Дурилка. Записки зятя главраввина
Шрифт:
Если бы Сталин хотел попользоваться высшими достижениями в теории стаи самолично (то есть если бы он был всего лишь кандидатом во властелины мира, но не «Святославом»), он бы мог засадить Булгакова в лагерь (с самым красивым ландшафтом в Союзе), перевезти в него хоть все книжные фонды Государственной библиотеки, а для поднятия настроения обитателей этого «рая» выкладывать узоры на клумбах из черной и красной икры — и читать всё написанное Преемником самому и только самому (или вместе с родственниками).
Но мудрый Сталин поступил иначе. Он сделал Булгакову рекламу — причём так, что Булгаков догадался, кто его облагодетельствовал, только лет через десять, когда и написал «Пастыря». В этом величие тоже Сталина: хотя до-мастер-и-маргаритное
Не стоит полагать, что раз после убийства Сталина до сего дня новый «Святослав» не объявился, то усилия Сталина пошли прахом. Благодаря Сталину удалось «зацепить» Льва Николаевича Гумилёва. Того самого Льва Николаевича Гумилёва, который после допросов «иудо-внутренников», лёжа на асфальтовом полу под лубянскими нарами, писал стихи про Россию как самое лучшее место на земле, и на Сталина нисколько не обижался. А «Святослав» придёт. Только придёт он особенным образом. Это наши демократы сами лезут во власть, а русскому человеку лезть самому за падло Он будет приглашён. Видимо, кем-то из высшего гилейского жречества.
Врут они, что Сталин о высших кадрах не заботился. Заботился. Только вот те, кого ныне допускают до информационных площадок, и чьи оценивающие Сталина голоса только и слышны, настолько ничтожны, что не в состоянии подняться до уровня, на котором становится понятно, каким образом Сталин расчищал дорогу следующему «Святославу».
Ей-Богу, чем больше узнаю о Сталине, тем больше начинаю его уважать. Различить Преемника ещё прежде, чем он завершил «Мастера и Маргариту»!
Я не отказываюсь от всего того, что написал в «Катарсисе» о темных сторонах личности Сталина, включая и те, которые до «Катарсиса» нигде не были раскрыты, но цветы к его бюсту вместе с экземпляром этой книги непременно отнесу. Скажем, у Кремлёвской стены. Но, может быть, и в другом месте.
С таким местом, действительно, есть проблема. Подобно тому как о Сталине ещё не написана достойная его книга, так до сих пор не создан и достойный ему памятник.
Дело не в грандиозности проекта. А в том, что до сих пор подчёркивалась вождистская сторона этого человека, а велик он стороной противоположной. Постигается Сталин через его помощь высшему гилейскому жрецу. И что меня особенно поражает, помог тайно для всех — и всю жизнь по этому поводу молчал!
Последнее для меня высший пилотаж — меня хотя в связи с «Катарсисом» и хвалят, причём люди явно выдающиеся, но мне всё мало и начинаю хвалить себя сам. Почти на манер Александра Сергеевича: «Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!» А Сталин смолчал — и молчал всю жизнь.
Я, конечно, не скульптор, но и не настолько лишён вкуса, чтобы предложить памятник в виде фигур Сталина и Булгакова, рука об руку идущих в сторону Солнца.
Величие Сталина в его первой точке пересечения с Булгаковым. А в то время Булгаков ещё ходил в продранных ботинках и каждый день пил разливное пиво (более дешёвое, чем бутылочное) в одной из самых дешёвых забегаловок Москвы.
Как это ни пошло на первый взгляд, но именно таким и видится мне будущий высший гилейский жрец, автор «Мастера и Маргариты». Он Сталина не видит, а ведь Сталин со своей вечной трубочкой наверняка выходил «на плэнер», чтобы увидеть равного себе. (В то время Сталин ходил по улицам Москвы один, без охраны — отважный был человек, ведь Гражданская война закончилась лишь формально, «иудо-внутренники» не стеснялись устраивать террористические акции.) Сталин умел конспирироваться, так что не удивлюсь, если в вечности узнаю, что в той пивной, в которую обычно заходил Булгаков, однажды вдруг появился сухорукий человек кавказской внешности с наглухо надвинутой на глаза кепкой, заказал пива (для конспирации?!) и в ожидании вытащил из кармана трубку и, набив её «Герцоговиной Флор», не торопясь, закурил…
Я не знаю, как в этой на первый взгляд отнюдь не величественной сцене передать, что встретились два величайших человека XX века, и как при этом передать идею родовой памяти и метанации, но, видимо, можно. Да и Понтий Пилат там отнюдь не лишний…
«Странное напряжение пульсирует вокруг имени „Понтий Пилат“ — и счастлив тот, кто в это напряжение вовлечён.
