Фабий Байл. Живодер

Рейнольдс Джош

— Ты слишком низко целишься.

— А ты слишком тихо крадешься для такой старухи. — Она обернулась, опустив ружье.

Игори спрыгнула на крышу, фыркнув.

— Внучка, ты просто не следила по сторонам. Пока ты наблюдала за старым чудовищем, к тебе могла подобраться целая стая. — Старшая ищейка поднесла к глазам потрепанный дальномер и пригляделась. — Что-то их растормошило.

— Арриан.

— А он-то что здесь делает? — поглядела на нее Игори.

— Повел юнцов на охоту. — Майшана села, отложив оружие. Она

была почти на век младше своей бабушки, но их сходство заметил бы любой. — Что ты здесь делаешь? Тут не твоя территория.

— Внучка, любая территория, где я стою, — моя, — усмехнулась та. — Тебе бы стоило это помнить. — Для выразительности Игори даже опустила руку на рукоять ножа. Майшану, внимательно изучавшую праматерь, угрозы не впечатлили. Они уже сражались прежде, и Майшана выжила, пусть и проиграв бой. Это само по себе свидетельствовало о том, что зубы королевы гончих затупились.

— Так зачем ты здесь?

— Поймала твой запах на ветру и решила проведать, — пожала плечами Игори. — Разве плохо, когда бабушка навещает иногда внуков?

— Да.

— А у тебя новые шрамы, — помолчав, сказала Игори.

— Как и у тебя.

Майшана сместилась, втянув воздух. Пахло оружейной смазкой и потом. Игори пришла не одна. Конечно, Майшана не подала виду, что заметила. Это было грубо, да и последователи праматери могли счесть это провокацией. Но почему те забрели так далеко от своей территории? Конечно, схватки между стаями изгнанников и лоялистов случались, однако по негласному соглашению обе стороны старались не подавать шума. Благодетель бы огорчился, узнав, что его новые люди убивают друг друга.

— Не так много, как я могла бы получить прежде. Соперники теперь появляются совсем редко. — Похоже, Игори была этим разочарована, и Майшана прекрасно понимала отчего. Тяга к борьбе была у их рода в крови. Они рождались, чтобы встречать лицом к лицу любые преграды, которые можно найти в Галактике, и преодолевать их. Мысль о мире без борьбы была бы для них невыносима. Игори поглядела на Майшану. — А у тебя?

— Всякие бывают. Благодетель запретил открыто бросать вызов.

— Да, это в его духе, — усмехнулась Игори, а затем посмотрела на небо. — Знаешь, нас создали не для таких миров. Не для того, чтобы прятаться среди развалин на мертвых планетах. Но все же мы здесь. Семена, взрастающие в кислой почве.

— Бабушка?.. — спросила Майшана. Игори, которую она помнила, так не говорила. Такие слова скорее подошли бы Благодетелю. Впрочем, возможно, здесь не было ничего странного. В конце концов, в каждой из гончих было что-то от него. Игори встряхнулась.

— Мне нужно поговорить с Аррианом. Где он?

Майшана помолчала, решая, что сказать.

— В трех километрах к северу. Будь осторожнее рядом с юнцами. Их… заносит.

Игори улыбнулась и, подавшись вперед, поцеловала Майшану в лоб.

— Я помню.

— Почему ты не вернулась к нам,

бабушка? — заставила себя задать вопрос Майшана после недолгих сомнений. — Он бы простил тебя.

Игори отвернулась, поглядев на город.

— Не нужно мне его прощение. — Она поднесла дальномер к глазам. — Ты используешь Арриана как наживку, чтобы выманить визгунов. Умно. А он знает?

— Нет. Ему это было бы не по душе.

— Наш собрат мягкосердечен, — с заметной теплотой сказала Игори. — Он воин, а не убийца. — Она пристально поглядела на Майшану. — Как твои щенки? Они с ним?

Майшана кивнула. Во время раскола Балка и Палаш были еще детьми, они едва помнили Игори и тех, кто ушел.

— Теперь они взрослые охотники. Служат Благодетелю, как прежде служила я. И ты.

— И ты это одобряешь? — нахмурилась Игори.

— Они хотели сражаться рядом с ним, — пожала плечами Майшана. — Как и все мы. — Она услышала далекий вопль и обернулась. Визгуны разлетались. Они найдут себе новые гнезда, другие укрытия. Она вздохнула и снова присела. — Похоже, Одноглазый проживет еще один день. Зачем ты здесь, бабушка? На самом деле.

Игори присела рядом.

— Тебя снятся сны, дитя? — наконец спросила она.

— Иногда.

— Я вижу сон. Сон о дворце среди серебряных трав, о змее с лавандовыми глазами. Я вижу, как Благодетель опускается на колени перед змеем, поднявшимся на дыбы, будто собираясь ударить. — Игори подалась вперед. — А затем змей нападает. Потом я пробуждаюсь, но сон повторяется вновь и вновь. Знаешь, какой в этом смысл?

Майшана ощутила укол сомнения и чего-то другого, чего не чувствовала уже давно. Страха.

— Нет.

— Благодетель как-то рассказал мне древнее стихотворение, и вот строка из него. «Все рушится, основа расшаталась». — Игори отвернулась. Он — основа, но уже расшатанная. — Праматерь поднялась на ноги, сдержав стон. — Приближается время, когда нам придется найти собственный путь, внучка. Нам всем.

— О чем ты? — Майшана начала вставать, но когда она поднялась на ноги, Игори уже исчезла. Гончая принюхалась, но не заметила ни следа людей бабушки. Вместо этого она ощутила странный запах. Мускусный и странно знакомый.

Краем глаза она заметила что-то бледное и резко обернулась. Но там не было ничего. Лишь затихающее эхо смеха убедило Майшану: она не выдумывает невесть что.

Арриан Цорци крался через развалины. Все его чувства были напряжены. Он слышал, как где-то над головой что-то бормочут визгуны. Апотекарий оглянулся на своих спутников и махнул рукой. Балка кивнула. Она и Палаш направились в разные стороны, ведя свои отряды собратьев по стае. Каждый из гончих был вооружен шоковой дубинкой и мотками растягиваемой проволоки. Они пришли сюда ловить зверей, а не убивать.