Это было у моря
Шрифт:
По статусу она приходилась ему теткой — а по возрасту была на три года его младше. Все это глупости — просто надо было меньше пить. Они не росли вместе, но Визерис изредка привозил сестру в гости и иногда даже оставлял на каникулы. Как и в этот раз, в последний. На этот раз она приехала сильно повзрослевшей, уже совсем девушкой — необычной, полной какого-то своеобразного очарования. Дом был полон молодежи: заскочил Робб — по делам с документами — это был последний раз, когда он видел кузена живым. Приехал он со своей тогдашней подругой, Джон не запомнил ее имени. И была Дени. В тот вечер они сильно наклюкались в парке — в бар их еще не пускали, а дома безобразничать было невозможно. За ними увязалась Арья — как ее ни уламывали остаться дома, упрямство младшей Старк невозможно было победить.
И
Для Джона это не было первым опытом — он уже имел дело с ровесницами в школе и несколько раз с барышнями в колледже, но, будучи от природы крайне застенчивым, каждый раз терялся от недвусмысленных намеков бойких одноклассниц и однокурсниц. А Дени такой не была — она робела еще больше чем он, застеснявшись своей бравады со спором. Но она была так близко — в тот прохладный июньский вечер он почти почувствовал тепло ее кожи, пока шел рядом. И эти ее глаза под густыми ресницами — ни у кого нет таких глаз, только у членов его семейства — темно-синие, почти лиловые — у Дени этот оттенок был почти сиреневый, — мягко блестели в темноте, словно поощряя. В такие моменты забываешь об условностях. И они забыли — оба. А вот Арья не забыла. Она хрустнула веткой у них за спинами — момент был упущен, их спугнули. А кузина в тот же вечер рассказала отцу о виденном.
Дени после тяжёлого разговора с братом, уехала обратно к матери — неделей раньше, чем должна была. Джона даже не ругали — но отец так посмотрел на него на следующий день, что Джон не знал, куда девать глаза. А вскоре они узнали, что Дени просватана за какого-то иностранца — еще одна девочка-невеста. Визерис, видимо, выдавил из нее правду — или просто решил, что товар созрел. О том, чтобы выгодно выдать сестру замуж, он мечтал, казалось, с момента ее рождения.
Дела у деда уже тогда шли неважно, и для Визериса это был отличный способ реабилитации древнего уважаемого семейства Таргариенов. Жених-иностранец владел половиной платных автотрасс у себя на родине — и подвизался еще в бизнесе, связанном со всевозможными азартными играми, в частности со скачками. Вообще, разные ходили слухи — но похоже это был больше бандит, чем бизнесмен.
Неизвестно, чем он заинтересовал Визериса — но у того было столько тараканов в голове, что любому из них, населяющих эту, полную сумбура, беловолосую как у отца и брата башку могло приспичить побежать именно в этом направлении. Бабушка легко поддавалась на уговоры среднего сына — а старший был слишком далеко, чтобы иметь возможность ее в чем-то переубедить. Да отец в последние годы и не пытался — отношения с собственной матерью у него разладились уже после истории с дедушкиным помещением в лечебницу. Да и вообще бабушка, похоже, не жаловала новую семью сына — уже много лет сокрушаясь о потере первой невестки Элии и двух ее детей в страшной автомобильной катастрофе. Женитьба сына на Лианне Старк она посчитала почти мезальянсом и никогда не приглашала невестку к себе, да и Дени с Визерисом отпускала в гости неохотно, не говоря же о собственных визитах к старшему сыну, случающихся не чаще чем раз в три года.
Так или иначе помолвка состоялась, и свадьба была сыграна, а августе. Их не позвали. Рейегар несколько раз сильно ругался с матерью по телефону, пытался также переубедить Визериса в надобности такого поспешного брака. Но толку не было, а результатом этих переговоров было нарочитое неприглашение на торжество.
