Дракон с королевским клеймом
Шрифт:
Безрезультатно.
А в следующее мгновение гостиная крутнулась перед глазами, и Вельмина — как будто со стороны, с отстраненным спокойствием — поняла, что висит на плече Ариньи.
— Пустите! — крикнула она громче, в ответ получила шлепок ниже спины.
— Я тебя научу, как себя вести. Но не беспокойся, тебе понравится. Тебе ведь не повезло, у тебя и мужчины нормального не было!
Вельмина, захлебываясь слезами и животным ужасом, заколотила кулаками по широкой спине. Зачем она вообще его пустила? А теперь — что?!
Перед глазами поплыли стены,
— Не смей! — выкрикнула она, — отпусти!
— Сама потом спасибо скажешь! — рявкнул наместник, — ну-ка, где тут у тебя спальня?
Перед глазами от ужаса потемнело, а потом от удара спиной о перину вышибло дыхание. Но Вельмина сразу умудрилась вскочить на ноги, как кошка, бросилась к двери, и тут еще ее перехватила поперек талии лапища Ариньи.
— Куда?
И, уже мало что соображая, Вельмина вцепилась зубами в эту ненавистную руку. Он снова швырнул ее на кровать, но в этот раз скулу обожгло жаркой болью, и теперь уже все действительно поплыло перед глазами. Вельмина ещё пыталась отбиваться, когда на нее навалилась неподъемная туша наместника, словно сквозь толстое одеяло донесся треск разрываемой ткани…
— Нет! — прохрипела она, — не смей… меня… трогать!
Вельмина даже не поняла, как произошло то, что произошло дальше. На лице Ариньи появилось изумление — и его оттащило куда-то в сторону. Вельмина сжалась в комок, и сквозь серую пелену близкого обморока увидела, как громоздкая туша Ариньи отлетела к стене, с хрустом в нее врезалась и начала сползать вниз. А потом саму ее загородил от наместника силуэт в знакомом добротном кафтане. Вельмина всхлипнула и попыталась натянуть на плечо разорванное платье. Какой ужас… какой стыд… она ведь ничего этого не хотела, и ни разу не дала повода…
Еще один взгляд, брошенный на Ариньи — и безграничное удивление. Потому как наместник внезапно как будто съежился, уменьшился в размерах и тоненько, противно завизжал, вытаращившись на Итана. А затем, очень быстро, бочком-бочком, к выходу из комнаты — и бросился бежать.
Вельмина этого не поняла. И первой внятной мыслью было — что такого он увидел?
Итан резко повернулся к ней, стремительно шагнул к кровати… И Вельмина тоже… вдруг узнала его. Странно и удивительно, столь дней бок о бок… Она была просто слепой. Это лицо, только без ветвящегося шрама, с гладко зачесанными назад волосами Вельмина видела во дворце… На большом портрете, за креслом королевы Лессии.
— О, Боги, — выдохнула она.
И ничего больше не смогла сказать или сделать, потому что Итан сгреб ее в охапку, крепко прижал к себе, медленно укачивая, шепча в макушку:
— Все, все закончилось… Все хорошо.
Вельмине показалось, что он даже коснулся губами ее волос в легком поцелуе. И тогда она почувствовала, как неотвратимо погружается в мутный, вязкий страх, который совершенно лишал воли, да и способности думать.
Как такое вообще получилось? Ведь… говорили, что в дракона дали залп из пушек на дирижаблях. Никто не мог пережить такого… Но нет. Пережил…
— Не убивай меня, — выдохнула Вельмина, против
Ей стало так жутко, что снова перед глазами запрыгали черные мушки. И при этом внутри поднималось нездоровое, странное чувство удовлетворенности происходящим. Именно это, оказывается, ей и было нужно: чтобы крепко прижал к себе, чтобы медленно гладил по спине, утешая, и чтобы нежно касался макушки губами.
***
— Какие глупости, — хрипло сказал король, которого все считали мертвым, — с чего мне тебя убивать? Но его… убить надо было. А он убежал. Я дурак…
Вельмина вдруг представила, как Итан вырывает сердце из Ариньи прямо у нее в спальне. И невольно прошептала:
— Ты убил моего мужа.
Сделала попытку отстраниться, но оказалась ещё крепче прижатой к каменной груди.
— У меня не было выбора, — так же тихо ответил король-дракон, — и этого уже не изменить.
— Что же… теперь будет?
Она сделала глубокий вдох, вдыхая тепло, исходящее от Итана, и его запах, словно тонкий аромат неизвестной пряности. Сама ещё крепче прижалась щекой к его груди, чувствуя кожей тонкую ткань сорочки, прячась от всего мира в кольце крепких рук.
— Боюсь, дом придется оставить, — сказал Итан, — наместник скоро пригонит сюда всю гвардию, какую только сможет собрать за короткое время.
— Но…
— И не к отцу с матушкой.
— Тогда… куда?
— Ты видела, что на мне герб Аривьена, — прошептал Итан, — мы отправимся туда. Ты очень верно заметила, что кому попало такого рода печати не ставят.
— Мы даже из города не выберемся, — начала Вельмина и осеклась. Как она могла забыть. Это же… не человек.
Она все же уперлась локтями в грудь Итану, отстранилась и заглянула в жутковатые светлые глаза твари, которую боялись все, но которая так нежно обнимала ее, стирая жуткие, омерзительные следы прикосновения Ариньи.
— Тебе нужно уходить, — растерянно пробормотала Вельмина, — я, наверное, могу остаться.
— Тогда у тебя тоже не будет выбора, и придется лечь под наместника, — Итан криво усмехнулся, — ты этого хочешь?
Она замотала головой, потом спохватилась, попыталась закрыть оголившиеся плечи обрывками платья, и замерла испуганным зверьком, когда Итан взял пальцами ее за подбородок, заставляя смотреть на себя. Воцарилось молчание. Его взгляд был почти ощутим, как будто ласкал лицо, переместился на губы…
«О, Боги, — мелькнула суматошная мысль, — это так… страшно… и вместе с тем я ведь хочу, чтобы…»
Додумать она не успела, потому что Итан легко поднялся, все ещё держа ее на руках, а потом так же, без усилия, поставил на ноги и твердо сказал:
— Мы уходим, причем немедленно. Переоденься в удобную и желательно мужскую одежду, бери с собой документы и все золото, какое только осталось в этом доме.
И, поскольку Вельмина все еще стояла, будучи не в силах двинуться с места, все ещё чувствуя то тепло, когда он прижимал ее к себе, Итан попросту взял и встряхнул ее за плечи. Заглянул в лицо.