Дураки умирают по пятницам
Шрифт:
– Значит, вы сразу позвонили в полицию и обо всем нас информировали? – переспросил Селлерс насмешливым тоном. – Чтобы не навлечь на себя подозрения. Очень рад за вас.
Я продолжал:
– Я хотел задать мисс Отис несколько вопросов, кое-что выяснить до того, как о деле узнает пресса. А куда от нее денешься, раз был звонок в полицию.
Селлерс повернулся к Берте:
– Мне кажется, что с этого момента вы будете работать в одиночку, моя милая.
– Как это понимать? – испуганно спросила Берта.
–
– Вы это серьезно? – задала вопрос Берта.
– Да, – ответил он. – Теперь ему не поздоровится. Честно говоря, этот горе-стратег мне поднадоел.
Он поднялся, но я сказал:
– Присядьте еще на минутку, инспектор, и давайте поговорим разумно.
– Да неужели! – фыркнул он, презрительно глядя на меня. – Мы уже достаточно поговорили разумно. Ваше личное участие в этом деле не подлежит сомнению.
И тем не менее я продолжал:
– Так как у меня на руках не было доказательств, я должен был убедиться в правильности всего, а потом уж идти в полицию. Я не хотел сбивать вас с толку в случае ошибки.
– Какой ангелочек! – сказал он.
– Слушайте, сержант, не забирайте мисс Отис. Она никуда не денется. И пресса ничего не узнает. Нам с вами нужно еще два часа, и настоящий преступник будет в руках.
Селлерс ухмыльнулся:
– А зачем? И так все ясно. Вставайте оба, и едем в полицейское управление.
– У вас есть сердце, Селлерс?
– А, бросьте вы это! При моей профессии нужна в первую очередь голова, а не сердце.
– Если вы арестуете девушку и об этом станет известно прессе, подлинного убийцу вам не видать.
– Да он уже в моих руках. Может быть, даже двое. Знаете, как все было, мистер Лэм?
– Как?
– Полагаю, вы как раз были в квартире этой Отис, когда вас вспугнула Этель Ворли. Чтобы отвертеться, вы ударили ее по голове, но слишком сильно. Потом связали ее, чтобы не было шума. И может, даже нарочно придушили ее. Да, это вполне возможно. Ведь вы далеко не ангел. Берте вы доставляли сплошные неприятности.
– Сплошные деньги, вы хотите сказать?
– Ну уж на этом деле она не заработает, – заметил Селлерс.
– Всего два часа.
– Ни минуты.
– Я могу позвонить?
Он рассмеялся мне в лицо.
– Только один звонок.
– Кому?
Я посмотрел на часы:
– Моему букмекеру. Хотел бы я знать, как закончился забег.
– Я сам позвоню. Нет, пусть позвонит Берта.
Она набрала номер и сказала в трубку:
– Алло? Я хотела бы позвать… Ах, это вы? Как там наша лошадка?
С большим волнением я следил за выражением лица Берты – прежде бега меня никогда так не занимали. И когда я увидел, как
– Добрая старая кляча, – восхищенно произнесла она, вешая трубку.
– Сколько? – спросил Селлерс.
– Обошла на голову, – ответила Берта. – Двести пятьдесят долларов. Сотня ваша, Селлерс.
– Как бы не так, сотня. Я же вам еще тогда говорил, что играем поровну.
– Разве? А я решила, что вы поставили только двадцать.
– Чепуха! – ответил тот.
– Ну пусть будет так. Неужели я буду спорить с вами из-за каких-то вшивых двадцати пяти долларов?
– Так-то лучше.
Я ввязался в разговор:
– Вот в этом весь Селлерс. Карьеры вам не видать.
– О чем это вы, черт побери?
– Вот сейчас вы арестуете мисс Отис, тотчас поднимется шум. Я уже вижу броские заголовки в газетах: «Инспектор Селлерс арестовывает убийцу!», «Современная Лукреция Борджиа выведена на чистую воду благодаря прозорливости инспектора Селлерса».
Тот ухмыльнулся:
– Неплохо, Лэм. Вы и для себя можете заготовить заголовок.
– Наверняка вы будете знаменитостью дня. И одновременно разрушите единственную надежную систему, с помощью которой можно выиграть на скачках. Дело в том, что этот парень по уши завяз в этой истории, и как только он узнает о ваших арестах, он быстро смоется и унесет с собой все доказательства, которые он имеет по делу Баллвинов.
Селлерс задумчиво поскреб голову.
– Ладно, вы арестуете мисс Отис и меня, поскольку так складываются обстоятельства, но вы полностью на ложном пути. А всего-то и нужно немного пошевелить мозгами, свериться с таблицей, набрать код, нажать кнопку – и, пожалуйста, ответ готов.
Берта сказала, чуть не плача:
– Пять к одному, Фрэнк. Представьте себе, если бы мы поставили пятьсот долларов, то выиграли бы две тысячи пятьсот долларов.
Селлерс зажег свою изжеванную сигару. Он некоторое время пускал дым в потолок, потом спросил:
– Где лавочка этого парня, Лэм?
Я лишь с улыбкой посмотрел на него. Внезапно он повернулся к Рут, которой до сих пор почти не уделял внимания.
– Я еще не слышал вашей версии. Ну-ка, послушаем.
Я энергично вмешался:
– Молчите, Рут.
Лицо Селлерса налилось кровью, и он набросился на меня:
– Да кто вы такой, черт побери? Как вы смеете…
Я выпустил дым в потолок.
– Я тот, благодаря кому вы выиграли на скачках.
Селлерс и Берта обменялись взглядами, потом он сказал:
– Ну хорошо, я дам вам шанс. Сколько времени вам нужно?
Я радостно ответил:
– Вы можете оставить здесь Берту с мисс Отис. Гарантия надежная, потому что Берта и вы играете в одну дудку. Мы поедем вместе, и я познакомлю вас с этим малым.