Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2

Форд Генри

Это рассказ, о котором газета «Каррент Оринион» писала: «Это читается как открытие в дешевом издании страшных рассказов».

Представляется таким образом, что разговор между г-ном Варбургом и сенатором Олдричем происходил на отдаленном острове Джекил у берегов штата Джорджия. На этой встрече, кроме сенатора Олдрича и г-на Варбур­га, присутствовали два нью-йоркских банкира и тог­дашний помощник казначея Соединенных Штатов. Та­инственность всего этого была раскрыта г-ном Форбесом:

«Представьте встречу крупнейших банкиров стра­ны, скрывшихся из Нью-Йорка в частном железнодо­рожном вагоне под покровом темноты на сотни миль на юг, погрузившихся на загадочное судно, высадившихся на пустынном островке, за исключением нескольких слуг, проживших там целую неделю в столь строгой сек­ретности, что имя ни одного из них не было ни разу не упомянуто,

кроме того, что обслуживающий персонал узнал некоторых из них и раскрыл миру этот самый странный и наиболее секретный эпизод в истории аме­риканских финансов».

«Строгая секретность была наложена на все. Насе­ление не должно было знать даже крупицы из того, что там происходило. Сенатор Олдрич напоминал каждому идти спокойно в отдельный вагон, который железная дорога по приказу отвела к редко посещаемой платфор­ме. Опущенные шторы блокировали любые любопыт­ствующие взгляды, которые могли бы появиться вокруг, не относящиеся к определенной группе людей. Вез­десущие нью-йоркские репортеры были блокированы.

Чем больше, тем лучше. После быстрой езды по желез­ной дороге в течение нескольких часов в южную часть страны был отдан приказ готовиться к высадке».

«Выходя из вагона, когда станция была надежно очищена от пассажиров, члены экспедиции погрузились на небольшое судно. Царствовало молчание, поскольку матросы не должны были обнаружить, насколько выда­ющимися лицами были их пассажиры.»

«Через должное время они пришвартовались к дру­гому пустынному пирсу. Они оказались на острове Дже­ки в штате Джорджия. Остров был полностью безлюден, за исключением полудюжины слуг».

«Слуги ни при каких обстоятельствах не должны знать, кто вы», - предупредил сенатор Олдрич.

«Что мы можем сделать, чтобы одурачить их?» -спросил один член этой группы. Эта проблема была об­суждена.

«Я знаю, - закричал один.
– Давайте называть друг друга по имени. Никогда не называйте свои фамилии».

С этим все согласились.

«Почетный ветеран сенатор Олдрич, король Род Ай-ленда и первый человек в Сенате Соединенных Штатов, стал просто Нельсоном; а спокойный образованный ра­ботник мощной международной банковской компании «Кюн, Лоуб и Компани» стал Паулем.

«Тем временем Нельсон убедил Гарри, Фрэнка, Пола и Пиатта в том, что он должен их держать на острове Джеки отрезанными от остального мира до тех пор, пока они не разработают и не создадут научно обоснованную валютную систему для Соединенных Штатов, которая воплощала бы в себе все лучшее в Ев­ропе, но построенную таким образом, чтобы она могла обслуживать страну, насчитывающую тысячи миль, тогда как европейские страны измеряются всего сотня­ми миль».

Г-н Форбес не упустил возможности дать следующее описание состояния г-на Варбурга на тот момент вре­мени: «неспособен говорить на идиоматическом ан­глийском языке совершенно свободно и без акцента, он чужой, а не натурализованный».

Г-н Форбес написал также: «Это немецко-американ­ский язык, но такого сорта, когда дефис выглядит как символ чести».

Это было в 1916 г. Дефис вышел из моды, хотя и не полностью из употребления. Это был рассказ Пола Вар­бурга.

Публикация от 18 июня 1921 г.

58. ИУДЕЙСКАЯ ИДЕЯ СФОРМИРОВАЛА ФЕДЕРАЛЬНЫЙ РЕЗЕРВНЫЙ ПЛАН

58. ИУДЕЙСКАЯ ИДЕЯ СФОРМИРОВАЛА ФЕДЕРАЛЬНЫЙ РЕЗЕРВНЫЙ ПЛАН

Последний взгляд читателя пришелся на Пола М. Варбурга - в предыдущей статье он охарактеризован как «чужой, не натурализованный» и тайно связанный с се­натором Нельсоном У. Олдричем и частично с банкира­ми на отдаленном острове у юго-восточного побережья Соединенных Штатов, все они являются членами партии, скрывающей свое наименование даже от слуг, называя друг друга по именам.

Та конференция по своим конечным результатам имела важнейшее значение для Соединенных Штатов, поскольку тогда и там были сформулированы те финан­совые проекты, те финансовые методы, те «денежные реформы», которые оказали воздействие на каждого гражданина Республики независимо от того, был ли он богатым или бедным.

