Дом серебряной змеи
Шрифт:
4. Нельзя трансфигурировать деньги, драгоценные металлы и камни. Тут также идет речь о полной трансфигурации. Внешне вполне можно изменить гранитный камень в бриллиант, но он никогда не будет иметь свойств царя камней, и любой знаток этой области безошибочно определит подделку. Тоже самое относится и к золоту, и к деньгам. Разбогатеть на трансфигурации можно только путем жульничества.
5. Нельзя трансфигурировать время. В первую очередь возвратить молодость, и ускорить взросление во вторую. О полном преобразовании и речи быть не может. Конечно, это касается только живых существ и людей. «Отреставрировать» комод или перо — запросто. Придать яблоку свежий вид — пожалуйста. Но изменить время течения жизни — увы.
В отличие от Чар, для Трансфигурации необходимо не одно слово, а целая формула, в которую входит много составляющих. Трансфигуратор, перед превращением какого-либо предмета в другой, а тем более при трансфигурации живого в неживое и наоборот, должен учесть очень много факторов, таких, как: структура материала, плотность, однородность, подвижность объекта и еще много чего. Поэтому, вы сейчас записываете формулу с доски, да мистер Томас, опять латынь! Привыкайте, почти все заклинания и формулы составляются на латыни. Точнее, они к нам такими уже пришли из древних времен.
Продолжаем. Эта формула позволяет превратить обычную деревянную спичку в серебряную иголку. Пока что ваша задача — превратить лежащие перед вами спички в иголки. Желательно, серебряные. Но тут уже как получится. Размер должен остаться тем же. Взмах палочки вот такой, — и профессор продемонстрировала какой-то хитрый выверт запястьем. Потренировав немного движение палочкой, все принялись превращать спички.
Гриффиндорцы пыхтели, как грузчики на вокзале. Даже выскочка из львятника старалась так, что только что пар из ушей не шел. А так… Искрило… Немного…
Слизеринцы же, не напрягаясь, выполняли задание. Они не старались выполнить задание с первых же минут, хотя многие могли. Все-таки большинство детей чистокровных и полукровок, живших в магическом мире, начинали колдовать лет с пяти. Гарри пытался превратить спичку по той формуле, что дала профессор, но она только убегала от него. Чувствовалось, что эта палочка плохо его слушается. Почему-то на уроке Чар такого не было, хотя и там расход энергии казался завышенным. Сейчас Гарри выкладывался по полной, но деревяшка упорно не хотела ни заостряться, ни серебриться. Положив палочку на стол, мальчик сделал вид, что переводит дыхание от напряжения, а сам провел рукой над спичкой, повторяя формулу и выплескивая из кончиков пальцев немного магии, как делал при тренировке беспалочковой магии. В это раз у него все получилось, и вместо спички лежала аккуратная серебряная иголочка. Быстро взяв палочку, и достаточно громко произнеся положенные слова, он вывел показанную загогулину палочкой, и позволил Драко увидеть иголку.
— Ничего себе! У тебя получилось! — громким шепотом воскликнул Малфой. У него же самого иголка только начала заостряться и менять цвет.
Профессор услышала возглас со стороны Слизерина, но ей очень не хотелось начислять баллы змейкам. Если бы Поттер был на ее факультете, он бы уже получил баллов десять — двадцать. Не слыхано! На первом уроке, ребенок, никогда до школы не колдовавший, исключая стихийную магию, и вдруг полное превращение предмета!
Гарри тем временем пытался объяснить Дафне, сидящей прямо за ним, как у него так получилось. Что он не только назвал формулу и сделал верное движение палочкой, но еще и точно представил, что хотел получить. Дафна уже начала терять терпение из-за неудачных попыток, тем более, она не совсем понимала, что значит «точно представить». Гарри не выдержал и взял спичку девочки. Представив длинную, дюймов в пять серебряную иголку с золотым ушком и тонким растительным узором по всей длине, он прошептал слова, взмахнул палочкой, но выпустил магию из пальцев. Все соседи вместе с профессором пораженно наблюдали, как под действием магии Поттера спичка удлинилась, заострилась, стала серебряной с позолотой в ушке, и по всей длине стали пробираться побеги и распускаться мелкие цветочки, покрываясь тонким слоем золота.
Отдав иголку ошарашенной девочке, Гарри вытер пот со лба: это превращение забрало почти все его силы.
— Мистер Поттер, вы действительно считаете, что вот такими действиями помогли вашей однокурснице понять материал? Двадцать баллов со Слизерина за подсказки.
— Двадцать балов? За двойное превращение на первом уроке снять двадцать баллов?! — возмутилась, как ни странно, Панси Паркинсон.
— И еще десять баллов, мисс Паркинсон, за пререкания с преподавателем.
Панси еще что-то хотела сказать, но Блейз вовремя накрыл ей рот ладошкой, а то бы они еще потеряли баллы. Или нарвались на отработку.
— И два балла Слизерину за трансформацию. Записывайте домашнее задание: выучить параграфы с первого по третий включительно, и написать эссе на полфута длиной о простейших превращениях дерева в металл.
В этот момент раздался звук колокола.
— Все свободны.
Повторять дважды не пришлось. Даже гриффиндорцы быстро покидали свои вещи в сумку и вылетели из класса со скоростью пули. Блейз же быстро схватил Панси и потащил её в коридор, логично предполагая, что, несмотря на воспитание, она сейчас выскажет все, что думает о такой системе поощрения и наказания.
Следующим уроком у них стоял Уход за магическими существами. Понятно, что никто детей не собирался подпускать к самим животным, это начиналось только с третьего курса, но вот познакомить их с теорией решили заранее.
Спокойствия Панси хватило только на один этаж.
— Да что ж это такое?! — опять начала возмущаться девочка. — И еще гриффиндорцы ругаются на нашего декана! Да это еще надо посмотреть, кто из них более несправедлив! Профессор Снейп никогда не снимает баллы за правильную работу. Может дать меньше, но чтобы снять!
— Панси, — тихо сказал Тео, — прекрати себя накручивать. Все равно ничего не сделаешь. Помнишь, что сказал декан на вводной лекции после пира? Не пререкаться с преподавателями. Все равно ничего не докажем. Ты чуть на отработку не нарвалась. Оно того стоило?
— Нет…
— Вот то-то и оно. Не фырчи, не ежик. Сейчас послушаем про мифических животных и пойдем копаться в земле. Все будет хорошо. Говорят, профессор Спраут очень милая женщина и никогда не снимает баллы просто за принадлежность к факультету.
Еще пять минут быстрой ходьбы по другому тайному коридору, и маленькие змейки стояли около совершенно обычной лекционной аудитории «207». Поскольку дверь в кабинет была еще закрыта, ученики просто решили обсудить свои вопросы. Гарри же уперся спиной в замковую стену, закрыв глаза. Ему после такого «поощрения» от профессора трансфигурации не хотелось ни с кем разговаривать: надо было просто пережить этот момент.
«Теперь я понимаю, как можно за один раз отбить все желание изучать предмет. Хорошо, что профессор Флитвик и декан не такие… А трансфигурацию, похоже придется отрабатывать самому. Интересно, декан не будет против такого?» — размышлял мальчик, пока ждали профессора Кеттлберна. — «Странно, почему в коридорах около кабинетов нет скамеек? Чтобы мы случайно мягкое место не отсидели?», — в этот момент Гарри почудилась какая-та волна, прошедшая по замковой стене, и через несколько секунд в коридоре появились резные деревянные скамейки с мягкими сидениями. Они настолько вписывались в обстановку, как будто все время тут стояли.