Догоняя Птицу
Шрифт:
"Береговая, 20. Ирина", - повторил Эль.
Точно, вот она, перед ним: Береговая улица. Нежное курлыканье горлицы. Изгороди из крымского туфа, заплетенные виноградом и хмелем. Далековато еще до винограда... Эльф вздохнул. Раннее лето - голодная пора. Дотянуть бы до июля - вот тогда и будет, где разгуляться. А тут... Обманчива ты, свобода.
Дом 20 по Береговой улице оказался неожиданно богатым. Парковка для автомобилей, над чугунным крыльцом - красиво изогнутые фонари, электрический звонок. Он напоминал не жилой дом, а частную гостиницу из тех, что некоторое
Ирина стояла перед ним в полумраке прихожей и несколько секунд пристально его рассматривала - надо же, какой высокий и стройный, какие длинные, светлые волосы. Он перехватил ее взгляд. Он к этому привык: так было всегда. Она его будто не узнавала. А может, наоборот: поджидала как миленькая все это время. Приготовилась, что он придет. Он тоже ее рассматривал. Сейчас на ней был спортивный костюм, который ее молодил. Здесь, в доме она выглядела привлекательнее, чем на площади возле магазина. Привлекательнее и моложе. А может, она была такой же, просто ему захотелось поскорее проникнуть в прохладный особняк, из глубины которого - он учуял, еще не войдя - доносился запах благополучия: ароматного мыла, стирального порошка, туалетной воды.
– Входи, я сейчас, - сказала Ирина и скрылась.
Откуда-то послышался ее голос - она разговаривала по телефону.
Значит, в этом замечательном доме есть еще и телефон (по которому можно позвонить родителям в Челябинск, быстро додумал Эльф).
Он разулся, задвинув изношенные кеды поглубже под полочку для обуви - и вошел в гостиную. Мягкие кресла, диван, лакированный журнальный столик. Телевизор с непривычно плоским, продолговатым экраном - все это Эльф мигом заметил и оценил.
– Я вообще-то скрипач, - признался он, когда Ирина вернулась в гостиную и с ногами уселась в кресло.
– Я поняла, - улыбнулась она.
– Поняли?
– Видела футляр от скрипки.
Она поставила на столик бутылку шампанского.
– Выпьем за знакомство? А я, между прочим, тоже музыкант. Преподавала в музыкальной школе. Только не скрипку, а фортепьяно.
– А сейчас не преподаете?
– он взял у нее из рук бутылку, открутил проволоку и с неожиданным проворством вытащил пробку.
Из горлышка бесшумно вырвалось беловатое облачко.
– Ишь ты, молодец, - засмеялась Ирина.
– Нет, сейчас не преподаю. Другие времена, другие дела. И деньги другие.
Она взяла бокалы, протерла их косынкой и поставила на столик: один ему, другой себе.
Эльф налил - обоим поровну.
Они подняли бокалы, чокнулись, но вспотевшее, облепленное пузырьками стекло не зазвенело.
– Будем здоровы, - Ирина сделала глоток.
– Сыграешь потом?
Небрежное "потом" неприятно кольнуло Эльфа.
– На скрипке не получится. Разве что на флейте, - сконфузился он.
– А чего так?
– Скрипка не в порядке. Ее поколотили слегка. Там, на берегу. Надо ремонтировать.
– Ремонт скрипки - дело недешевое, - веско произнесла Ирина.
– Это да...
Руки Эльфа лежали на столике рядом с опустевшим бокалом. Неожиданно Ирина протянула свою руку и погладила его пальцы.
– Який же ти гарний, - тихо сказала она по-украински.
"Киевлянка, - подумал Эльф.
– Нет: скорее, из Львова. Не забыть спросить, откуда она".
Рука Ирины тем временем вела себя откровенно, даже настырно. С пальцев перешла на тыльную сторону ладони, соскользнула на запястье, поднялась по предплечью.
Но она не была ему неприятна, эта рука.
– Девушка у тебя есть?
– тихо спросила Ирина.
Голос ее прозвучал глухо, словно издалека.
– Нет, - соврал Эльф на всякий случай.
И тут же тошнотворная волна поднялась от желудка к горлу. Он налил еще шампанского, побледнел и поставил бокал на столик. В сгустившемся воздухе, как живое, возникло лицо Мухи.
– То есть да, - пробормотал он.
– Есть то есть... Девушка... Но у нас... Все сложно.
– Это ничего, - кивнула Ирина.
– Это бывает.
Она поднялась со своего кресла, подошла к сидящему Эльфу. Обхватила обеими руками его голову, погладила по волосам.
– До чего ж красивый... Красивенький, - зашептала она.
– Давно таких не встречала.
От нее приятно пахло чистым телом и прачечной. А может, это были духи, чей запах полностью слился с телом, и казалось, что пахнет кожа. Этот запах нравился Эльфу больше, чем аромат обычных духов, отчетливый и липучий. И вдруг - как наваждение - сквозь запах Ирины пробилась Муха: степная полынь, можжевеловый дым от костра, пыль и пот.
Эльф затряс головой, как жеребец, которого куснула муха.
Ирина взяла его за руку, переплела свои пальцы с его пальцами и сделала шаг назад, в сторону другой комнаты, смежной. Потянула за собой - требовательно, настойчиво.
– Пойдем, не бойся. Никто не придет. Я одна.
– А музыка?
– глупо улыбнулся Эльф.
– А музыка подождет.
Опытная, спокойная, ухоженная женщина. Чистые простыни. Утром - завтрак, скорее всего, прямо в постель: кофе, тосты, свежевыжатый сок. Эльф все это предвидел заранее, так уже было, и ему это нравилось. Он никогда не был инициатором. Но и не отказывался - никогда.
Не исключено, что Ирина со временем поможет ему добраться до Челябинска: после случая в лагере под скалой он опасался путешествовать на попутках. Больше всего боялся за руки: точнее - за пальцы. И только потом за всякое остальное.
Он встал и послушно поплелся за Ириной, чувствуя, как потеет и мерзнет, как усилившаяся дурнота мешает двигаться. И - кто знает?
– может помешать в самый важный момент.
– Ты чего? Что с тобой?
– обеспокоенно спросила Ирина.
В красивых глазах Эльфа мелькнула совсем некрасивая паника.