Дочь пламени и пепла
Шрифт:
Путь до замка показался ей бесконечным. Она остро ощущала присутствие генерала рядом с собой. Он крепко держал её за руку чуть выше запястья, и молчал. Это молчание пугало её намного больше громких слов и криков.
Когда они вошли в замок, генерал, наконец, нарушил тягостное молчание.
— Даже не стану спрашивать, чья это была идея, — сухо произнёс он.
— Моя! Моя! Это я всё придумала! Я одна во всём виновата! — тараторила она, пытаясь заглушить клокотавший шум в ушах.
— Знаешь, я почему-то даже не сомневался в этом! О чём ты вообще думала, идя туда? — пророкотал он, сощурив свои глаза.
—
— Взглянуть на праздник? Сбежать ты хотела! — отрезал он.
Они завернули за угол, и оказались около дверей её комнаты, но генерал, не сбавляя шага, неожиданно прошёл мимо. Виола запаниковала.
— Куда мы идём? — ужаснулась она.
— Что? Испугалась? — осклабился он, и Виола задрожала ещё сильнее. Хватка на её руке усилилась. — Правильно, что боишься! Я уже устал терпеть твои выходки, Виола, — она замерла на месте, словно вросла ногами в пол.
— Что ты задумал? Я ведь ничего плохого не сделала! — она попыталась отнять руку, но генерал держал крепко.
— Пойдёшь сама или прикажешь тебя тащить? — гаркнул он на неё. Виола замотала головой, и тогда он дёрнул её за руку, вынуждая следовать за ним.
Они сделали ещё один поворот по коридору, и генерал остановился возле массивных дверей. Открыв их, он буквально вволок туда Виолу. Двери с громким стуком захлопнулись за её спиной. Виола почувствовала себя словно в западне. Она некоторое время привыкала к сумрачной темноте комнаты, прежде чем увидеть, что находиться внутри. Кажется, это была чья-то спальня — невероятно большая кровать стояла изголовьем к стене.
— Куда ты меня привёл? — спросила она. Голос дрогнул, выдавая охвативший её страх. Она видела, как в полумраке комнаты злорадно вспыхнули его глаза.
— Будешь теперь жить здесь, — только и ответил генерал. Он подошёл к огромному шкафу в углу комнаты, и ловко выхватил из его глубины что-то светлое, а затем всучил ей это в руки. — Переодевайся, я пока оставлю тебе. И даже не вздумай пытаться сбежать отсюда! — последние слова он практически прорычал, впившись в неё взглядом.
— Что значит пока? — удивилась Виола, вертя в руках переданную им вещь. На деле это оказалась рубашка. Она была большая, кажется, это мужская рубашка. Нехорошее предчувствие шевельнулось где-то в глубине её души.
— А то и значит! — рявкнул генерал. — Я скоро вернусь. Советую тебе к тому времени переодеться, иначе придётся это делать у меня на глазах.
— Почему это? — взвилась Виола. Страх сковал её горло, и вопрос прозвучал сипло.
Эйрон в два шага сократил расстояние между ними, и схватил её за руку. Гнев полыхал в его почерневших глазах.
— Потому что, это моя спальня, — ответил он.
— Что? — на её лице отразился шок. — Я не стану спать с тобой! — эта фраза прозвучала так двусмысленно, что Виола покраснела. — В смысле, в одной комнате, в одной постели! Даже и не думай!
— Ещё как станешь! — уверенно заявил Эйрон, продолжая удерживать её.
— Я больше не буду выходить из комнаты, только позволь мне вернуться обратно! — взмолилась Виола. Она заметила, что здесь всего одна кровать, а это значит… Она встряхнула головой, отгоняя пугающие мысли.
— Зачем? Чтобы снова попытаться улизнуть из-под носа тех болванов, что стоят за дверьми твоей комнаты? — поддел он её. Щёки Виолы вспыхнули ещё сильнее. От досады она закусила нижнюю губу. — Ты хоть представляешь, что с тобой могли сделать солдаты, попадись ты им на глаза? — Виоле почудилось, что в его глазах мелькнул страх.
— Я больше не буду! Только позволь мне вернуться, — прошептала она.
Генерал внимательно разглядывал её некоторое время, будто что-то обдумывая. Он медленно переводил взгляд с её широко раскрытых глаз на алые губы и обратно. Виола замерла в ожидании. От мысли, что она окажется с ним в одной постели, её сердце начинало болезненно сжиматься.
— Нет, — словно приговор прозвучал его ответ. Сердце Виолы ухнуло вниз. — У тебя есть десять минут, а потом я вернусь.
С этими словами он вышел из комнаты, оставив Виолу одну. В полной растерянности она перевела свой испуганный взгляд в сторону кровати. Она была огромной. Но рядом с ней будет спать он… Виола нервно сглотнула. Что же теперь делать? Сердце в груди зашлось.
«Думай! Думай!» — вертелось в её голове, но все мысли словно улетучились, оставив её наедине с собой.
Вспомнив о его предупреждении, Виола посмотрела на рубашку, что держала в руках. Его рубашка. Обернувшись на дверь, она быстро стянула с себя платье, и надела рубашку, которая доходила ей почти до колен. Рукава оказались слишком длинными, и она их подкатала. Одеревеневшие пальцы плохо слушались, когда она застёгивала ими маленькие округлые пуговицы.
Забравшись в кровать, Виола сдвинулась на самый край. Потом она резко поднялась и, схватив подушки, положила их с другой стороны от себя, словно разделив кровать пополам. Конечно, это глупо, но так ей стало немного спокойнее. Она снова легла на место и закрыла глаза, изо всех сил притворяясь спящей.
Через несколько минут двери комнаты отворились. Виола боялась пошевелиться. Она слышала, как генерал завозился в комнате. Видимо, раздевался. Перед её мысленным взором неожиданно всплыли картинки его обнажённого крепкого тела. О, зачем она только подумала об этом! Глаза сами собой хотели широко распахнуться, и она сильнее смежила веки.
Когда рядом с ней прогнулся матрас, Виола замерла. Сердце загрохотало в груди со страшной силой. Она физически ощущала его присутствие рядом с собой. Казалось, его запах вытеснил из комнаты весь воздух. Сдвинувшись ещё немного на край, Виола попыталась успокоиться.
Томительно тянулись минуты. Ей не спалось. Вряд ли она вообще сможет сегодня заснуть. Но, оказалось, она заблуждается. Как только Виола услышала за спиной его размеренное дыхание, её веки налились свинцовой тяжестью, и она провалилась в сон без сновидений.
Глава XI
Заседание королевского совета проходило сегодня непозволительно рано — его величество собирался покинуть Вард, как он выразился, по весьма срочному делу. Что за срочное дело? Куда он направляется? Что за спешка и тайны? Генерал понимал, что не вправе вмешиваться в королевские дела, и всё же… Кому как не Верховному Командующему знать обо всех передвижениях короля. Эйрон был убеждён, его величество что-то недоговаривает. Иначе, к чему все эти загадки и недомолвки?