Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
Шрифт:
ограничивая, оно снова снимает этот недостаток. Не следует, подобно
обычному представлению, понимать бесконечность как абстрактное
выхождение за всякий, вновь ставимый предел, а следует понимать
его просто, так, как мы разъяснили выше.
Мышление прежней метафизики было конечным мышлением,ибо она
двигалась в таких определениях мысли, предел которых признавался
ею чем–то незыблемым, не могущим, в свою очередь, подвергнуться
отрицанию.
наличным бытием? И наличное бытие рассматривалось при этом как нечто
чисто положительное, как нечто последнее и превосходное. Но мы
позднее увидим, что наличное бытие отнюдь не есть нечто лишь
положительное, а составляет определение, которое слишком низко для
идеи и недостойно бога. — Старая метафизика задавалась далее
ПЕРВОЕ ОТНОШЕНИЕ МЫСЛИ К ОБЪЕКТИВНОСТИ 67
вопросом о конечности или бесконечности мира. Здесь бесконечность
резко противопоставляется конечности. Однако легко видеть, что,
если эти два определения противопоставляются друг другу, то
бесконечность, которая должна ведь представлять собою целое, выступает
здесь как одна сторона и ограничивается конечным, ограниченная же
бесконечность есть сама лишь конечное. В том же смысле прежняя
метафизика задавалась вопросом, проста или сложна душа. Простота,
следовательно, также признавалась окончательным определением,
посредством которого можно постигнуть истину. Но простота есть
такое же скудное, абстрактное и одностороннее определение, как и
наличное бытие; это — такое определение, о котором мы позднее
узнаем, что оно неспособно выражать истинное, так как оно само не
истинно. Если душа рассматривается лишь как простая, то она
посредством такой абстракции определяется как односторонняя и
конечная.
Прежняя метафизика стремилась, таким образом, узнать, должно
ли приписывать ее предметам такого рода предикаты. Но эти
предикаты представляют собою ограниченные рассудочные определения,
служащие выражением некоторого предела, но не истины. При этом
нужно еще в особенности заметить, что способ действия прежней
метафизики состоял в том, что она приписывала предикаты предмету,
который она должна была познать, например, богу. Но это —
внешняя рефлексия о предмете, ибо определения (предикаты) находятся
готовыми в моем представлении и приписываются предмету лишь
внешним образом. Истинное познание предмета должно быть, напротив,
таким, чтобы он сам определял себя из самого себя, а не получал своих
предикатов извне. Если прибегать
предикатов, то дух чувствует при этом, что такие предикаты не исчерпывают
предмета. Восточные народы, стоящие на этой точке зрения,
называют поэтому совершенно правильно бога многоименным,
обладающим бесконечным числом имен. Душа не удовлетворяется каким бы
то ни было из конечных определений, и восточное познание состоит
поэтому в не знающем покоя отыскивании таких предикатов.
Относительно конечных вещей несомненно, что они должны быть
определяемы посредством конечных предикатов, и здесь рассудок со своей
деятельностью оказывается на своем месте. Он, будучи сам конечным,
познает также лишь природу конечного. Если я, например, называю
поступок воровством, то он этим определен со стороны своего
существенного содержания, и знать это достаточно для судьи. Точно так же
5*
68
конечные вещи относятся друг к другу, как причина и действие,
как сила и обнаружение, и, когда мы их понимаем согласно этим
определениям, мы их познаем согласно их конечности. Но предметы разума
не могут быть определены посредством таких конечных предикатов,
и стремление достигнуть этого было недостатком прежней метафизики.
§ 29.
Содержание подобного рода предикатов само по себе ограниченно
и сразу обнаруживает себя не соответствующим уже полноте
представления о предметах, которые оно должно выражать (о боге,
о природе, духе и т. д.) и отнюдь не исчерпывающим этой полноты
Помимо того, предикаты эти связаны друг с другом, так как они —
предикаты одного субъекта, но вместе с тем отличны друг от друга
по своему содержанию, так как они принимаются как внешние,
противостоящие друг другу.
Примечание. Первый недостаток восточные народы старались
устранить, например, в определении бога посредством
многочисленных имен, которые они ему приписывали, но, вместе с тем, этих
имен должно было быть бесконечно много.
§ 30.
2) Предметами этой метафизики были, правда, целостности,
которые сами по себе принадлежат разуму, мышлению конкретного
внутри себя всеобщего—душа, мир, бог, — но метафизика брала их из
представления и полагала их в основание, при применении к ним
определений рассудка, как данные, готовые субъекты, и только в указанном
представлении она видела масштаб, когда требовалось убедиться,
подходящи ли и удовлетворительны ли предикаты, или нет.