Дон Жуан. Правдивая история легендарного любовника
Шрифт:
Скажу вам откровенно, дон Хуан. Я считаю царствование Джиованны самым страшным горем для Италии после нашествия варваров. Король Роберт Анжуйский проводил свою жизнь в пиршествах и любовных приключениях и даже не заметил, как его юная красивая внучка втянулась в водоворот пьянства и разврата. Впрочем, при дворе короля Роберта это было вполне естественным и обычным явлением.
Ее поведение шокирует самых прожженных развратников. Эта порочная особа окончательно утратила представление о совести и приличиях. Мало того: Джиованна требует и от своих приближенных истребить в себе все моральные принципы. Берегитесь ее, дон Хуан! Ни в коем случае не идите на сближение и не участвуйте в ее оргиях! Соврите, что у вас мужское бессилие! А не то, простите за каламбур,
– Это плохо, – пробормотал Тенорио.
– Да уж чего хорошего. Даже папа римский не выдержал и прислал сюда из Авиньона своего гонца. Специально выбрал самого почитаемого во всей Италии человека – короля поэзии, маэстро Франческо Петрарку…
– Как вы сказали? – перебил дон Хуан. – Петрарку? Я с ним знаком. Даже обедал у него.
– Поздравляю, – с уважением посмотрел на собеседника дон Габриэль. – Это великая честь для любого смертного. Так вот, Петрарка от имени папы столь горячо обличал Джиованну, что она в конце концов прогнала его. Слава богу, хоть не убила… Был еще один человек, который постоянно укорял королеву за ее поведение, – это ее муж, венгерский принц Андрей. Роберт обручил их еще детьми, а обвенчались они незадолго до его смерти.
Став королевой, семнадцатилетняя Джиованна устранила супруга от всех дел правления, но принц Андрей не желал с этим мириться. Он хотел короноваться как муж королевы, и даже папа его поддержал – настолько дурно вела себя Джиованна. Андрей уже был близок к своей цели, на его стороне были дворяне, духовенство и народ. Но… Джиованна к тому времени уже отправила к праотцам мужа своей сестры, а также свою тетку, знаменитую куртизанку Агнессу де Перигор – ей, представляете, поставили отравленную клизму. Хитро… И Джиованна, видимо, вошла во вкус. Однажды ночью, девять лет назад, в 1345 году, принца Андрея задушили в его спальне. Убийцами были придворные, которым пришлось по нраву правление Джиованны. Народ конечно же обвинил в этом убийстве распутную королеву, в городе началось восстание. Знаете, что кричали простые люди? «Смерть королеве-блуднице!» Она испугалась и выдала толпе на растерзание непосредственных убийц принца Андрея, своих друзей. И город на этом успокоился.
Через два года Джиованна вышла замуж за своего молодого и крепкого дядю, герцога Людвига Таррентского. А еще через год начались страшные бедствия: нагрянул со своим войском венгерский король, тоже Людвиг, старший брат убитого принца Андрея. Он хотел отомстить Джиованне и возвести на престол малолетнего сына покойного принца Андрея, которого Джиованна родила уже после смерти мужа. Хотя доподлинно неизвестно, от кого этот мальчик…
Что здесь творилось совсем недавно, при мадьярском владычестве! Страшно вспомнить. Грабили все и всех, венгерский король казнил множество неаполитанских дворян. Но королева и ее новый муж успели бежать. Она – во Францию, он – во Флоренцию.
Джиованна стала собирать деньги, чтобы откупиться от венгров и вернуться в Неаполь. Сначала заложила корону. Потом продала папе римскому свое наследственное имение – город Авиньон с его окрестностями, где теперь папская резиденция. Вообразите, продала всего за каких-то тридцать тысяч флоринов! Затем продала несколько городов Неаполитанского королевства. Она заплатила венгерскому королю триста тысяч золотых флоринов, чтобы он убрался вместе со своим войском. И вот, дон Хуан, несколько месяцев назад венгры ушли, а королева Джиованна вернулась из Франции. Теперь в Новом замке опять музыка, оргии, интриги и убийства… По большому счету, королевский дворец – это огромный публичный дом, со всеми присущими борделю мерзостями. Все, что можно, разворовывается, когда королева пьяна. И ей, представьте, на это наплевать!
Дон Габриэль умолк, пережидая, когда влюбленная парочка, заглянувшая было в уединенную беседку, отойдет подальше.