Значительная часть истории была сформирова­на во время той небольшой поездки. Она неизменно напоминает о той другой поездке, совершенной в 1915 г.
– почти за два года

до вступления Америки в войну - Бер­нардом М. Барухом. Как читатель газеты « Диарборн Индепендент» от 27 ноября 1920 г. может вспомнить, г-н Барух оказывал финансовую поддержку Платтсбургскому лагерю и в своих свидетельских показаниях зая­вил, что он полагает, что генерал Вуд признает это. «За­тем я отправился в длительную поездку и именно во вре­мя этой поездки почувствовал, что необходима не­которая мобилизация отраслей промышленности, и я обдумывал схемы, которые практически были исполь­зованы и осуществлялись, когда я был председателем управления. Когда я вернулся из той поездки, я попро­сил аудиенции у президента... Президент выслушал меня очень внимательно и доброжелательно, как дела­ет это всегда». Г-н Барух был ответственным за дела президента и в течение длительного периода в 1917 и 1918 годах он посещал Белый Дом каждый день после обеда. В нашей недавней истории имели место две краткосрочные поездки, которые обе сигнализируют и указывают на их принципиальное значение благодаря присутствию иудеев. Не то что иудеев не должно быть в любом случае; требование об их полном исключении завело бы слишком далеко. Иудей как гражданин, несу­щий свою долю обязанностей, это одно; иудей как спе­циалист, дирижирующий национальным представлени­ем, это совсем другое дело. Это никак не согласуется с тем, что Барни Барух был единственным человеком в Соединенных Штатах, который мог управлять военной промышленностью этой страны. Существует объясне­ние, что он занял столь высокий пост, поскольку он был единственным человеком, который мог сделать это. Вздор! Если бы это было так, тогда давайте закроем на­цию и отдадим ключи нью-йоркскому Кагалу. Г-н Барух мог бы сказать: «У меня, по-видимому, было больше вла­сти, чем у любого другого человека во время войны.»Не­сомненно, это правда, однако у него была эта власть, поскольку на тот момент времени он был главой и фрон­том иудейской группы, преследующей военные цели.

Если объяснением иудейского мастерства в крити­ческие моменты были бы «мозги», это хорошо, но если бы они были, то это было бы более очевидно людям; мозги не нуждаются в рекламе, они сами себя рекламируют. Существует и еще одна причина. Недавно британский народ с удивлением узнал тот факт, что не Ллойд Джордж, а г-н Монтэгю и сэр Альфред Монд руководили недавни­ми переговорами по немецким компенсациям. Оба эти джентльмена иудеи, один из них- выходец из Германии. Разве только эти два человека по всей Британской Импе­рии способны давать советы премьеру во время большого кризиса? Если да, то почему это так? Как мы знаем, г-да Монтэгю контролируют серебро мира; как мы знаем, сэр Альфред Монд сделал весьма тонкий трюк, сохранив символ Креста военных мемориалов для солдат империи; их иудейский характер всегда столь очевиден. Оба они финансисты, оба близкие советники премьера; Барух для Вильсона, они оба для Ллойда Джорджа.

Очевидно, по обе стороны океана нет англосаксов, способных управлять этими глубокими проблемами, если мы должны судить по военным администрациям, которые ушли со сцены и которые все еще действуют. Ллойд Джордж однажды подвергался критике со сторо­ны британского народа за эту тенденцию к сближению с иудеями, когда сталкивался с важным вопросом, и с горечью возражал - чем? Древним избитым иудейским пропагандистским хвастовством, что они станут наро­дом, который пел иудейские псалмы в церкви, прослав­ляя расу, которая написала их! Наиболее блестящая за­щита! Мир многое бы дал за действительно псалом от сэра Альфреда Монда, г-на Монтэгю или даже сэра Фи­липа Сасуна, который скоро станет племянником пре­мьер-министра.

В нашей собственной истории Барни Барух реши­тельно требует своего места, он, не колеблясь, утверж­дает, что он обладает большей властью, чем любой чело­век во время войны. Если Алленби в Палестине нужен локомотив, американцам в России нужна одежда, если фабрикам по производству военной формы нужна медь, - то это был Барух, который давал слово или воздер­живался от него при принятии решения.

Г-н Варбург, будучи несколько более тонким чело­веком, вероятно, по той причине, что обладал мень­шим, чем г-н Барух, грубым опытом «улицы», не утвер­ждал, что он являлся основным фактором в тепереш­ней денежной системе Соединенных Штатов, и изда­тельство «Диарборн Индепендент» также не делало это для него, если бы крик «антисемитизм!» снова не уси­лился; однако к счастью этот факт бьш в достаточной степени подтвержден одним иудеем, чье знание пробле­мы неоспоримо.