Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2
Шрифт:
Иными словами, бейсбол медленно опускается ниже уровня билетной кассы.
Существовали силы, выступавшие против такой метаморфозы игры. Некоторые люди видели, что происходит. Существовали также и силы, которые выступали за эти изменения и стремившиеся к их реализации. Достаточно любопытно было то, что силы, выступавшие за превращение бейсбола в послеобеденный водевиль, были иудеями, а те, кто хотел сохранить эту игру как часть американского спорта на открытом воздухе, были неиудеями.
В Чикагском процессе было и нечто большее - это та любопытная смесь иудейских защитников, свидетелей, адвокатов и судьи, - чем просто суд над игроками в бейсбол, незаконно получавшими деньги.
Игроки были «неиудейскими глупцами». Игроки не обладали умом, аналогичным уму кандидата в Сенат Соединенных Штатов, который ведет игру согласно иудейскому методу. Каждый игрок оказался в суде потому, что он прислушался к предложениям какого-то иудея. Иудеи же, которые сделали предложения, под судом не были. Некоторые из них даже не были упомянуты. Некоторые же, кто был вызван на большое жюри, даже не подвергались допросу. Другие же, которым было предъявлено обвинение, были оправданы. Смысл всего скандала был сосредоточен на неиудейских игроках, которых вытолкнули на первый план и которые были известны любому числу иудейских свидетелей как замешанные в любой скрытой деятельности, какой бы она ни могла быть. «Неиудейские глупцы» не имели никаких свидетелей; все свидетели были у иудеев.
Это сказано не для того, чтобы обелить игроков. Они заслужили все то, что они получили за соучастие, но заслужили это не только они. Если бы их было и вдвое меньше, то всегда бы нашлись несколько иудейских мошенников, имеющих нехорошую привычку подходить к игрокам с преступным предложением. Игроки - это жертвы иудеев. Быть такой жертвой уже само по себе является достаточным наказанием.
Однако было бы ошибочным придерживаться того мнения, что коррупция в бейсболе началась с проблемы, которая была высказана на суде. В начале настоящей статьи был упомянут тот страх, который испытывают руководители. Этот страх существует издавна. Несколько лет назад руководители наблюдали некоторые проявления этого зла. Они знали о слухах, о которых они не сообщали даже своим самым близким друзьям. Они стали проводить негласные расследования, результаты которых они не раскрывали даже своим партнерам по клубам. Каждый, знакомый с реальной ситуацией, жил в смертельном страхе и боялся даже шепотом произнести то, что могло послужить намеком на правду. Однако правда сильнее стен, дверей и стальных сейфов - правда стала известной о каждом этапе игры, кто-то ее раскрыл.
Болельщики могут вспомнить, что несколько лет назад одна из восточных команд начала отделываться от большинства своих людей. Это была странная процедура, вызвавшая обширное обсуждение. На спортивных страницах появились рассуждения о ней, а некоторые «мудрецы» предлагали правдоподобные или фантастические объяснения. Однако настоящее объяснение так никогда и не было дано, а оно состоит в следующем: руководитель того клуба увидел некоторые вещи в Мировой Серии игр того года, от которых он похолодел. Он знал, наблюдал их, и в моральном отношении он был убежден, что что-то было не так; он использовал каждый имеющийся способ, чтобы узнать правду, но потерпел неудачу; поэтому, будучи не способным подвергнуть соответствующих людей публичному наказанию, он попросту отделался от них, от одного за другим, и к следующему сезону практически «перестроил» свою команду. Это было не более чем за десять и не менее чем за пять лет до Мировой Серии игр 1919 года, которая создала основу чикагского скандала. Можно также сказать, что то, что последовало, представляет собой общее иудейское мнение в отношении бейсбола: «Вы не можете убить бейсбол как вид бизнеса. Он всегда будет привлекать банду в полдень, в особенности в воскресный полдень. Он может быть «наперчен» и «наполнен джазовой музыкой» до такой степени, что будет представлять собой настоящее зрелище».
Иудеи, по-видимому, правы в том, что бейсбол нельзя убить как вид бизнеса. Однако он может быть убит как вид спорта. И американские болельщики бейсбола, которые ценят эту игру как вид спорта, хотели бы его полного уничтожения, чем сознавать то, что он стал местом встречи банд, которые сейчас заполняют контролируемые иудеями ночные варьете. Бейсбол как бизнес станет бедой в американской жизни, центром беспорядков, местом сборищ неорганизованных и криминальных классов.
