До особого распоряжения
Шрифт:
– Вы зря здесь сидите.
– Аскарали откинулся на спинку старенького стула. Раздался треск.
– Господи,
все разваливается, - пожаловался купец.
– Не подумайте, что я жаден. Мог давно устроить себе контору в
центре, обставить великолепной мебелью. От вида многое зависит. Сделки стали бы крупнее. Но я не
собираюсь засиживаться в Стамбуле.
Он стал называть города, страны, где скопились тысячи туркестанцев, бежавших от большевиков.
– Там мое место. Там рядом граница. Мы в любую минуту можем ступить на родную землю. Вы
скажете, дорогой Рустам-джан, что нас никто не ждет?..
– Разумеется.
– А это?
– Аскарали кивнул на газету.
– Там тоже создаются организации. Они возлагают надежды на
нас. В соседних странах туркестанцы объединяются. Придет час, когда у нас появятся друзья.
– Такой час пришел.
Эта фраза вылетела стремительно, необдуманно. Рустам прикусил язык, но было уже поздно.
24
– Что вы хотите сказать?
– насторожился Аскарали и мягко добавил: - Если это ваш секрет, то я не
настаиваю.
– Я хочу сказать, - после долгой паузы продолжал Рустам, - что мне предложено поехать именно туда.
– И он перечислил населенные пункты.
– Я должен быть рядом со своими.
Он не стал рассказывать о беседе с приезжим человеком. Иностранец четко и коротко давал
инструкции. Предстояли встречи с крупными курбаши, которым чудом удалось уйти из Страны Советов, с
бывшими баями, духовными лицами. Всех этих людей объединяет ненависть к большевикам. Но
действуют они неумело, разрозненно. Иностранец советовал направлять ненависть, подбирать силы,
готовить молодежь. А помощь - деньги и оружие - будет.
При разговоре не присутствовал даже Мехти. Однако он, вероятно, знал, о чем шла речь.
– У тебя большая работа. Ты теперь разбогатеешь...
Иностранец оставил солидную пачку денег и новенький паспорт.
Об этом Рустам не рассказал Аскарали.
– Я хочу помочь Вахиду-ака. Возможно, он купит мастерскую.
Аскарали отрицательно покачал головой:
– Это не спасет его.
– Он купит мастерскую... Поставит Назима на ноги.
– Вы уедете, и не скоро найдется благодетель, подобный вам. Вахиду не дадут спокойно работать. К
тому же он слепнет. А мальчишка пропадет.
– Что же делать?
– Рустам искренне был обеспокоен судьбой Назима.
– Растет большой мастер, - задумчиво проговорил Аскарали.
– Ему лучше быть там. Среди своих.
– Я слышал, - сказал Рустам, - там тоже не очень дружно живут.
– Все же - свои...
Рустам хотел сказать, что он может взять мальчишку с собой. Но как на это посмотрит Вахид-ака? Он
же едет не на прогулку.
Заскрипела повозка. Возница прикрикнул на старую лошадь. Снова стало тихо. Аскарали вздрогнул от
шелеста бумаги: Рустам сворачивал газету.
Из рукописи Махмуд-бека Садыкова
Однажды мне довелось, еще школьником, воспитанником интерната, быть в Ташкенте. Пиянбазар не
блистал дорогими товарами и добротными лавками. Я запомнил запах нагретой берданы. Это широкие
тяжелые циновки из камыша. Из них сооружали навесы, лавчонки. Ими на ночь укрывали горки фруктов и
дынь. И еще - много было пыли.
Я вспомнил Пиянбазар из-за муфтия Садретдин-хана. Только из-за него.
Муфтий был уверен, что, если бы он добрался до гостиницы «Регина» и сумел встретиться с
прославленным англичанином Бейли, многое тогда изменилось бы. Муфтий толкался в пыльной толпе,
но за черту Пиянбазара боялся выйти. Он чувствовал на себе взгляды чекистов.
А майор Бейли уже приехал. Разведчик жил в пятом номере гостиницы, окна которого были над
входом в ресторан.
Круглый, уютный зал с маленьким балконом, где гремел оркестр, наполнился разношерстной
публикой. Здесь горланили незнакомые песни пленные венгерские офицеры, плакали над своей судьбой
русские, в строгих кителях без погон, вели приглушенный разговор турки. Под стать своим европейским
коллегам лихо гуляли туркестанские купцы.
Бейли приехал в качестве дипломата. Он обходил стороной этот сброд. О встрече с шейхантаурским
муфтием его предупредили.
Муфтий Садретдин-хан - подвижный, сухонький старик - отличался дьявольской энергией. Целыми
днями он сидел и толковал вопросы мусульманского права. Это - по обязанности. О другой стороне его
деятельности мало кто знал. Муфтий был одним из руководителей буржуазно-националистической
организации пантюркистского направления «Милли Иттихад».
Члены этой организации молились за победу сынов ислама - Иргаша, Курширмата, Мадамин-бека,
помогали им.
Муфтий Садретдин-хан преклонялся перед турецкими друзьями: Халил-пашой, Ходжи Сали, Зия-
беком. Они были советниками муфтия.
Кроме организационной работы муфтий выступал перед верующими, писал статьи в
националистический журнал «Изхоруллак» под псевдонимом Абдуллы Абдуллатифа-оглы и под другими
именами.
Теперь он мечтал о помощи такой сильной державы, как Великобритания.
Зайти в «Регину» в своей одежде священнослужителя муфтий так и не решился.
Он встретился с Бейли позже, в эмирской Бухаре.