Дневник
Шрифт:
16 декабря, четверг
Ночью долго не могу заснуть.
О, Жизнь, какую расплату ты требуешь от меня?
Занимаюсь концентрацией воли. Думаю, успокаивая:
«Так лучше, так гораздо лучше… И так надо, надо, надо».
Действует плохо. Но все-таки действует. И то хорошо.
Живу как в бреду, сознавая свои бреды: иногда кажется, что линия безумия приближается вплотную. Но безумия от разума, от логики, от дифференциального исчисления.
Никогда еще не было мне так трудно, как теперь.
26 декабря, воскресенье
Давно не было такой снежной, такой метельной зимы. Снег падает каждый день. Холодно. В газетах пишут, что за эти месяцы выпало больше снега,
У меня тоже никогда не было такой зимы, как эта. Метели, метели… выдержу ли их до конца?
Елка. Белые анемоны в большой нарядной корзине.
Серии марок и граммофонных пластинок. Вино. Много важных деловых разговоров, в которых настоящее и будущее (и оттого, что в этих деловых разговорах, определяющих мою линию жизни, есть элемент будущего, – очень хорошо и очень страшно). Взрывы тоски и злобности. Точка приложения творческой силы и воображения совершенно другая, нежели в те давние (а может, и недавние?) годы, когда она называлась: литература. Фантастические планы стали планами реальными, не потеряв ничего из своего фантастического авантюризма. Мысли стали делами; искусство становится жизнью; книги пишутся в жизни и на жизнях.
От привычного окружения ушла очень далеко: где-то живет безработная Анта, где-то стенографирует и развлекается Киса, где-то встает на новые пути Ксения.
31 декабря, пятница
Сумасшедший день, день святых безумий.
Последний день 1938 года, вероятно, будет другим.
Я влюблена в мое безумие.
1938 год
Ночь на 1 января, 3 часа утра
Нет слова «никогда». Нет рубежей. Нет времени.
Встреча Нового года – как всегда. Шампанское. Старка. Слушаю музыку. Стихов не читаю, вопреки обыкновению прежних лет. Очень плохое самочувствие: Т° 38 гр., боли в боку, задыхания. Руки дрожат. Бреды, бреды…
А дальше что?
Если бы и дальше были те же бреды… о, если бы…
5 февраля, суббота
В дневнике Ван Гога есть слова:
«Garde aux lendemains de f^etes! Garde aux mistrals d’hiver» [448] . Читаю это как предостережение.
448
Опасайся послепраздничных дней! Опасайся мистралей (фр.).
Дневники Ван Гога не известны. Вероятно, Островская читала письма Ван Гога (Lettres de Vincent van Gogh `a son fr`ere Th'eo. P., 1937). Но цитирует она неточно. 29 июля 1888 г. в письме к брату Тео из Арля Ван Гог пишет: «Я опасаюсь похмелья [после победы импрессионистов]» (Ван Гог В. Письма. М.; Л., 1935. Т. 2. С. 103). О мистрале в Арле Ван Гог упоминает многократно.
Такая радость – и такая тоска, тоска…
«Gard aux lendemains de f^etes!»
Почти весь январь дома: больна. Редкие встречи с теми людьми, которые называются «друзья» и «знакомые». Работа: диссертация для Андрияшева [449] , физиология рыб для Петергофского института [450] , высшая математика – для Киреевского (новый клиент, пришедший не из делового мира, а «через знакомых» – странный: недурен собой, старомоден, целует руку, почтительно-разговорчив, вызывает яростную неприязнь мамы, интуитивную, неизвестно за что). С работой – очень хорошо. С особой нежностью делаю переводы для Андрияшева: талантливый, тихий юноша, у которого должно быть большое будущее.
449
См.: Андрияшев А.П. Очерк зоогеографии и происхождения фауны рыб Берингова моря и сопредельных вод: Дис…. канд. биол. наук. Л., 1939.
450
Имеется в виду Физиологический институт им. Ухтомского, созданный в 1934 г. в Старом Петергофе на базе Биологического института Ленинградского государственного университета.
16
Сегодня – очень странный день. Ничего не случилось, ничего не произошло. Все было так же, как и вчера.
Странность заключается в том, что в моей комнате, около пианино, в поздние сумерки я услышала неожиданное и странное – да, да, очень странное: о неполноценности. Двойная реакция – мгновенная: биологическая (-) и ментальная (+). То, что, несмотря на удивление, успеваю отметить эти реакции, удивляет меня также. Ощущение шока, не давшего внешнего эффекта. Моего голоса нет. Я не говорю ни слова. Скажу я, вероятно, позже – что-нибудь скажу, много позже.
В прошлом году (1937), в день шестого ноября (воскресенье) мною было написано на листке откидного календаря следующее:
«Мысли о физической немощи, о том, что комплексная радость не может восприниматься физически, что шлагбаум к этому – недуг и боль, физическое состояние и комплекс прошедшего, приведший к неполноценности».
21 февраля, понедельник
Много думаю о словах, услышанных 16-го. Много думаю – неожиданно для себя. Но не говорю ничего.
Мне нужно очень многое увязать и объяснить, исходя из правильности этих слов, объяснить не в сегодняшнем дне, а во вчерашнем. И понять. Потому что все, понятое вчера, эти слова делают непонятным сегодня. Но пока я буду молчать.
Чудесный вечер. Много смеха во время послеобеденного кофе. Шампанское. Ликер моей собственной выдумки. Из японского зонтика сооружается лампа.
«А где-то далеко, на острове Готланд…»
26 февраля, суббота
В прошлом году в этот день я лежала на диване больная и слушала пьесу Клоделя: «Annonce faite `a Marie» [451] . Голос, однако, звучал все время – где-то очень глубоко, во мне. В прошлом году – в этот день – я написала на календарном листке «Не убий».
451
«Благая весть, принесенная Марии» (фр.). Имеется в виду пьеса: Claudel P. L’Annonce faite `a Marie. P., 1912.
И через минуту: «…но с перерывом…»
Нет. Нет. Нет. Смерти с перерывом не бывает. Все умирают один раз – и навсегда. Если же бывает возрождение – или даже Воскресение, то умершее возрождается – или даже воскресает – уже другим. Это то же самое и не то же самое.
Воскресший Лазарь [452] был тот же и не тот.
Март, 1-е, вторник
После очень тяжелого дня в большом одиночестве, когда были пройдены все ступеньки.
452
Аллюзия на Евангелие от Иоанна (11:144).
19 марта, суббота
Восточные ветры опустошительны. Очень трудное настроение и состояние.
Думаю о том, что из меня бы вышла незаурядная актриса.
Чтение: о Дизраэли, английские уголовные романы, «Лже-Нерон» Фейхтвангера [453] . Читаю много и, читая, отмечаю, что я читаю, что это книга, что чтением занята именно я.
Март, 31-е, четверг
Улицы. Нева. Я живу в моем городе. Это мой город. Я здорова. Я больна. Круги моей жизни сошли с ума. Окружности их лопнули. Резко изменились скорости и пространства. Произошли механические и геометрические катастрофы. Я очень спокойна. Я очень много улыбаюсь. Я подхватываю обломки крушений и быстро (с закрытыми глазами) строю новые круги. Ведь жить надо. Мне жить надо, а не кому-то другому. Вот – строю, строю…
453
См.: Фейхтвангер Л. Лже-Нерон / Пер. с нем. И.А. Горкиной и Э.А. Розенталь. М., 1937.