Существует и еще одна специфическая иудейская история относительно бейсбола, которая еще не была обнародована и которая неизбежно связана с именем судьи Лэндиса из Чикаго, прямого человека с мудрой головой, которого иудеям лучше не пытаться одурачить. Однако когда эта история была опубликована, то даже иудеи согласились с тем, что судья Лэндис слишком хитер для них.
До бейсбольного скандала ситуация была такой: Бэн Джонсон был главой организованного бейсбола, назначенным Национальной Комиссией. Он привел этот вид спорта с незначительного места в его теперешнее положение национальной игры. Бэн Джонсон был в определенном отношении автократом, как и все лидеры, поскольку, как сказал генерал Бут об Армии Спасения; «если бы детьми Израиля управлял какой-то комитет, то они никогда бы не переплыли Красное море». Автократия может быть использована, в особенности для проведения новых линий. Бэн Джонсон использовал свою власть для бейсбола, а не для личного возвеличивания. Он видел, что игра превращается в игру великую, он хотел сохранить ее чистой. Своими усилиями он сохранил ее чистой, но нажил некоторых врагов. Один из таких врагов, иудей-владелец одного бейсбольного клуба, угрожал «достать» Джонсона. Насколько это касается Национальной Комиссии как главы организованного бейсбола, они действительно «достали» его.
Судья Лэндис был болельщиком. Он действительно был болельщиком, помимо того что он был образованным и довольно строгим судьей. Судья Лэндис был одним из нескольких судей, который не терял смелости перед чикагскими мясниками и иудейскими самогонщиками. Судья Лэндис всегда шел до конца по многочисленным делам по иудейскому мошенничеству, порученным ему, - делам инвестиционных компаний «Голубое небо» и подобным им. Он был по крайней мере одним судьей, который одинаково судил и иудеев и неиудеев и в чьей беспристрастности и бесстрашной корректности никто не сомневался.
Судья Лэндис был довольно неудобным человеком, поскольку в Чикагоу него была одна приемная. Более того, он был относительно бедным человеком. Соединенные Штаты платили своим судьям всего 7500 долларов в год. Это меньше чем 150 долларов в неделю, что сравнительно мало, на что федеральный судья должен был жить. Однако судья Лэндис жил в скромном доме на свои доходы. И никто никогда не смел вмешиваться в его дела. Честный судья в суде и экономичный человек вне суда.
И он был болельщиком! Итак, пока Бэн Джонсон делал все лучшее, что он мог, для бейсбола и пока судья Лэндис смотрел игры столь часто, насколько позволял ему его долг, некоторые другие наблюдали за ситуацией. Одним из них был Альфред С. Остриан, иудейский юрист, упомянутый в последней статье, адвокат нескольких бейсбольных клубов, друг Реплоглаи Ласкера, адвокат Ротштейна, который был шулером, и некоторых других. Барни Дрейфус, иудейский владелец Питсбургского клуба, был осужден судьей Джонсоном за постоянную жестокость. Иудейская клика в Чикаго и иудейское влияние во всем американском бейсболе следили за Джонсоном и за судьей Лэндисом. Затем возникла великая идея! Если бы одним ударом они смогли бы освободить бейсбол от Джонсона и удалить из суда Лэндиса, то какое хорошее дело было бы сделано.
Оба эти человека были опасны для иудеев - не потому, что они стремились кем-то быть, не потому, что они осознанно были такими, но потому, что было бы желательно удалить их обоих из сферы их деятельности.
Затем случилось так, что иудейский адвокат Остриан выступил с «Планом Ласкера», названным так по имени его иудейского друга Ласкера, члена Американского Иудейского Комитета, главы фирмы «Лорд и Томас» (неиудейские имена) и председателя Управления Судоходной компании Соединенных Штатов.
«План Ласкера» предусматривал, что Национальная Комиссия с Бэном Джонсоном во главе должна быть заменена управлением, состоящим из одного человека и что этот человек должен быть выбран вне обеих организаций.
Это предложение не было осуществлено немедленно. Даже Национальная Лига не спешила подчиниться этому предложению против Джонсона. Действительно, было столько колебаний со стороны Национальной Лиги, в которой иудейские коллеги ожидали найти наибольшую поддержку, что пришлось разыгрывать козырную карту.