Элла и Миша. Начало
Шрифт:
Миша выгибает бровь.
– Что не так?
Я осознаю, что мое дыхание учащается, когда пристально таращусь на его губы, словно сама являюсь извращенкой.
Зажмурившись, чтобы прогнать оцепенение и успокоить неустойчивой дыхание, я переворачиваюсь на спину, создавая пространство между нами.
– Не уверена, что в состояние сегодня гонять. – Я разглядываю свой потолок, стараясь не хмуриться. Как бы я не обожала гонки, мне не терпелось оторваться на вечеринке, танцевать и пить до тех пор, пока тело и разум не онемеют.
– Ну, пожалуйста?
–
Я фыркаю, поворачиваю голову и смотрю на него.
– Мы что, в детском саду?
– Пожалуйста?
– Он сильнее надувает губы.
– Миша, я не нужна тебе. Поверь, ты и сам справишься.
Он неодобрительно кривит рот.
– Ты всегда мне нужна.
Делаю вздох, чувствуя вину из-за спрятанного прямо под моей головой под подушкой письма.
– Я думала, твоя машина еще не готова для гонок.
Он задумчиво дотрагивается до меня и накручивает на палец прядь моих каштановых волос.
– Нет, мы с Диланом достали необходимые детали, так что я готов гонять.
– Он поднимается, хватает меня за руки и тянет, пока я не принимаю сидячее положение.
– А сейчас поднимай свою задницу с постели и идем со мной. Ты же знаешь, я не смогу победить без тебя.
Я закатываю глаза и резко откидываю голову назад.
– Не правда. Ты много раз выигрывал и без меня.
Он театрально прижимает руку к сердцу, продолжая удерживать мое запястье.
– Это абсолютная правда. Без тебя я проиграю, малышка.
Я испускаю весьма преувеличенный смешок, вытаскиваю руку из его хватки и пальцами прикасаюсь к основанию шеи.
– Ты что, снова читаешь справочник по дешевым пикаперским приемчикам? Мне казалось, что я запретила тебе это делать.
– Удивительно, но тяжесть в груди отпускает. Даже в детстве, находясь рядом с Мишей, я чувствовала себя совершенно другим человеком: сильной, счастливой, невесомой, казалось, что нет ничего невозможного. Поэтому отъезд в Вегас без него ужасен.
– Да, но я успел их запомнить.
– Он отодвигается и встает. Затем подмигивает мне. – Пойдем со мной, милашка.
– Следи за словами, мистер. Ты знаешь, мне не нравится, когда меня так называют.
– Я тыкаю в него пальцем.
Его губы изгибаются, стараясь сдержать улыбку.
– Я перестану называть тебя так на сегодняшний вечер, если ты пообещаешь пойти со мной.
С ним бесполезно спорить. Да, в общем-то, он и выиграл спор в тот самый момент, как только его затеял. Я всегда уступаю ему и иду с ним, потому что он заставляет меня чувствовать себя в пятьдесят раз лучше, даже в окружении толпы людей. Кроме того, я ужасно хочу свободы от своего дома, так что надо брать то, что дают.
– Эта психованная будет там?
– Спрашиваю я, раскачивая ногами на краю кровати и опуская их на пол.
– Ты говоришь о Трикси?
– Поправляет он меня, потешаясь.
–
– Не льсти себе.
– Морщу я нос.
В прошлые выходные Трикси была очередным развлечением Миши. И хотя я привыкла к его случайным интрижкам с тех пор, как пару лет назад она стал их заводить, они все еще меня раздражают. Но я никогда не признаюсь в том, что хочу, чтобы Миша был только моим, как бы эгоистично это не звучало. Он все, что у меня есть, и... Ну, я чувствую себя потерянной без него.
– Ты в этом уверена? На днях ты вела себя стервозно по отношению к Трикси.
– Он выгибает бровь, что меня выводит из себя. Похоже, он намекает на что-то, что мне не нравится. А это совсем не так.
Ну, может быть...
Не уверена.
Боже, я ни в чем не уверена, когда дело касается его.
– Да, уверена.
– Я протягиваю руку и через рубашку щипаю его сосок.
– Когда-нибудь твоя голова станет такой большой, что ты больше не сможешь ее просунуть через мое окно.
– Тебе лучше поостеречься, иначе однажды отвечу тебе тем же.
– Усмехается он, потирая ущипленный сосок.
Я резко скрещиваю руки на груди, не сомневаясь в его намерениях.
– Ладно, вот как мы поступим. Я пойду с тобой, но при условии, что ты завяжешь со своими пошлыми шуточками, называя меня милашкой, и вернешься домой со мной. И по дороге мы должны хотя бы заглянуть на вечеринку.
– Я согласен с последними тремя, но первый пункт полностью выше моих сил.
– Он усмехается, указывая на свой рот.
– Эта штука не фильтрует слова.
– Прекрасно, - сдаюсь я.
– Но попытайся сбавить обороты, если сможешь.
Кивнув, он наклоняется и целует меня в щеку.
– Спасибо, что поедешь со мной, мила ... красавица, - шепчет он, и его дыхание опаляет мою кожу.
Бабочки. Бабочки. Бабочки.
Я борюсь с желанием задрожать в то время, как он поднимается и направляется к окну.
– Встретимся внизу после того, как ты переоденешься.
– И зачем мне переодеваться? Я и так одета абсолютно нормально.
– Морщусь я.
Он так сильно кусает свою нижнюю губу, что кожа вокруг его рта белеет. Затем его взгляд устремляется на мою грудь.
– Хм, тебе не обязательно переодеваться, но подумать об этом стоит.
– Он проводит рукой по рту, небрежно оттягивая кожу, словно испытывает напряжение.
– Или, по крайней мере, подумай о том, чтобы надеть ... лифчик.
– Он поспешно поворачивается ко мне спиной и просовывает ногу в окно, намереваясь выбраться наружу.
Мой взгляд опускается на грудь, и глаза широко распахиваются. Я совершенно забыла, что утром, когда мама, находясь в панике из-за фото, разбудила меня, я лишь натянула первую попавшуюся вещь и не стала надевать лифчик. И прямо сейчас, из-за легкого ветерка в комнате, мои соски торчат и проступают сквозь ткань рубашки. И, скорее всего, они находились в таком состоянии на протяжении всего нашего разговора с Мишей.