было бы очень желательно, – сказал он, обращаясь к профессору Штейну, – обсудить с маршалом Сталиным еще кое-какие политические вопросы. Имеется целый ряд нерешенных проблем, и мы хотели бы внести ясность в некоторые положения.
Профессор перевел его слова Сталину и затем сказал: -Товарищ Сталин желал бы знать, что именно представляется вам неясным.
Дрейк стал торопливо перечислять: – Некоторые моменты советской политики в Германии, в Польше, а также на Балканах. Вообще, мы хотели бы получить, так сказать, ключ к пониманию советских установок. Может быть, маршал Сталин найдет возможным принять меня в ближайшее время еще раз?
– Товарищ Сталин считает, что все вопросы такого рода должны разрешаться органами, специально выделенными для этого в заинтересованных странах.
– Да, но тут речь идет о советской политике в более широких масштабах, которая для нас непонятна, – с отчаянием сказал Дрейк.
Профессор снова заговорил со Сталиным. Эссексу очень хотелось дать Дрейку подзатыльник, но Сталин отнесся к Дрейку с таким же вниманием, с каким он относился ко всем. Мак-Грегор особенно отметил это. Сталин произвел на него огромное впечатление, и ему было даже обидно, что он всерьез принимает такого человека, как Дрейк.
Профессор между тем говорил Дрейку, что Сталин не понимает, что может быть неясно в основах советской политики.
– Но тем не менее, – сказал профессор, – во избежание каких-либо недоразумений в будущем, товарищ Сталин готов дать сэру Френсису некоторые пояснения, которые помогут ему разобраться во всей внешней политике Советского Союза. Во-первых, говорит товарищ Сталин, Советский Союз желает прочного и устойчивого мира для всех народов; во-вторых, безопасности советских границ; в-третьих, наличия миролюбивых и дружественных правительств в соседних странах, с которыми Россия могла бы поддерживать добрососедские отношения; в-четвертых, укрепления международного сотрудничества, основанного на принципе равенства государств и не допускающего господства одной страны над другими. Товарищ Сталин считает, что эти положения исчерпывают всю советскую политику в настоящем и в будущем, и если применять их к любой возникающей проблеме, то все будет ясно.
– К сожалению, каждая проблема имеет свою специфику, – начал было Дрейк, но в это время Эссекс стал прощаться. Пожимая ему руку, Сталин в то же время передал ему ящичек с грузинским табаком. Затем Сталин так же любезно простился с Дрейком, уже отказавшимся от всякой надежды добиться своего. С Мак-Грегором дело было проще, поскольку он понимал язык, и Сталин спросил, повидал ли Мак-Грегор Россию.
– Очень мало, к сожалению, – сказал Мак-Грегор.
– Приезжайте еще и постарайтесь повидать побольше, – сказал Сталин, пожимая ему руку. На мгновение он поймал взгляд Мак-Грегора, словно у них был какой-то общий маленький секрет. – Поскольку это вы подали господину Молотову мысль о том, что поездка в Азербайджан могла бы принести пользу делу, – сказал Сталин Мак-Грегору, – мне было бы очень интересно узнать ваше личное мнение о том, что вы там увидите. Может быть, вы сообщите его мне?