Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 14
Шрифт:
Леди Чешир. Скажи мне все.
Билл. Я все сказал.
Леди Чешир. Билл, я твоя мать.
Билл. Ну что толку от этих расспросов?
Леди Чешир. Ты не хочешь ее выдавать.
Билл. Я рассказал тебе все, как есть. Мы помолвлены, обвенчаемся без шума и… уедем в Канаду.
Леди Чешир. Если бы все было так, как ты говоришь, ты был бы и сейчас в нее влюблен.
Билл. Я же тебе сказал, что я ее люблю.
Леди Чешир. Нет, не любишь! (Почти с яростью.) Я уверена, тут что-то скрывается, я уверена.
Билл. Ничего… ничего тут не скрывается.
Леди Чешир (несколько сбита с толку, но не убеждена). Ты хочешь меня убедить, что любил ее так, как если бы она была леди?
Билл (с горечью). Почему бы нет?
Леди Чешир (с горькой иронией). Обычно бывает иначе.
Билл. До сегодняшнего дня я не слышал, чтобы ты или сестры сказали хоть слово против Фрэды. Не начинай теперь, пожалуйста.
Леди Чешир (торжественно). Подобные браки кончаются катастрофой. У вас нет ничего общего, ни в воспитании, ни во вкусах. Ты не понимаешь, что такое брак. Совместная жизнь изо дня в день, из года в год. Тут нет места для сентиментальности — для людей нашего круга человек чуждого воспитания хуже, чем человек, чуждый душою. Кроме того, вам грозит нищета. Отец никогда тебя не простит, а у меня, в сущности, нет ничего. Ну чем ты можешь заняться! Профессии у тебя никакой. Как ты все это выдержишь, да еще с женой, которая… Жизнь состоит из мелочей.
Билл. Спасибо, все это я знаю.
Леди Чешир. Никто этого не знает, пока не испытает на себе. Брак достаточно сложен, даже когда люди принадлежат к одному кругу. (Бросается к нему.) Билл, дорогой, подумай, пока не поздно!
Билл (борясь с собой). Все это ни к чему.
Леди Чешир. Это неправильно и по отношению к ней. Такой брак сделает ее только несчастной.
Билл. Предоставь это мне, пожалуйста.
Леди Чешир (с ожесточением, почти неистово). Только самые сильные могут взять на себя подобное бремя. А ты, ты даже не знаешь, что такое забота.
Билл. Ну довольно, мама.
Леди Чешир. Билл, поклянись, что ты поступаешь по собственной воле.
Билл (отворачивается, хочет уйти). Я больше не могу. (Уходит в гардеробную.)
Леди Чешир. Боже, боже, что делать? (Охваченная отчаянием, она стоит неподвижно, затем идет к гардеробной, распахивает дверь.) Фрэда, пойди сюда, пожалуйста. (Через секунду в дверях появляется бледная, дрожащая Фрэда, за ней — Билл.)
Леди Чешир. Нет, Билл. Я хочу поговорить с ней наедине. (Билл не двигается. Она говорит ледяным тонам.) Я прошу тебя оставить нас вдвоем. (Билл стоит в нерешительности, пожимает плечами, на мгновение касается руки Фрэды и уходит в гардеробную, закрыв за собой дверь. Молчание.)
Леди Чешир. Как это случилось?
Фрэда. Не знаю, миледи.
Леди Чешир. Бога ради, не называй меня так больше никогда, дитя, что бы там ни было. (Уходит к окну.) Я знаю, как приходит любовь, я тебя не виню. Не плачь. Но, видишь ли, Билл — мой старший сын. (Фрэда прижимает руки к груди.) Да, я знаю. В этих делах расплачиваться всегда приходится женщинам. Это в порядке вещей. Но дело ведь не только в тебе, не правда ли? Кто-нибудь уже знает?
Фрэда. Никто.
Леди Чешир. Даже отец? (Фрэда отрицательно качает головой.) Для женщины ничего нет ужаснее, чем висеть камнем на шее мужчины. Как далеко зашли ваши отношения? Говори!
Фрэда. Не могу!
Леди Чешир. Ну говори же!
Фрэда. Я не скажу.
Леди Чешир (со страдальческой улыбкой). Не хочешь выдавать его? Оба вы одинаковы. Какой смысл скрывать от меня? Посмотри мне в глаза. Когда ты летом уезжала, он был с тобой?
Фрэда. Он… он всегда вел себя как джентльмен.
Леди Чешир. Как мужчина, ты хочешь сказать? (Леди Чешир резко поворачивается, начинает ходить по комнате. Останавливается, пристально смотрит на Фрэду.)
Фрэда. Он не виноват. Я так его люблю…
Леди Чешир. Просто не знаю, что тебе сказать. Это какое-то безумие. Нет, так невозможно, это надо прекратить.
Фрэда (угрюмо). Я ему не пара, я знаю, но я все-таки тоже человек.
Леди Чешир (на это первое заявление о правах отвечает голосом, в котором слышатся металлические нотки). Он тебя еще не разлюбил?
Фрэда. Это нехорошо так говорить, нехорошо!
Леди Чешир. Мужчины — это порох, женщины устроены по-другому. Если он тебя разлюбил, это твоя вина.
Фрэда. Но он любит меня, не может быть, чтобы он… Ведь всего только четыре месяца…
Леди Чешир (опустив глаза, говорит быстро). Послушай. Я люблю сына, но я знаю его. Я знаю этот тип мужчин. Я с таким прожила 30 лет. Я знаю их. Когда они чего-нибудь хотят, то они добиваются этого во что бы то ни стало, а потом — потом раскаиваются.
Фрэда (угрюмо). Он не раскаивается.
Леди Чешир. По-твоему, его любовь выдержит все испытания, все трудности, которые ждут вас обоих впереди? Ты сама знаешь, что это не так.
Фрэда. Если бы я была леди, вы бы со мной так не говорили.
Леди Чешир. Если бы ты была леди, дело не дошло бы до беды. Он тебя возненавидит.
Фрэда. Нет, неправда. Он будет счастлив со мной, там… когда мы уедем.