Ельцын в Аду
Шрифт:
Кстати, от нее пошло предсказание, что при последних трех русских царях каждое 12-летие будет переворачиваться отечественная история. И вот судите сами: 1894 — я вступаю на престол. На 12-м году моего царствования — Конституция 17 октября 1905 года, заканчивается русское самодержавие. Еще через 12 лет — 1917 год и конец империи. Еще через 12 лет, в 1929 году, к власти окончательно приходит ваш новый царь — Сталин. 1941 год — начинается война. 1953 год — тиран умирает, власть захватывает Хрущев. Через 12 лет его свергает Брежнев.
Однако дальше «принцип роковой дюжины» нарушается!
– заметил обескураженный философ.
Ну, Ильич Второй - уже не царь, а пародия, кукла!
– вмешался Ельцин.
– Недаром про него анекдот ходил, что вместо Генсека в «членовозе» возили чучело!
Неправда!
– прошамкал «бровеносец в потемках».
– Возили не чучело, а на самом деле меня лично!
Неважно!
– отмахнулся от него ЕБН.
– Однако все же объясни, Александра Федоровна, как же ты, искренне верующая православная, якшалась со всякими сомнительными в духовном плане личностями? Церковь ведь подобное воспрещает!
Экс-императрица поморщилась от неподобающего обращения, тем не менее снизошла до ответа:
Я ж не только с юродивыми и пророчицами общалась! Господь благословил нашу семью тем, что с нами постоянно пребывал авторитетнейший иерарх Русской православной церкви - отец Иоанн Кронштадский. Он-то и склонил меня поверить в чудодейственную силу Серафима Саровского - пророка, чудотворца и целителя, умершего в 1833 году неподалеку от Арзамаса в Саровской пустыни и похороненного в Дивеевском монастыре.
С 18 лет, уйдя из дома, пошел тогда еще Прохор Мошнин (Серафимом он стал, придя в обитель) на поклонение в великий град Киев, в святую Печерскую лавру... А потом долго жил в безмолвии в Саровской пустыни... Он дал нам заповедь: «Душу надо снабдить Словом Божьим - это и есть хлеб ангельский, им и питается душа». Старец был кроток и светлорадостен. «Душа, исполненная отчаяния, делается безумной, кто победит страсти — победит и отчаяние». Уныние, отчаяние - грешны, учил он. И мне становилось легче от его учения.
Церковь хорошо его «отблагодарила»!
– Сатана, как всегда, добавил ложку дегтя в бочку меда.
– Духовные власти допросили Серафима, и тайна Святости сделалась предметом полицейского розыска. Вскоре дело прекратили - за отсутствием состава преступления, как у вас в России любят говорить юристы-коррупционеры. Но Серафим сказал тогда: «Сие обстоятельство и означает, что близок конец моей жизни». И вскоре тихо умер. А перед тем попросил, чтобы тело его бросили, как падаль, на съедение диким животным... Так людишки и сделали! Уж и поиздевались они над святым по моей указке! В 1920 году его мощи были вскрыты и конфискованы. Так, уже после смерти, вместе со всей русской церковью «он принял скорбь и унижение». След его мощей безнадежно затерялся - они считались уничтоженными.
Врешь, лукавый!
– опроверг князя тьмы Борис Николаевич, кое-что знавший о судьбе Серафима.
– Через 70 лет они обнаружились в подвалах Музея атеизма, разместившегося в Казанском соборе.
Один из сотрудников обратил внимание на большой прямоугольный предмет, обшитый холстом. Он стоял в углу, заваленный гобеленами. Вскрыли холст. Под ним оказался деревянный постамент, где под марлей и ватой глазам изумленных работников Музея атеизма предстали нетленные мощи. Это был полный остов человека: сохранились борода и волосы, частицы мышечной ткани. На черепе был монашеский куколь, на груди медный крест, на сложенных крестообразно руках атласные рукавицы, на которых было вышито золотом: «Святый отче Серафиме, моли Бога о нас»...
Через 70 лет после своей смерти старец был канонизирован. Еще через 70 лет после надругательства вернулись его нетленные мощи... И все это он предсказал!
Да, он был великим прорицателем!
– к прославлению покровителя царской семьи подключился премьер-министр Витте.
– «Когда я уехал заключать мирный договор в Портсмут, мне вдогонку было послано рассердившее меня наставление: пусть-де я не волнуюсь, ибо Святой Серафим предсказал — мирный договор будет заключен».
Это я послал то письмо, - признался Николай.
– Департамент полиции тоже представил мне некоторые удивительные предсказания старца. Одно особенно меня поразило. Оно касалось моего правления: «В начале царствования сего монарха будут беды народные, будет война неудачная, настанет смута великая внутри государства. Отец поднимется на сына и брат на брата. Но вторая половина царствования будет светлая, и жизнь Государя долговременная».
Ага, насколько же точной оказалась вторая половина пророчества!
– не преминул съязвить Люцифер.
Изыди, Сатана!
– оборвала его Александра Федоровна.
Оборзела ты, поклонница юродивых и бесноватых!
– обозлился хозяин инферно.
– Меня из собственных владений гонишь! Но я-то твоему примеру не последую, никуда тебя отправлять не буду: оставайся в аду!
Пусть сейчас я в преисподней — но тогда, узнав о святом, я поверила сразу: Серафим, находящийся у Божьего престола, заступится за нас, и Святая Русь получит наследника. Кроткий старец вошел в нашу жизнь навсегда. Я добилась причисления его к лику святых. И на торжества в Саров по случаю свершившейся наконец канонизации его мы отправились всей семьей — поклониться мощам святого и молить о продолжении рода.
16 июля 1903 года императорский поезд подошел к станции Арзамас, и оттуда мы двинулись в Саровскую пустынь и Дивеевский монастырь. В молитвах провела там наша семья три дня. Я ночами купалась в святом пруду, прося старца о рождении сына, Ники сидел на берегу.
– Мне не совсем ясно понятие «старец», - заявил любивший точные определения автор «Заратустры».
Аликс пояснила:
Слово сие не следует производить от слова «старик». Так на Руси называли странников, нищих, независимо от их возраста; иногда и монахов. И для мирян, и для иноков такое прозвание непременно предполагало, что человек, его носящий, имеет высокий моральный авторитет, истинную праведность, глубокий ум и постижение Христова учения. Их называли «божественной свечой».
«Старец, - уточнил Достоевский, - это берущий вашу душу, вашу волю в свою душу и в свою волю. Избрав старца, вы от своей воли отрешаетесь и отдаете ее ему в полное послушание, с полным самоотрешением... Обязанности к старцу не то, что обыкновенное послушание, всегда бывшее в наших русских монастырях. Тут признается вечная исповедь всех подвизающихся старцу и неразрушимая связь между связавшим и связанным».
Спасибо за подсказку, Федор Михайлович, - поблагодарила душу великого писателя Александра Федоровна.
– Именно эти чувства я испытывала в Сарове. Серафим пребывал рядом с нами — мы ощущали его присутствие, слышали его тихий голос: «Человек по телу подобен зажженной свече, она должна сгореть, и он должен умереть. Но душа его бессмертна, и попечение наше должно быть более о душе, нежели о теле». Преподобный Серафим стал покровителем нашей семьи. И он доказал свою чудотворную силу: я родила мальчика!