Эдмон Белл и инспектор Тригсс(Повести)
Шрифт:
— Хью Каблет, — подсказал Эдмонд Белл.
— Полагаю, вы знаете дело не хуже меня, мистер Белл, — сказал полковник, глядя ему прямо в глаза. — Да, его, кажется, звали Каблет.
— А что стало с Руфусом Кирби?
— Не знаю. Об этом молодом человеке больше никто не упоминал. Скотленд-Ярд решил, что на небесах и земле есть дела поважнее, как писал наш великий Шекспир. С моего согласия доступ любопытствующим в Пратт-Хауз был окончательно закрыт. — Полковник бросил сигару в пепельницу. Взгляд его стал строгим. — А теперь
Тед робко глянул на деда.
— Я хотел изучить эту историю с научной точки зрения, — тихо вымолвил он. — Не забывайте, дадди, что я получил диплом в области естественных наук и…
— Чтоб тебя дьявол унес, шалопай! — прервал его дед. — Изучай все, что пожелаешь — майских жуков, мокриц, грибы или канареек, — но забудь об историях с призраками. Ты меня понял? Особенно если это касается одного из моих домов.
— Вы открывали окно, полковник? — неожиданно спросил Эдмонд.
Сэр Стенли с удивлением глянул на него:
— Открывал окно! Боже правый, нет! Могу ли я спросить, какое окно открыто?
— То, которое закрыто этой тяжелой шторой. Конечно, сквозняк не может прорваться через тяжелую ткань, но она колеблется.
— Верно, — проворчал старик. — Я сам закрывал все окна вечером. Саммерс после этого сюда не входил.
Эдмонд откинул штору и внимательно осмотрел открытое окно.
— Хорошая работа, — усмехнулся он. — С помощью крохотного сверла кто-то проделал дырочку в поперечине рамы рядом с ручкой. А потом осторожно повернул ручку.
— А потом? — в ярости спросил сэр Стенли. — А потом, по вашему мнению, мистер сыщик, зачем дырявить мое окно.
Сэр Брохерст начал нервничать.
— Скажем… чтобы подслушать ваш телефонный разговор.
— Но я говорил только с вами и Тедом.
— Вот именно.
Эдмонд выглянул из окна. Оно выходило на маленький внутренний дворик, темный и окруженный высокими стенами, пронзенными узкими запыленными окнами. Показав их полковнику, он спросил, принадлежат эти стены полковнику или нет.
— Нет, — ответил полковник. — Они часть небольшой коммерческой конторы, вход в которую находится рядом с входом ко мне.
— Кто использует эту контору?
— Если не ошибаюсь, она давно пустует.
Эдмонд достал карманный фонарик и направил луч на одно из окон. И разглядел крохотную мрачную комнатку с несколькими столами и стульями. На одном из столов стоял телефонный аппарат.
— Отсюда вам звонил ваш таинственный корреспондент, сэр Стенли. Потом он подслушал ваш телефонный разговор с нами.
— И кто это может быть? — проворчал отставной полковник.
— Могу точно описать его. Уродливый и низенький человек. У него ужасающие зеленые глаза, а уши, острые и волосатые, похожи на собачьи.
Эдмонд не ожидал подобной реакции на свои слова. Сэр Стенли Брокхерст смертельно побледнел, руки задрожали, а сигара выпала изо рта.
— Повторите то, что вы сказали, — пробормотал он.
Эдмонд подчинился, а Тед сказал, что этот выродок следил за ними до Храма.
— Невозможно! — едва выговорил старик. — Он умер три года назад. Значит, вы видели его призрак.
— Дед, — спросил Тед, — это описание соответствует кому-то, кого ты знал?
Сэр Стенли кивнул. Его глаза наполнились ужасом и тоской.
— Это — Бенджамен Николлс, — прошептал он.
Глава 4
Автомобиль кладбища Виллисден
У бродяги Хасуэлла не было семьи, поэтому никто не интересовался его судьбой. Полиция еще раз прочесала до основания Пратт-Хауз, не нашла ничего подозрительного и сдала дело в архив. Когда мистер Дэвид Белл узнал, что его сын Эдмонд собирается поднять дело, он проявил сдержанность, но молодой человек не отказался от своих планов.
— Двое из тех, кто лицом к лицу сталкивался с пугалом Пратт-Хауз, выжили, — заявил он. — Увы, у нас двое сумасшедших. Но есть два бесследно исчезнувших человека. Быть может, они еще живы. Я говорю о Кирби и Хасуэлле. Кто знает, может, их еще можно спасти. Отец, можешь добыть мне разрешение посетить Бедлам?
Дэвид Белл не мог отказать в такой просьбе. Он знал, что у Эдмонда подлинный нюх сыщика, который ставил в тупик лучших детективов Скотленд-Ярда.
— Ничего не вытянешь из Менфилда и Каблета, — сказал он.
— Я хочу вернуть их в атмосферу Пратт-Хауз. Как полагаешь? — предложил Эдмонд.
— Хм, — пробормотал его отец. — Наверное, неплохая мысль. Но все зависит от врачей. Они отвечают за пациентов и не всегда соглашаются на такие эксперименты.
К счастью, зловещие тяжелые двери скорбного приюта широко открылись перед молодым сыщиком. Его тепло встретил любезный и понимающий врач. Он с интересом и вниманием выслушал посетителя. И тут же распорядился привести обоих больных в свой кабинет. Эдмонд сразу узнал Менфилда, молодого, некогда жизнерадостного инспектора. Он похудел, истончился. Его невыразительные глаза потускнели. Хью Каблет выглядел не лучше, хотя Эдмонду казалось, что в его глазах мелькают проблески разума.
— Менфилд весь день пребывает в прострации, — объяснил врач, — а Каблет иногда рисует. Всегда одно и то же. Смотрите… опять нацарапал на бумаге.
Действительно, больной, заметив бумагу и карандаши на столе врача, схватил их и принялся лихорадочно рисовать прямые и кривые линии.
— Один и тот же мотив, — сказал врач. — Одна и та же фигура. Вроде змеи, плюющейся огнем.
Эдмонд рассмотрел рисунок и сунул в бумажник.
— Я пришлю эту парочку на Севен-Трис-стрит к трем часам пополудни, — пообещал директор приюта. — Их будут сопровождать два санитара.