Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
Фаллон достал из кармана авторучку и провел ею по зеркалу, имитируя движение шлифовальщика.
— Продолжайте, — кивнул мне он.
— Со временем зеркала становятся все более изящными. Изготовление их обходится дорого, и мастера начинают украшать их. Один из способов заключается в наложении орнамента на обратную сторону зеркала. Обычно это изречения Будды, выполненные выпуклыми иероглифами. Представьте себе, что происходит, когда такое зеркало начинают шлифовать. Его кладут обратной стороной на твердую
— Вот так фокус, разрази меня гром! — воскликнул Фаллон. —Ив этом весь секрет?
— Вогнутое зеркало обладает свойством рассеивать отраженный свет, — невозмутимо продолжал я. — Но его плоская часть, та, с обратной стороны которой выпуклые иероглифы, отражает лучи параллельными линиями. Изгиб слишком мал, чтобы заметить его невооруженным глазом, но благодаря волновой природе света разница в длине волн проявляется на отбрасываемом отражении.
— И когда же китайцы узнали об этом? — спросил Фаллон.
— В одиннадцатом веке, сперва совершенно случайно, однако позже они начинают использовать этот эффект. Затем они делают композитные зеркала: на их обратной стороне по-прежнему мудрые изречения Будды, а в отражении, отбрасываемом зеркалом, можно прочитать, нечто совершенно иное. В одном из оксфордских музеев хранится зеркало, на обратной стороне которого написано: «Хвала Будде Амиде», а на отражении виден сам Будда. А достигалось это наложением декоративной тыльной части, подобно тому, как это сделал Виверо.
Холстед перевернул зеркало и постучал по золотой накладке.
— Значит, под ней скрывается карта, отлитая из бронзы?
Именно так. Я склонен думать, что Виверо вновь изобрел композитное зеркало. Известны всего три экземпляра, один хранится в музее в Оксфорде, второй в Британском музее, а третий — где-то в Германии.
— А как можно отделить накладку?
— Наберитесь терпения, —сказал я. — Зачем портить зеркало? Можно нанести на зеркальную поверхность ртутную амальгаму, это увеличит отражающую, способность на сто процентов. Но еще лучше просветить его рентгеновскими лучами.
— Я это устрою! —решительно воскликнул Фаллон. — А пока давайте посмотрим еще разок. Включите проектор!
Я включил аппарат, и мы принялись изучать расплывчатые линии отражения на экране. Наконец Фаллон сказал: Похоже на побережье Кинтана-Роо. Сверимся с картой!
— А по краю случайно не слова? — спросила Катрин Холстед.
Я напряг зрение, но разглядеть ничего не смог!
— Возможно, — сказал я не совсем уверенно.
— А что это за круг в середине? — спросил Пол Холстед.
— Думаю, что могу объяснить, — сказал я. — Старику Виверо хотелось помирить
— А мы это проверим, — сказал Фаллон. — Где мой экземпляр?
Мы стали разглядывать его зеркало, но толком так ничего и не разглядели.
— Изображение слишком расплывчатое, — посетовал Фаллон. — Так можно и ослепнуть.
— Его швыряли как попало четыреста лет, — заметил я. — Но рисунок на тыльной части защищен, и рентген даст нам четкий снимок.
— Я постараюсь сделать это как можно скорее, — пообещал Фаллон. — Вы внесли свой вклад в экспедицию, — с улыбкой сказал он. — Мы вряд ли бы до этого додумались.
— Вы непременно сами сделали бы такое же открытие, — заверил его я. — Не добившись ответа от криптографа, вы наверняка заинтересовались бы, что скрыто под бронзово-золотой накладкой. Не понимаю, почему сыновья Виверо не занялись этим.
Обе ветви этой семьи приняли зеркала за подносы, — задумчиво произнес Холстед. — На смутный намек Виверо они не обратили внимания. Историю же о китайских зеркалах они, вероятно, слышали в детстве и ничего толком в ней не поняли.
— Возможно, — согласился с ним Фаллон. — К тому же вражда между братьями зашла слишком далеко, так что они оставили подарки отца без должного внимания. Испанское семейство утратило, свое зеркало, а в мексиканском оно послужило основой легенды. — Он по-хозяйски положил руки на свою драгоценность: — Но теперь оба зеркала у нас, и это меняет все дело.
Оглядываясь назад, я думаю, что примерно с этого времени Фаллон и начал сдавать. Однажды он уехал в Мехико, а вернулся оттуда злой и подавленный и с того дня впал в молчаливую задумчивость. Я решил, что миллионер может быть расстроен падением курса акций на бирже или чем-то еще в этом роде, и не придал этому значения. В конце концов, все это не мешало ему с дьявольской энергией заниматься подготовкой экспедиции в Уаксуанок..
Однажды Фаллон пригласил меня в свой кабинет.
— Хочу познакомить вас с Пэтом Харрисом, — сказал он. — Я одолжил его на время у одной из нефтяных компаний, в которой имею свою долю акций. Он сейчас занимается Нишеми. Как видите, я держу свое слово.
Я с интересом взглянул на Харриса: это был внешне самый заурядный человек. Среднего роста и телосложения, в неброском костюме, он являл собой образец среднестатистического мужчины со средними умственными способностями.
— Рад с вами познакомиться, — протянул он мне руку. Голос у Пэта тоже оказался бесцветным.