Теперь Дени, как ни крути, была замужней дамой, и Джону уж точно стоило держаться от нее подальше. Да еще и муж ее приедет. Не очень хотелось с ним знакомиться — с другой стороны, хуже рожи чем Визерис представить себе вправду было трудно. Может, муж Дени окажется вполне неплохим человеком? Не стоило себя заранее
Все это только осложняло ситуацию и загнало Джона в такой угол, что он и рад был побыстрее свалить на север — чтобы избавиться от всех этих косых взглядов Арьи к кторым теперь прибавились еще и такие же подозрительные взгляды Сансы. Единственно, что его удручало — это то, что матери, похоже, тяжело давалась эта беременность — да еще и младшие не давали продыху. Рикон совсем отбился от рук, а старшие его сестры обе по-своему ушли в себя. Толку от них не было. Одна надежда была на Брана — тот, до нелепости увлеченный своими программами, похоже, мыслил честнее и трезвее, чем все вместе взятые обитатели дома Таргариенов.
За ужином Санса, нервно грызущая ногти, вдруг громко обратилась к Рейегару. Джон даже поперхнулся. Их совместные обеды и ужины обычно были бестолковыми и шумными — все галдели вразнобой, перекрикивая друг друга и делясь новостями, но важные дела все же предпочитали выяснять кулуарно — особенно старшие. А Санса, видимо, решила вынести свой наболевший вопрос на обсуждение общественности.
— Дядя, я тут подумала… Мне Миранда дала один телефон — своей знакомой, которая на домашнем обучении. Я с ней говорила после обеда и решила, что мне тоже стоит попробовать. Меня очень утомляют эти походы в школу — и, похоже, отношения с директором, совсем не клеятся. Да и одноклассники тоже… Я больше отвлекаюсь на разборки и забываю об учебе. А мне нужно закончить хорошо. Больше не хочу тратить время впустую. Можно, я переду на систему обучения экстерном?
Отец оторвался от созерцания порхающих за незанавешенным окном снежинок и посмотрел сначала на мать, а потом на Сансу.
— Не могу сказать, что я удивлен твоим предложением. Я ждал этого — особенно после разговора с твоей директрисой. И да, наверное, в этой ситуации это будет наиболее правильным выходом. Если бы речь шла о ком-то другом — я бы сто раз подумал. Но учитывая твое усердие в учебе и предыдущие заслуги по этой части, полагаю, что ты вполне справишься. Учеба дома — это всегда прежде всего вопрос самоконтроля — мы с твоей тетей это знаем по опыту Брана. Тебе будет тяжелее, чем если бы ты просто ходила в школу и делала бы то, что от тебя требуют. Это все готовая каша — только рот разевай. А ты таким образом пытаешься раньше времени шагнуть во взрослую жизнь, где за каждый шаг и — или его отсутствие — приходится отвечать. Если ты готова рискнуть — я не стану чинить тебе препятствий. В конце концов нам важно не только чтобы ты закончила эту школу — но и то, что ты растешь и преодолеваешь себя. Тут важен не столько результат, сколько процесс — как в любом обучении. Лианна, что ты скажешь?
Джон, удивленный и обескураженный — уставился на мать. Ему, кстати, никто не предлагал учиться дома — мать в этом вопросе была даже строже чем отец. «Дети должны общаться со сверстниками», — твердила она, парируя все шпильки от отца на тему оболванивания под одну гребенку и несостоятельности школьного обучения, как системы. Ее отпрыски ходили в соответствующие возрасту структуры только из посыла важности социума для формирования ума и умения адаптироваться. Отец хмурился, но отступал перед ее напором. Теперь ее слово было решающим.
— Я думаю, это неплохая идея, — сказала Лианна, пряча глаза от недовольного взгляда старшего сына. — Санса отлично может себя контролировать, и я уверена, что справится. Если она будет ходить на консультации учителей хотя бы раз в неделю — все отлично устроится. А также мы будем более гибки со временем и с младшими. Когда Джон уедет на север, мне понадобится больше помощи — тем более, тогда я уже буду менее подвижна.
Плюс ко всему Санса сможет тратить больше времени на нужные ей профильные предметы и готовиться к вступительным в колледж. Ты ведь уже определилась с выбором специализации, дорогая?