– Скажите, дон Санчес, – спросил дон Хуан, припомнив напутственные слова короля Педро, – что за человек… ммм… Никола…
– Никколо Аччайуолли? – уточнил сеньор Габриэль. – О, это персона, которая реально управляет всей повседневной жизнью в Неаполитанском королевстве! Он из семьи флорентийских банкиров, приехал в Неаполь больше двадцати лет назад, чтобы открыть здесь ссудную контору. Сейчас ему сорок три, и он уже великий канцлер!
Понимаете? В других государствах просто канцлеры, а Никколо Аччайуолли величают не иначе, как «великим канцлером». Иначе нельзя! Иначе он обижается.
– Как же он сумел так возвыситься?
– Очень просто, – желчно усмехнулся дон Габриэль. – Двадцать лет назад это был очень красивый, статный юноша со светлыми кудрями. Аполлон, да и только! Плюс – речистый, щедрый, с хорошими манерами. Он, кстати, сохранил по сей день почти все эти достоинства. Так вот, при дворе короля Роберта человеку с такими данными выдвинуться было несложно. Аччайуолли принялся спать по очереди с ближайшими родственницами короля, с той же Агнессой де Перигор. Особенно тесно он сошелся с Екатериной де Куртэнэ, женой принца Филиппа, родного брата Роберта Анжуйского. Когда в 1332 году Филипп умер (а судя по всему, его отравили), Аччайуолли стал воспитателем его сына, тогда еще малолетнего герцога Людвига Таррентского – нынешнего мужа королевы. Кстати, это великий канцлер устроил брак Джиованны и Людвига после убийства принца Андрея. Как только пришли венгры, именно Аччайуолли организовал бегство Джиованны во Францию, и там королева жила на его личные деньги. А ее нынешнего мужа Людвига тот же самый Аччайуолли увез в свое флорентийское поместье, там его кормил и поил, даже девочек ему поставлял за свой счет. Представляете, какую силу имеет сейчас этот человек? Все дела управления государством Джиованна и Людвиг передали ему. Папа наградил его Золотой розой за спасение неаполитанской королевской четы.
– Значит, папа все-таки поддерживает королеву Джиованну? – не понял дон Хуан.
– Еще бы! – вскипел сеньор Габриэль. – Заполучить Авиньон за какие-то тридцать тысяч флоринов – это же подарок со стороны Джиованны! Климент даже издал специальный вердикт, в котором полностью снял с Джиованны обвинения в убийстве принца Андрея.
Дон Габриэль посмотрел на де Тенорио так, как смотрят на круглых идиотов.
– Кстати, дон Хуан. Насчет Аччайуолли… Возможно, великий канцлер будет приглашать вас на прогулки по Неаполю и окрестностям – он это любит. Станет расточать вам комплименты, делать подарки, заводить разговоры об искусстве, о женщинах. В общем, будет изображать из себя вашего лучшего друга. Не верьте! Будьте все время начеку! И помните – предаст в любой момент. Если по прихоти королевы Джиованны вы вдруг окажетесь в камере пыток – а такое при дворе случается чуть ли не каждый день, – то Аччайуолли и пальцем не шевельнет, чтобы вас вызволить.
Дон Хуан вспомнил, с чего начал разговор сеньор Габриэль, и полностью признал его правоту. Он уже горько сожалел о том, что напросился на должность посла Кастилии при неаполитанском дворе.
Между тем дон Габриэль внимательно всматривался в человека, беспомощно метавшегося по набережной и озиравшегося по сторонам.
– Я его знаю, – с тревогой пробормотал Санчес. – Это старший слуга королевы Джиованны. Господи помилуй! Похоже, он разыскивает мою персону. Неужели грянула война между Неаполем и Кастилией?
Королевский слуга наконец увидел их и потрусил к беседке. Но, к немалому удивлению дона Габриэля, он разыскивал вовсе не его.
– Синьор [31] Джиованни! Синьор Джиованни! – закричал слуга еще издали.
Дон Хуан не сразу понял, что порученец обращается к нему.
– Синьор Джиованни, – задыхаясь, проговорил слуга, – ее величество королева Неаполитанская примет вас немедленно! Идемте! Только захватите в замке Сант-Эльмо ваши верительные грамоты.
Дон Габриэль был потрясен.
– Принять нового посла враждебной страны в первый же день! – прошептал он де Тенорио. – Это неслыханно! Это немыслимо! Это каприз. Берегитесь, дон Хуан! Капризы королевы Джиованны обычно заканчиваются кровопролитием.