Ничто не случайно: последнюю восьмую редакцию «Мастера…» всего лишь сорокадевятилетний Михаил Булгаков завершал ценой невыносимых болей. Одними из последних его слов были: «Чтоб знали… Чтоб знали…» Так беллетристику про любовь и ведьм не пишут…
Трудно поверить, что до сих пор никто зашифрованного в романе Тайного Знания понять не смог, потому напрашивается предположение, что у посвященных есть основание молчать. Так ли один страх?
Грандиозные орды обычных булгаковедов по всему миру шуршат шелухой, не в состоянии подтянуться даже к ключевому вопросу: с чего это Маргарита так ценила роман мастера? В чём причина столь мощной зависимости от романа красивейшей женщины, сверхженщины, сверхтипичной женщины и потому — королевы Великого Бала?
Познание глубинной психологии, понятно, лишь первая ступень к Тайному Знанию…
Читать «КАТАРСИС» можно начинать с любого тома, более того, это ещё вопрос, с какого лучше. Напоминаем: катарсис — слово, как полагают, греческого происхождения, означающее глубинное очищение, сопровождаемое наивысшим наслаждением.
Странный интерес пульсирует вокруг имени «Понтий Пилат» — и воистину счастлив тот, кто в эту странность вовлечён…»
Счастье — это когда тебя понимают. Это другая формулировка принципа «подобное к подобному». Михаил Булгаков знал, что за границей его понимать некому. А здесь, в Гилее, его понял сам Сталин, первый за последнюю тысячу лет «Святослав». Так что Булгакова, неугодника и Преемника, вымести из России и поганой метлой было бы невозможно. Как и вообще всякого неугодника.
Помните про две системы познания — для дураков и умных?
Нижеприведённый текст комментариев Евангелия о самом Понтий Пилате ровным счётом ничего не говорит. Так, упражнение для тех, кто, оказавшись на балконе рядом с представителем главраввината, о роли которого в мировой системе власти догадывается не так уж и мало людей, сумел бы воспользоваться редкой возможностью и овладеть мёртвой водой. Упражнение упражнением, но ведь очевидно, что перед владеющим теорией стаи со страниц Евангелия открывается совсем другая картина, чем перед суверенитистами. Иная.
Психологически достоверная. Что бы ни говорил суверенитист, как бы профессионально он себя не расхваливал, но для него Евангелие не более чем дурилка.
А ведь Евангелие в свете теории стаи открывает грандиозные возможности.
Глава двенадцатая из третьего тома «Катарсиса» — «Понтий Пилат: психоанализ не того убийства»
— Понимаю… Я должна ему отдаться, — сказала Маргарита задумчиво.
…рожу Азазелло перекосило смешком, — но я разочарую вас, этого не будет.
…Королева Марго Валуа, с подачи которой отсекают голову её любовнику…
…Маргарита, пьющая кровь барона Майгеля из черепа Берлиоза (Берлиоз — упрощённый вариант мастера: Христа пытается уничтожить не тонким, а потому притягательным искажением Его образа, а путём грубым и потому менее эффективным — Его отрицанием)…
…Интерес толпы в Варьете, когда кот Бегемот отрывает голову конферансье (в демонологии Бегемот — высший бес среди бесов, принимающих облик животных; Маргарита — повелительница бесов, соответственно, Бегемот— самый скорый исполнитель именно её воли, своеобразный начальник охраны)…
…Уна, вокруг которой отрезанные головы разве что не громоздятся. Даже уходящий в Галилею Киник, человек, защищенный здоровым мировоззрением, чувствует, что ему по воле наместницы хотят отрезать голову…