Догоняя рассвет
Шрифт:
Альвар покачал головой.
— Мне никогда не стать Моретту другом, мной движет исключительно научный интерес. Не каждый день встречаешь носителя проклятья, знаешь ли.
Сняв котелок с огня, Альвар залил немного, примерно на дюйм, жидкости в легкую походную кружку, и подал Рю. Подумав, что именно эта кружка служила вампиру подмогой в дегустации замешанной на природе отравы, Рю проявил скепсис. На протянутую руку врага он не мог выказать доверия, но, как говорилось раннее, Рю успел принять тянущиеся к нему объятья смерти и смириться с ее
Одним большим глотком он осушил кружку до дна. Отвар пролетел в горло, не оставив даже смутного впечатления о вкусе. Рю откинулся головой на ствол дерева в ожидании облечения, каким бы оно ни было: спасительным или вечным, и закрыл глаза.
Как бы сильно Рю ненавидел кровососов, он должен был признать, что этот показал себя способным алхимиком: снадобье постепенно приходило в действие, не заставляя больше сомневаться в благих намерениях Альвара. Тяжесть начала покидать голову, вселяя ощущение легкости, казавшееся странным и чужеродным, а вскоре и боль раны поутихла, оставив лишь тупой отголосок.
Альвар, увидев, как Рю оживает, загорелся взглядом, как только что утвердившийся в собственном опыте, и возбужденно заговорил:
— Возможно, я смог бы замедлить течение болезни. Дай мне две ночи, встретимся здесь же, на этом самом месте, и я предоставлю тебе микстуру, — Рю хмуро приоткрыл один глаз, на что Альвар поспешил добавить: — твое недоверие может дорого обойтись, Моретт. Либо я спасу тебя и найду знание, ценность которого превысит состояние самого императора, либо ты умрешь, и мы оба ничего не извлечем из этой беды.
Отчего-то склонный поверить Альвару и, разумеется, собственным глазам, ясно видевшим, как телом начала завладевать тьма, Рю спустя пару ночей в назначенный срок все же явился на лесную поляну, мысленно коря себя за интерес. Он терзался сомнением, рассчитывая на встречу с существом, вряд ли склонным исполнять договоренности честно, однако, застав на условленном месте человеческий силуэт, Рю угомонил свои опасения. Теперь, не скованный муками боли и жаром горячки, он мог оценить внешность Альвара во всех любопытных подробностях.
Сегодня вампир был облачен в потертую куртку, выделанные из кожи штаны и сапоги с высокой голенью. Новый наряд подчеркивал не слишком выдающиеся рельефы рук и плеч, но подаренной дьяволом силы в них значилось определенно больше, чем в руках Рю, рельефами как раз-таки отличавшимися. Как и упоминалось до этого, Альвар обладал бледностью мраморного изваяния, и еще более явно эту бледность подчеркивали черные локоны, волнами струящиеся до плеч. В целом он обладал приятной внешностью, скорее, даже той, которая с первого взгляда пленила сердца дам: точеные скулы, гладковыбритый острый подбородок, прямой нос, разрез глаз, делавший взгляд лукавым и слегка насмешливым. Но их цвет — это то, что отвратило бы от Альвара любую здравомыслящую женщину.
Альвар попросил раздеть торс. Если кто-нибудь прежде предвидел бы, что Моретт обнажится перед вампиром,
— Я буду следить, как протекает болезнь, и по ходу вносить изменения в формулу, — поделился вампир своим планом. — Принимай эту микстуру по одной ложке каждый вечер, посмотрим на результат.
Натянув сорочку через голову, Рю увидел в протянутой к нему руке стеклянный пузырек и с охотой, прятавшим под собой полное отчаянье, взял лекарство.
Микстура оседала во рту скверным, горьким вкусом с преобладающим запахом трав, что не могло не радовать Рю, ожидавшего от алхимика всякой диковинной мерзости. Лекарство он принимал исправно, как наказал Альвар, и ощущал себя не хуже, чем до этого.
Через три ночи Альвар вновь смотрел на зигзаги проклятья, беспощадно подбиравшиеся к косым мышцам живота.
— Похоже, можно усилить состав, — пробормотал он, сделав заметку в сложенный пополам лист бумаги.
Так, путем тайных встреч, двигавших эксперимент Альвара, уже через пару недель им удалось задержать темп болезни. Уродливая тьма остановила наступление, но полагаться на перемирие с проклятьем не стоило. Уступать тело Рю оно не собиралось.
— Что ж, мы достигли уже немалого, — Альвар либо хотел ободрить его, либо убедить в своей пользе, — я работаю над формулой, которая полностью избавит тебя от этой дряни.
Его слова звучали обнадеживающе. Более того, Рю научился искренне доверять Альвару вопреки тошнотворной склонности последнего утолять голод кровью.
Однажды Рю поймал себя на забавной мысли, что ни разу в жизни не сбегал под покровом темноты на свидания, скажем, с любовницей так, как он удирал на полуночные встречи с Альваром теперь. Как юноши, опьяненные романтическим чувством, исчезали из дома к объекту своего воздыхания, так Рю, ощущавший в себе какую-то юношескую шкодливость, волнительно покидал дворец вперед к своей тайне, будто принимал на себя риск быть наказанным кем-то.
Однако на лунной поляне все, что могло показаться веселым, тут же рассеялось. Обреченно склонивший голову Альвар выглядел загадочно и, казалось, собирался огорошить худшими новостями.
Заметив, что вампир не спешит заговорить, Рю потянулся к пузырьку с янтарной жидкостью, но Альвар задрал руку кверху, словно вздумал издеваться и дразнить Моретта. Вот только серьезность лица ни капли не намекала на игривое расположение духа.
— Моретт, я тут подумал, — все еще держа пузырек над головой, начал Альвар, — такое благое дело как спасение жизни вполне может потребовать взамен одну-единственную услугу.