Dream A Little Dream Of Me
Шрифт:
Том пришел заранее, дабы усовершенствовать хитромудрый план, разработанный Хемсвортом, при поддержке всеведущего бармена-хозяина заведения. Он был уверен, даже если Гай сначала даст волю своему лепреконскому веселью, то все равно поможет провернуть аферу на лучшем уровне.
Хиддлстон появился как раз вовремя, чтобы наблюдать сцену, как Элла, выхватив у Майки барабанную палочку, пытается догнать Джеза и наказать. Всеобщий хохот и улюлюканье только добавляли представлению оттенок идиллии и беззаботного веселья. Совсем не те чувства, которые он испытывал в последние несколько дней. А вид смеющейся ван Руж вообще
Так и получилось, что он остался, а голос Эллы, которой по жребию пришлось открывать вечер, убедил его в правильности решения. Теплый и нежный, как ее ласки, он буквально чувствовал прикосновения ее пальцев у себя на коже, воспоминания того вечера оживали, ставали почти осязаемыми. Вот она проводит рукой по его волосам, на губах терпкость поцелуя и…
– Так что там насчет песни, парень? – возвращает его к реальности Гай.
Хиддлс выкладывает свои мысли, бармен даже не пытается подтрунивать над ним, он выражает свое восхищение проработанностью плана и выказывает готовность помочь, но вносит несколько поправок в свою пользу, материальный момент дела не должен пройти мимо него.
Одна песня отделяет «Вуду Оркестр» от победы или поражения. Завидная удача, не так ли? Все замерли в ожидании, рука Гая опускается в заветную коробчонку и вытаскивает оттуда листок. В лучших традициях Оскара он медленно разворачивает его и читает:
– От некоего парня по имени Том тебе подарок, ван Руж, «Can’t We Be Friends», дуэт Эллы и Луи. Том, помаши ручкой, публика хочет знать, кто принес девушке победу.
Он передает привет от барной стойки и улыбается, смотря, как Элла на мгновение теряется. Девушка быстро берет себя в руки, но и доли секунды ему хватает, чтобы почувствовать себя увереннее, наполниться ободряющим злорадством. Удивительная женщина, в который раз за вечер думает Том, наслаждаясь последней на сегодня песней.
Сразу после бурных чествований, поклонов и обменов любезностями с другой группой и слушателями она спускается в зал и идет к нему. Улучшение на лицо, помнится, как-то она просто бесследно испарилась.
– Пришел насладиться победой?
– Нет, заключить перемирие.
– Странно, победителям это невыгодно.
– Я хочу знать, почему. И не уйду без ответа.
– Тебе краткую или длинную версию? – устало протягивает Элла и вздыхает. Возможно, так он одумается и оставит ее в покое. В любом случае сил на сопротивление у нее нет, все остались там, на сцене.
– Можешь начать выкладывать свою биографию уже сейчас, ван Руж. Я никуда не спешу.
Элла смотрит на Гая, тот, несомненно, все слышал, он ведь профессиональный бармен. Мужчина без слов вытаскивает бутылку рома и тоника. Девушка приподнимает бровь, он качает головой, но достает пакет со льдом. Она протягивает руку, в раскрытую ладонь падают ключи.
– Пойдем, Том, будет тебе ночь сказок.
Комментарий к Can’t We Be Friends
http://vk.com/doyoubelieveinfaeries
Хештэг к главе #DaLDoM_Friends
========== You Won’t Be Satisfied (Until You Break My Heart) ==========
В квартире с видом на звезды может быть уютно и романтично, бесконечно тоскливо и безмятежно, как в Тибете. Здесь можно предаться
Пока Элла и Том купались в обвораживающих волнах джаза, за окном наметилось светопреставление. Насколько спокойными и бархатными были ритмы старых песен, настолько яростно протестовала против них стихия за окном: шквальный дождь и ливень смывали посетителей «Джазового стандарта» прямо в переходы метро, штормовой ветер срывал котелки и шарфы с тех, кто пожелал полностью, вплоть до мельчайших деталей гардероба, окунуться в атмосферу вечера. Таксисты зарабатывали на славу, да и Гай не остался в долгах, ведь многие, только высунув нос на улицу, тут же возвращались в тепло клуба.
Том благодарил судьбу за то, что та на сей раз смилостивилась и не выставила его за дверь в непогоду. Что было очень странно, учитывая то, как эта самая мифологическая антропоморфная сущность помогала Элле всласть издеваться над ним. Когда же они попали в квартиру, он сразу же понял, что заблаговременно и напрасно поблагодарил строптивую барышню, которая придумывает замысловатые повороты в его жизни.
Пронизывающим сырым холодом сквозило уже с порога, что же будет в комнате, которая будто специально создана на растерзание всевозможными стихийными бедствиями. Элла с Томом уже будут не в Канзасе? Или заиндевеют на радость потомкам, аки несчастные жители Помпеи, увековеченные в пепле? Хиддлс отмахнулся от роковых мыслей, если он хочет хоть в чем-нибудь разобраться, пока шарики окончательно не зашли за ролики, то должен изо всех сил удерживать шаткое состояние спокойствия, избегая фатализма шекспировских трагедий.
Как под заказ Элла ткнула в него пакетом со льдом. Бедолага поежился, похоже, ни одна из женщин в его жизни не отличается добродушием, обе: и та, что из плоти и крови, и та, что возникла в его воображении с легкой руки не то Нью-Йорка, не то этой странной квартиры и взяла в руки сценарий его жизни так, будто он специально призывал ее вмешаться в процесс, знатные садистки. Кто-то обещал не драматизировать в духе классической британской драмы. Он забрал из рук Эллы оставшийся груз и пошел в кухню по мановению ее руки, слишком художественно, Том, она просто ткнула пальцем в нужную дверь, а сама исчезла в противоположном направлении.
Хиддлстон начал всерьез задумываться над криозаморозкой с последующим сохранением себя любимого для поколений будущего. А что? Бога скандинавского сыграл, короля английского тоже, а еще Фицджеральда и вампира. Чем не повод вписаться в историю? А еще Том с тоской и полным безнадеги взглядом посматривал на бутылку рома. По его скромным расчетам топлива едва ли хватит, чтобы заставить кровь циркулировать в пределах одной взрослой человеческой особи, а их-то двое. И он, как истинно английский джентльмен, просто обязан уступить девушке.