Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
— Люди Харриса следят за этими наблюдателями,— кивнул головой Фаллон.
— Выходит, мы. под колпаком у Гатта?. И повсюду его люди?
— Возможно, что кто-то из боссов местной мафии оказывает ему такую услугу, — уточнил Харрис. — В их «организации» так принято.
— С этим Гаттом нужно что-то срочно делать! — озабоченно заметил Фаллон.
— И что же именно, любопытно узнать? — криво ухмыльнулся Харрис.
— Я ворочаю немалыми суммами, — сказал Фаллон. — Сотнями миллионов долларов. Я прижму его к ногтю.
— Я бы вам не советовал, — встревожился Харрис. — С Джеком Гаттом шутки плохи.
— А что он может мне сделать? — презрительно бросил Фаллон.
— Навсегда вывести из дела. Пуля весомее любого состояния, мистер Фаллон.
Фаллон весь съежился и посерел. Впервые он столкнулся с ситуацией, в которой его богатство мало что значило, и он не мог купить все, что хотел. Крохотная доза подобного снадобья, которым я попотчевал его, не шла ни в какое сравнение с шоковой терапией, предложенной Харрисо-м. Фаллон не был избалованным старым упрямцем, но он слишком долго действовал привычными методами: пускал в ход деньги и грубую силу, когда это требовалось для достижения его цели. А теперь он столкнулся с еще более безжалостным типом, которому наплевать на его деньги. Похоже, что это сбило с него спесь.
Мне стало жаль Фаллона, и я заговорил с Харрисом, давая профессору возможность прийти в себя.
— Мне думается, что пора раскрыть перед вами карты, — сказал я. — Вам следует знать, из-за чего заварилась вся эта каша. Тогда вам будет легче предугадать следующие шаги Гатта. Но это длинная история.
— Мне кажется, что лучше, если я этого не буду знать, — сухо сказал Харрис и криво усмехнулся. — Раз уж Джек Гатт выбрался ради этого из Детройта, это наверняка просто динамит.
— Как, разве он не в Детройте?
— Он не только не в Детройте, он сейчас в Мехико. — Харрис развел руками: — Утверждает, что прилетел посмотреть Олимпийские игры. А что же еще ему тут делать? — ехидно добавил он.
Глава пятая
Одеваясь на другое утро, я размышлял о превратностях человеческой судьбы. Совсем еще недавно я был обыкновенным лондонским бухгалтером уходил на службу в котелке и с зонтиком, а теперь я в экзотической Мексике, готовлюсь совершить опасное путешествие в неизведанные края. Насколько можно было судить по рассказам Фаллона, Кинтана-Роо — настоящая адская дыра. И какой черт дернул меня отправиться туда? Для чего мне этот затерянный в дебрях город? Уж не сошел ли я с ума?
Подтянув узел галстука, я взглянул на свое отражение в зеркале: вот он, новоиспеченный авантюрист Джемми Уил. Не хватает только ружья. Но ружья у меня не было, да и стрелять я не умел. Джеймс Бонд наверняка уже давно распаковал бы свой портативный вертолет и помчался бы за Джеком Гаттом, чтобы овладеть его скальпом, а заодно и парочкой прекрасных .блондинок. Я невольно усмехнулся, и человек в зеркале усмехнулся мне в ответ: на Шона Коннери я был совершенно не похож.
Так что же я мог предпринять против Джека Гатта? Против него, как верно заметил Пэт Харрис, нельзя было выдвинуть никаких обвинений, хотя Нишеми и действовал по его приказу. Сражаться с Гаттом его же оружием было равносильно тому, как если бы Монако вдруг объявило войну России или Америке.
Да
Однако отступать было поздно. Новые обстоятельства диктовали мне новые условия, и не выполнить их — означало предать самого себя. и потом всю оставшуюся жизнь укорять себя за это. Удивительно, сколько людей совершили опасные шаги исключительно из боязни потерять уважение к собственной личности!
Какое-то время я держался довольно браво. Мне удалось склонить миллионера на свою сторону, хотя во многом я и был обязан зеркалу Виверо. Но теперь, когда Фаллон узнал его секрет, я лишился своего главного козыря. Оставалось рассчитывать лишь на собственные силы, принудить профессора действовать в моих интересах я уже не мог.
Серенький человечек все еще жил во мне. И хотя он и облачился в нелепый маскарадный наряд и пытался выглядеть героем, в душе он мечтал поскорее вернуться в Лондон, надеть свой старомодный костюмчик и котелок и взять в руки складной зонтик вместо шутовского копья. Я скорчил недовольную гримасу человеку в зеркале: Джемми Уил — ты просто овца в волчьей шкуре.
Раздосадованный и неуверенный в себе, я поспешил выйти из комнаты.
Внизу я застал Пэта Харриса со стетоскопом на шее и с черной коробочкой в руках, из которой торчала блестящая гибкая антенна. Он сделал мне отчаянный знак рукой и приложил палец к губам, показывая всей мимикой, что мне следует молчать. Сам он рыскал по комнате, словно пес в незнакомом месте, расхаживая из угла в угол и постепенно приближаясь к большому обеденному столу из испанского дуба.
Внезапно он встал на четвереньки и нырнул под стол, совсем по-собачьи, представив моему взору свою обтянутую штанами задницу и подошвы ботинок. Со штанами у него все было в порядке, а ботинки не мешало бы и починить. Наконец он вылез из-под стола, подмигнул мне и снова прижал палец к губам, после чего кивнул головой, приглашая меня вместе с ним вновь заглянуть под стол. Мне ничего не оставалось другого, как встать в ту же глупейшую позу рядом с ним. Он включил карманный фонарик, и узкий луч света высветил в темноте серую металлическую коробочку, едва видную за крестовиной.
Пэт сделал мне знак вылезать, и мы выбрались из-под стола и быстро вышли из комнаты, прошли по коридору и зашли в пустой кабинет Фаллона.
— Нас подслушают, — сказал Харрис.
— Вы хотите сказать, что эта штуковина?.. — прошептал я.
— Радиопередатчик. — Он вынул из ушей стетоскоп с видом доктора, вынужденного сообщить печальное известие. — Это устройство для обнаружения микрофонов. Я прощупываю с его помощью, все частоты, и если рядом спрятан передатчик или микрофон, в наушниках раздается сигнал. Чтобы найти «жучок», остается лишь следить за стрелкой индикатора.