Драко Малфой и Солнечный путь, Джуд

Драко Малфой и Солнечный путь

на обложку

Джуд

Шрифт:

— Отличный дебют, Малфой.

Над ним парил ухмыляющийся Поттер. Драко скривил рот.

— Я знаю, что ты без ума от меня, Поттер, но все рекомендую тебе вернуться в игру, а то как бы не пришлось поздравлять с удачным дебютом Малькольма.

Гарри хмыкнул и умчался прочь.

Прошло десять минут. Снитч появился над самой головой Драко, дразня близостью и недоступностью бывшего ловца, но исчез прежде, чем Гарри и Малькольм подлетели к нему. Малькольм следовал за Поттером, и Драко нахмурился — если Бэддок намерен не искать снитч, а гоняться

за Поттером, он рискует попасть в ловушку. Он уже собрался попросить тайм-аут, чтобы вправить мальчишке мозги, но тут кое-что произошло.

Поттер вдруг резко взял с места — вперед и вверх, и Малькольм рванулся за ним. Драко даже застонал от досады — он видел, что никакого снитча нет.

Поттер вошел в пике. Малькольм собрался было повторить фигуру, но вдруг выровнял метлу — с некоторым трудом, нужно отметить, — и помчался почти вертикально вниз. Народ дружно охнул, Драко нахмурился, а Дин Томас вдруг заорал так, что люди на ближних трибунах пригнулись:

— Ловец Слизерина увидел снитч!

Маленький золотой шарик порхал у самой травы. Лицо Поттера отразило такое отчаяние, что Драко даже стало его жаль; выйдя из пике и чудом не свернув шею, он камнем полетел вниз.

Он почти падал; быстрая метла и собственный вес стремительно несли его к земле, но Малькольм был впереди. Он несся, почти распластавшись на метле, ветер рвал его волосы, и он не думал снижать скорость. Болельщики дружно ахнули, а особо впечатлительные девицы завизжали — на полном ходу Малькольм схватил снитч; рукоятка метлы зацепила землю, и слизеринец рухнул в траву, прокатился несколько метров и замер.

Драко, резко приземлившись и едва не свалившись сам, помчался к своему ловцу. Мальчик медленно пытался подняться на ноги. Приходилось опираться на одну руку, и у него ничего не получалось, но он по-прежнему сжимал трепыхающийся снитч. Слизеринские болельщики надрывались так, что даже дружный разочарованный вой Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа не мог их заглушить.

— Малькольм Бэддок поймал снитч, — разочарованно простонал Дин Томас.

— Мэл, солнышко… — Драко подхватил Малькольма подмышки, поставил на ноги и сжал в объятиях. — Ты поймал снитч!..

— Я хотел тебя порадовать, — пробормотал Малькольм. — Прости… я так жутко выгляжу… — и он попытался отвернуться.

Улыбаясь, как безумный, Драко вытирал кровь, бегущую из носа Малькольма и как-то не совсем кстати ему подумалось, что если бы он собрался влюбиться в Малькольма, то сейчас был бы самый подходящий случай.

В двух шагах от них Гарри выслушивал утешения от своих друзей. Дин Томас, примчавшийся специально чтобы уверить Гарри, что тот ни в чем не виноват, многословно объяснял Мине, что Гарри, на самом деле, всегда ловит снитч, просто сегодня день неудачный, погода нелетная, и вообще, играть в квиддич в пятницу — плохая примета, а новичкам везет. Мина, посмеиваясь, обняла Гарри и погладила его по голове.

А Гарри смотрел на белокурого юношу, который, улыбаясь своей самой редкой и самой красивой — солнечной — улыбкой, обнимал

за плечи Бэддока, вместе с ним принимая восторги команды и поздравления болельщиков. Внезапно Гарри дернулся из крепких рук Мины и окликнул его:

— Малфой!

Слизеринец повернулся, и его улыбка, как луч прожектора, неожиданно осветила и гриффиндорцев.

— Что?

— Поздравляю.

Драко нетерпеливо встряхнул растрепанной головой.

— Не меня. Его, — и вытолкнул вперед Малькольма.

— Поздравляю, Бэддок, — произнес Гарри.

— Спасибо, — Малькольм застенчиво улыбнулся. И Гарри вновь позвал:

— Малфой…

— Что? — отозвался сияющий блондин.

— Не хочешь отпраздновать вашу победу? — спросил Гарри. И уточнил: — Вместе…

Стало тихо, и напряжение вдруг повисло такое, что его можно было трогать руками. Улыбка сошла с губ Драко; потом эти губы приоткрылись, и чуть наклонилась голова, словно Драко хотел заглянуть в лицо Гарри с другого ракурса.

— Драко… — легкая вопросительная интонация прозвучала в голосе Гарри. В ответ бледные губы сомкнулись в тонкую полоску, и лицо Малфоя стало таким злым, что Гарри отшатнулся.

— Поттер, — голос Драко напоминал наждачную бумагу, — я сегодня занят, — он властно обнял Малькольма за плечи. — Обратись ко мне на днях, может, я найду для тебя минутку в своем расписании.

— Гарри, — осторожно произнесла Мина. Гарри не отозвался — он смотрел вслед уходящей слизеринской команде, и что-то, что могло быть только отчаянием, отражалось у него на лице. — Гарри! — настойчиво повторила девушка.

— Оставь меня, пожалуйста! — выкрикнул вдруг Гарри, обвел бешеным взглядом толпу и громко крикнул: — Оставьте меня все!

Хогвартс, 10 октября 1997 года, вечер

— Тебе холодно?

— Нет…

— А почему ты дрожишь?

— Я не дрожу.

— Ты дрожишь. Тебе страшно?

— Нет…

— Тебе страшно… Хочешь передумать?

— Драко… я…

— Это страшно?

— Нет…