Два веса, две мерки (Due pesi due misure)
Шрифт:
— Утром, когда я пришел в свое бюро, — говорю, — мне с почтой прибыл холодильник.
Трам сжал зубы, глаза и кулаки.
— Не бесись, — говорю, — на этот раз я тебе чистую правду рассказываю. Холодильник я даже не открыл. Имени отправителя не было, и я решил, что холодильник послал завод. Ну, в надежде, что я его испробую и куплю. Вот я и решил отвезти его домой.
— Значит, ты холодильник не открывал и, что там внутри было, не знаешь?
— Все верно, — подтвердил я. — Но чуть позже пришел
— Мужчина или женщина?
— Я не спрашивал, — говорю. — От предложения я отказался и только было хотел тебе позвонить, как тот человек удрал. Тогда я решил отвезти холодильник на прежнее место и потом позвонить в полицию. Ведь этот человек сказал мне, что в холодильнике — футболист.
Трам стукнул кулаком по столу.
— Как отучить тебя от вранья? — сказал он, укоризненно качая головой. — В холодильнике не было никакого футболиста. На этот раз ты перестарался.
У меня язык меж зубов застрял, и я его еле выдернул.
— Не было никакого футболиста? — говорю. — Кто же там был?
— А ты не догадываешься?
Открывается дверь, входит Каучу и подносит картонную коробку прямо под нос лейтенанту Траму.
— Показал рекордное время! — восклицает Каучу. Смотрит на меня и пытается изобразить усмешку, скривив правый уголок рта. — Комнатка для тебя готова, — говорит. — Я свежие простыни постелил.
У меня нет времени слушать его тупые остроты. Не отрываю глаз от коробки. Трам ее открывает и извлекает оттуда бутсу.
Бутса, похоже, левая.
— Значит, ты бутсу держишь в холодильнике? — говорит Трам. — А может, ты и этого не знал?
— Право слово, не знал! — восклицаю. — Я думал, там лежит футболист в бутсах и всем остальным. Куда же остальное-то девалось?
— Футболиста мы нашли под кроватью в квартире на улице Скиццо, четырнадцать, — отвечает Трам. — Убийца стукнул его бутсой по виску. Потом сунул ее в холодильник. На каблуке есть следы крови.
Ну и дела! Что-то в этой истории концы с концами не сходятся. Да и сама история невероятная.
Зачем Огрезе понадобилось мне врать?
Я застываю с раскрытым ртом и, раз уж он открыт, вливаю в него остатки «бурбона».
— Ага, значит, ты полагал, что в холодильнике мертвец, убитый кем-то футболист, и возил его в машине по городу, даже не подумав позвонить в полицию! — восклицает Каучу. — Одного этого достаточно, чтобы продержать тебя в халатике до Страшного суда.
Хватаю штемпельную машинку, лежащую на письменном столе, и запечатываю ему губы двумя металлическими скрепками — пусть немного помолчит.
— Попробуй поговорить ушами, Каучу!
Он пытается пнуть меня ногой в живот, но промахивается и бежит в медицинскую часть снимать швы.
— Итак, — повторяет Трам, —
— Я же тебе сказал. Я думал, что там футболист, целиком. Некий Капустини, центральный нападающий «Апатиа-клуб». Вы его нашли под кроватью?
— Его самого, — отвечает Трам. — Кто его туда положил?
— Не знаю. Я все тебе рассказал.
— Не все, — говорит Трам. — Ты не сказал, кто послал тебе холодильник, а потом пришел к тебе.
— К сожалению, я не успел вернуть задаток и потому не могу назвать имя клиента. Но тебе нетрудно будет догадаться.
— В квартире жили тренер «Буйни-клуб» и его сестра, — говорит Трам. — К тебе приходил Ого Пальма?
— Нет, не он, — отвечаю.
— Значит, его сестра, — заключает Трам, — где она теперь?
— Не знаю. Учти, я тебе ничего не говорил.
— Само собой, но все равно спасибо.
— Скажи, а как вы труп обнаружили? — спрашиваю.
— Консьержка, как всегда, пришла убирать квартиру. Стала водить пылесосом под кроватью и на него наткнулась. Сначала позвонила в полицию, а затем упала в обморок.
— Не женщина, а клад! — говорю. — Обычно консьержки оставляют под кроватью и креслами слой пыли вместе с трупом.
— Так ты не хочешь сказать, где прячется твоя клиентка?
— Не знаю, — говорю. — Уходя, она бросила мне в лицо телефон, и я не успел ничего спросить.
Трам кладет бутсу в коробку и закрывает ее.
— Неважно, — говорит он. — Мои люди, если надо, находят даже иголку, и не в стоге сена, а в дремучем лесу. Еще до вечера оба, и братец и сестрица, будут тут.
Я поднимаюсь, ставлю стакан на письменный стол.
— Торопишься улизнуть? — говорит Трам.
— Вовсе нет, — отвечаю. — Для меня эта история закончилась. И закончилась бы двумя часами раньше, не появись ты со своим караваном.
— Ты возил с собой орудие преступления, и один этот факт обязывает задержать тебя, Яко. Но я, так и быть, закрою на это глаза. Конечно, при условии, что ты выключишься из этой истории.
— Начисто выключаюсь, — отвечаю. — Отошлю клиентке задаток вместе с наилучшими пожеланиями.
Входит агент и вручает Траму лист бумаги.
— От доктора Телла, — говорит он. — Вскрытие не полное, но за точность экспертизы доктор ручается на девяносто пять процентов.
Трам берет лист и читает.
Начинает тихо, гортанно похохатывать.
— Ну, — говорит он, — пожалуй, я не зря тебя отпускаю. Мне и угрызаться не придется: бутса, которую ты возил в холодильнике по городу, не была орудием преступления.
— Не была орудием?..
— Именно так, — отвечает Трам. — Похоже, ею лишь оглушили жертву. По заключению судебного эксперта, рана на голове не была смертельной. Бедняга, видно, умер от удушья.