Для убийства есть мотив
Шрифт:
Ее лоб был широким, это подчеркивали высоко поднятые над ним темные волосы, пронизанные сединой, поэтому голова казалось немного великоватой для небольшого тела. Маленький прямой нос с широкими ноздрями, большой подвижный рот, округлый, но твердый подбородок и карие глаза с еле заметным зеленоватым оттенком, который Тремейн не мог оценить из-за ее очков в роговой оправе, довершили общее впечатление, полученное им в первые моменты знакомства.
Пока их представляли друг другу, у него появилась возможность присмотреться к ней, и он увидел, что живость Сандры напускная: она старается поддерживать ее, словно считает, что этого
– Санди и Лидия Дэр жили в одном коттедже, – сказал Пол Расселл.
Эти сведения он сообщил будто невзначай, с выражением, как запоздало сообразил Тремейн, нарочитого равнодушия. Сандра Борн отреагировала на его тон быстрее, чем Тремейн, и сразу перевела взгляд с нового знакомого – тихого, ничем не примечательного, в старомодном пенсне, – снова на врача.
– Он знает… про Лидию?
– Да, – подтвердил Пол Расселл.
– Мне только что рассказали, – вмешался Тремейн, к которому наконец вернулся дар речи. – Я прибыл из Лондона несколько минут назад, а перед тем, как выехал, в газетах еще ничего не было. Насколько я понимаю, мисс Дэр… была не замужем? – уточнил он у Расселла.
Тот кивнул, и Тремейн продолжил:
– Вы с мисс Дэр были близкими подругами? Для вас, наверное, случившееся стало страшным потрясением.
– Да, – негромко ответила Сандра Борн.
По ее лицу было видно, что этот разговор для нее мучителен и ей требуется напряжение сил, чтобы сохранить самообладание. Сандра повернулась к Джин, словно искала у нее поддержки:
– К сожалению, мне уже пора. Слишком… много дел предстоит.
– Мы понимаем, – тихо промолвила Джин Расселл. – Если чем-нибудь можем помочь – дайте знать, не стесняйтесь.
– Это приказ, Санди, – подхватил ее муж.
Глаза Сандры Борн увлажнились.
– Какие вы замечательные! – воскликнула она.
Ее голос дрогнул. Внезапно Сандра повернулась и направилась прочь по садовой дорожке, словно опасаясь, что если промедлит лишнюю секунду, то ее эмоции выйдут из-под контроля. Чувствуя на себе взгляды, она распрямила плечи и приготовилась смело выдержать встречу с миром.
– Пожалуй, – задумчиво произнес Мордекай Тремейн, – я хотел бы узнать всю эту историю.
Джин Расселл многозначительно переглянулась с мужем.
– Я пока приготовлю чай, – сказала она, – а вы поговорите наедине.
Доктор провел гостя в прохладную гостиную, которую полуопущенные жалюзи защищали от солнечных лучей и преображали слепящий свет в приятные сумерки, и усадил в удобный шезлонг.
– Постараюсь излагать факты так беспристрастно, как только смогу, – пообещал он, садясь напротив Тремейна. – Я был знаком с Лидией, и меня вызвали первым, когда нашли ее этим утром. Прошу принять это во внимание, если моя горячность покажется вам чрезмерной.
– Не сдерживайте себя, Пол, – попросил Тремейн, – и не бойтесь рассказать обо всем, что знаете и чувствуете.
Его собеседник кивнул, но рассказ начал не сразу. На его лице отразилась нерешительность.
– Мы ведь знали, что вы приедете, – запинаясь, заговорил он, – и мы оба, Джин и я, весь день с нетерпением ждали возможности побеседовать с вами. А теперь, когда вы здесь, я не знаю, с чего начать.
– Попробуйте с самого начала. Убийства начинаются гораздо раньше, чем собственно преступление, – по крайней мере, это справедливо для большинства случаев. Долго Лидия Дэр прожила в Далмеринге?
– Лет восемь-девять. Ее родные из Йоркшира – обычно она ездила туда в гости несколько раз в год.
– Значит, Лидия из старожилов? Большинство домов в округе выглядят так, будто построены сравнительно недавно.
– Полагаю, да. Она жила в доме, который можно назвать самым старым из всех новых домов. Коттедж, ее и Санди, возвели до того, как началась основная застройка. Дома построили лет шесть назад, в рамках коммерческой программы некой частной компании.
Определившись с исходной точкой повествования, доктор продолжил рассказ, а Мордекай Тремейн, время от времени задавая вопросы, внимательно слушал все, что Пол Расселл мог сообщить ему о Лидии Дэр: о ее образе жизни и о том, как прошли ее последние часы, – и постепенно наполнялся уверенностью, что с помощью полиции или независимо от нее должен сделать все, чтобы найти убийцу, жестокая рука и извращенный разум которого стали причиной ужаса, охватившего Лидию Дэр во тьме на безлюдной тропе, поскольку это убийство казалось настолько же беспричинным, насколько и отвратительным, бессмысленным и злодейским.
Возможно, Тремейн даже сам этого не сознавал, но решающую роль для него сыграл факт, что Лидия Дэр была помолвлена и ее убили накануне свадьбы. Склонный к сентиментальности, он и негодовал, и ужасался.
Мордекай Тремейн, холостяк, неизменно вставал на сторону романтики. Он был преданным другом влюбленных. Одним из самых больших удовольствий считал чтение чересчур цветистой, но вместе с тем отрадно идеалистической прозы из очередного выпуска «Романтических историй». Данной привычкой Тремейн не раз навлекал на себя подозрения циничных горничных, находивших экземпляры этого журнала у него в комнате, однако не собирался стыдиться своего романтизма.
Удар, нанесенный по счастью влюбленных, возмутил Тремейна, пробудил глубоко укоренившийся, затаенный рыцарский дух Галахада, живущий в нем. Слушая, как безжалостно и стремительно были уничтожены надежды, ярко пылающие в сердцах Лидии Дэр и человека, за которого она собиралась замуж, и как стылый мрак савана беспощадно вытеснил уютное тепло подвенечного платья, он понял, что разозлился не на шутку.
Тремейн даже не заметил, как выпил чай, который Джин принесла им. Машинальным жестом он поставил чашку на сервировочный столик и перевел взгляд на хозяйку дома:
– Джин, вы не будете возражать, если я на полчасика выйду? Хотелось бы осмотреться.
– Разумеется, нет. А может, и Пол пойдет с вами?
– Нет-нет, не беспокойтесь! – Он повернулся к доктору. – Вам, наверное, вскоре предстоит прием пациентов, а я не прочь немного прогуляться в одиночестве. И заодно навести порядок у себя в голове.
Тремейн вышел из калитки и направился по дороге в сторону деревни и рощи, где было найдено тело убитой Лидии Дэр. Он шагал как человек, разум которого не затуманен сомнениями, но его друзья удивились бы, узнав, что четкого плана действий у него нет. А имеется лишь смутное намерение в качестве отправной точки увидеть место, где было совершено преступление.