Этот мир не выдержит меня. Том 4
Шрифт:
Через пару секунд Лэйла, которая всё ещё недоверчиво поглядывала на меня, разместилась на панцире Усача. Дру-уг поджал губы — ему явно не понравилось такое соседство.
— Куда править, челоувечек? — спросил он, делая вид, что рядом с ним никого нет.
— А это нужно спрашивать не у меня… — негромко ответил я, подойдя к морде Усача.
— А у коугоу, челоувечек? У существа? — морфан ничего не понимал и смотрел на меня с изумлением. — Не хоучу спрашивать у существа! Существоу всегда оубманывает…
Я взмахнул рукой, предлагая ему немного помолчать, а сам положил ладонь на шершавый хитин. Ворон говорил, что в крабе нет ни капли магии, и он может вывести нас к опушке. Как это ни странно, но, похоже, наступил момент, когда придётся доверить свою жизнь гигантскому членистоногому…
— Ты должен выйти из леса, — тихонько произнёс я, глядя в красноватые крабьи глаза. — Понимаешь?
Усач неуверенно, будто бы с сомнением, щёлкнул клешнёй.
— Там, за границей леса, тебя ждёт богатая добыча, — проникновенно продолжил я. — Много вкусных, сочных человечков…
Щелчок повторился. Однако на этот раз в нём слышалось только предвкушающее нетерпение.
— Хочешь получить их?
Новый щелчок — хлёсткий, как выстрел. Усач обрёл заряд мотивации и был готов к действиям.
— Тогда вперёд, — шепнул я, хлопнув ладонью по хитину. — Выведи нас отсюда…
Усач с таким энтузиазмом воспринял мою команду, что рванул натурально с места в карьер. Лэйла, не ожидавшая столь резкого старта, чуть не слетела на землю. Даже опытный Дру-уг качнулся в импровизированном «седле», недовольно заквохтав что-то на своём гортанном наречии.
Я успел уцепиться за торчавший из крабьего бока нарост и подтянулся, примостившись на самом краю панциря. Если вдруг случится что-то нехорошее, это позволит быстро покинуть наше транспортное средство.
Вокруг царил всё тот же непонятный сумрак. Сколько прошло времени с того момента, как меня вырубило? Не знаю, но вряд ли меньше нескольких часов.
Слабость ушла, однако назвать себя отдохнувшим я не мог. Одеревеневшие мышцы слегка подрагивали, рана на боку горела огнём, пульсировала и немного зудела. Нехороший знак — нужно побыстрее заняться ею. Будет очень глупо помереть от такой пустяковой царапины.
Сон — или, скорее, глубокий обморок — почти не восстановил силы, а значит, от применения магии лучше воздержаться. По крайней мере, до тех пор, пока не удастся нормально выспаться и поесть. Иначе слишком велик риск, что в следующий раз в сознание я уже не вернусь.
Исходящий из-под земли стук становился громче и будто бы ритмичнее. В ушах поселился бесконечный гул, а перед глазами, стоило только моргнуть, появлялись странные картины. Сперва — словно нарисованные неумелым художником, а затем — всё более объёмные и всё более правдоподобные.
Настолько правдоподобные, что уже через полминуты они полностью слились с реальностью. Гигантские икрящиеся деревья исчезли, уступив место настоящему городу.
Нас окружили удивительные многоэтажные дома — не построенные, а выращенные из тонких, гибких стволов. Между домами были развешаны сплетённые из лиан сетки — видимо, страховка для тех, кто ещё не научился использовать свои летательные перепонки. Поселение айнуров — такое, каким оно было до появления Гиблого леса…
Сквозь огромные, затянутые невесомой пыльцой окна виднелось убранство комнат. Из стен и полов росли большие яркие цветы с плотными шелковистыми лепестками — они, вероятно, использовались жильцами вместе мебели. А с потолков свисали крупные — длиной не меньше метра — капли янтаря.
Не знаю как, но я сразу понял, что капли — это своеобразные компьютеры, объединённые в целую сеть… Невообразимое хранилище самых разнообразных сведений… Совокупность знаний целого народа… Стоило лишь задать вопрос, и ответ тут же будет найден… Нужно только ненадолго — всего на пару часов — задержаться здесь…
Я тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Никакая информация не стоит жизни. А в том, что с меня потребуют именно такую плату, я ни секунды не сомневался.
Стоило подумать об этом, и город айнуров исчез: дома ссохлись, обратившись в пыль, а натянутые между ними сети превратились в паутину.
Правда, на этом всё не закончилось. Из земли тут же полезли величественные каменные стены. Мы оказались во дворе невероятного по размерам замка.
Десятки белоснежных башен переплетались друг с другом, а на самой высокой развевалось огромное небесно-голубое полотнище… Полотнище, при виде которого когда-то трепетали все окрестные владения.
Знания появлялись в голове сами собой. Раньше здесь жили Оседлавшие ветер — великолепные воины, которые сумели вывести и приручить особую породу птиц… Настолько сильных и таких больших, что они могли нести на себе человека.
Оседлавших боялись. До одури, до дрожи в коленях, до потери рассудка. А такой страх очень легко конвертировать в деньги — со временем о богатствах, сокрытых в белой цитадели, стали слагать легенды…
Во дворе замка, прямо под открытым небом, валялись лёгкие, словно сплетённые из пуха, а не из металла, кольчуги. Рядом лежали полные латные доспехи, каждый из которых стоил, как небольшой город. Горой возвышались сваленные в кучу мечи, шпаги, секиры… От блеска украшавших их драгоценных камней рябило в глазах.
Неужели Лэйла всё-таки оказалась права? Неужели в моей голове завёлся паразит, который показывал хозяину интересные галлюцинации?
Нет. Со мной всё в порядке. Судя по лицам моих спутников, они тоже видели окружающее нас великолепие.
— Боугатая доубыча! — заорал Дру-уг. Он поднял ладонь, намереваясь хлопнуть по панцирю, чтобы остановить Усача.
— Стоять! — рявкнул я, однако надежды на то, что дело удастся уладить словами, у меня не было.
Цепь сползла с предплечья. Короткий замах, и её конец обмотался вокруг кисти Дру-уга. Рывок. Морфан завалился на спину.