Французская демократия
Шрифт:
О чемъ хлопочутъ напримръ наши крупныя ассоціаціи капиталистовъ, организованныя въ дух торговаго и промышленнаго феодализма? Присвоить себ фабрикацію, обмнъ и выгоды, сгруппировать съ этою цлью подъ однимъ руководствомъ самыя разнообразныя спеціальности, сосредоточить ремесла, соединить въ однхъ рукахъ должности, – словомъ – вытснить мелкую промышленность, убить торговлю и превратить такимъ образомъ въ наемщиковъ самую многочисленную и самую развитую часть буржуазіи: и все это въ пользу такъ называемыхъ организаторовъ, основателей, директоровъ, администраторовъ, совтниковъ и акціонеровъ этихъ громадныхъ спекуляцій. Въ Париж можно видть множество примровъ этой безчестной войны, которую крупные капиталы ведутъ противъ мелкихъ: упоминать о нихъ безполезно. Толковали о центральномъ книжномъ магазин, который долженъ былъ состоять подъ коммандитствомъ г. Перейры и замнить большую часть теперешнихъ книжныхъ магазиновъ: это новый способъ господствовать надъ прессою и надъ идеями. Даже само общество литераторовъ, завидуя выгодамъ книгопродавцевъ, думаетъ сдлаться издателемъ всхъ сочиненій, выпускаемыхъ въ свтъ живыми авторами: эта страсть къ насильственному завладнію не знаетъ
Чего добивались рабочія ассоціаціи Люксанбурской системы. Замнить при помощи государства ассоціаціи капиталистовъ союзомъ работниковъ, то есть – все-таки вести войну противъ свободной промышленности и свободной торговли посредствомъ централизаціи длъ, соединенія рабочихъ рукъ и превосходства капиталовъ. Вмсто ста или двухсотъ тысячъ заведеній, имющихъ торговое свидтельство, было бы только сто крупныхъ ассоціацій, которыя служили бы представителями различныхъ отраслей промышленности и торговли, гд рабочее населеніе было бы дисциплинировано и окончательно порабощено высшимъ государственнымъ соображеніямъ этого братства, подобно тому, какъ въ настоящую минуту его силятся поработить верховнымъ требованіямъ капитала. Что выиграли бы отъ этого свобода, общественное благосостояніе, цивилизація? Ничего. Мы перемнили бы одн цпи на другія; но всего печальне и всего ясне выказываетъ безсиліе законодателей, предпринимателей и преобразователей то, что общественная идея не подвинулась бы ни на шагъ впередъ; мы по прежнему остались бы подъ тмъ же произволомъ, подъ тмъ же экономическимъ фатализмомъ.
Этотъ первый, бглый обзоръ коммунистическихъ ассоціацій, впрочемъ неосуществившихся на дл, и товариществъ на вр и на акціяхъ, составленныхъ по плану товарищеской анархіи и новаго феодализма, освященнаго закономъ и поддержаннаго властью, показалъ намъ, что и т, и другія были основаны съ частными цлями, съ разсчетомъ на эгоистическія выгоды; что въ нихъ нтъ ничего такого, что обнаруживало бы преобразовательную мысль, высшую цль цивилизаціи, хотя бы малйшую заботу о прогресс и объ обществ; напротивъ того, поступая такъ индивидуально и анархически, они ничто иное, какъ мелкія партіи, организованныя, противъ большой, въ ндрахъ которой они живутъ на ея же счетъ.
Общія характеристическія черты этихъ обществъ, указанныя въ свод законовъ, обнаруживаютъ ихъ узость и ничтожество. Они состоятъ изъ опредленнаго числа лицъ, которыя вс, разумется, означены поименно, по ремесламъ, мсту жительства и званію; каждый членъ вноситъ вкладъ; общество составлено съ спеціальною цлью и для исключительной выгоды, и срокъ его существованія ограниченъ. Постороннія лица не допускаются. Во всемъ этомъ нтъ ничего, что соотвтствовало бы великимъ надеждамъ, которыя рабочая демократія возлагаетъ на ассоціацію: на какомъ основаніи можетъ она надяться получить отъ нея результаты, боле человчные, чмъ т, которые мы до сихъ поръ видли? Ассоціація опредляется сама собою, и основная черта ея состоитъ въ стремленіи къ обособленію. Можно ли устроить такъ, чтобы не существовало рядомъ отдленныхъ и отличныхъ другъ отъ друга ассоціацій столяровъ, каменьщиковъ, ламповщиковъ, шляпочниковъ, портныхъ, сапожниковъ и т. д.? Приходитъ ли кому нибудь въ голову, чтобы вс эти ассоціаціи слились между собою и составили одно всеобъемлющее общество? Можно смло предложить рабочей демократіи разршить эту задачу – что я говорю? – не только работникамъ, но и ихъ совтамъ, академіи политическихъ и нравственныхъ наукъ, законодательному корпусу, поголовно всей школ правовденія; можно смло сказать, что всмъ имъ вовки не придумать такой ассоціаціи, гд соединялись бы, сливались бы воедино трудъ и выгоды двухъ разнородныхъ группъ, напримръ, каменьщиковъ и краснодеревцовъ. Стало быть, не будучи солидарны, ассоціаціи по самой сил вещей будутъ соперничать между собою; ихъ интересы будутъ противоположны другъ другу; выйдутъ противорчія, возникнетъ вражда. Выхода изъ этого нтъ.
Но, скажутъ мн, разв мы не можемъ прибгнуть къ принципу взаимности, чтобы согласить и примирить ассоціаціи, не сливая ихъ?…
Давно бы такъ! взаимность уже является какъ Deus ex machina. Узнаемъ же, чему она насъ учитъ, и прежде всего заявимъ, что взаимность вовсе не то, что ассоціація, и что, одинаково любя свободу и сочетаніе, она равно чужда и прихоти, и нетерпимости.
Мы только что говорили о раздленіи труда. Результатъ этой экономической силы состоитъ въ томъ, что, порождая спеціальности, она создаетъ столько средоточій свободы, что ведетъ за собою раздленіе предпріятій, то есть какъ разъ противное тому, чего добиваются и защитники коммунистическихъ ассоціацій, и основатели ассоціацій капиталистовъ. Соединяясь потомъ съ закономъ естественнаго распредленія населенія по полосамъ, кантонамъ, общинамъ, кварталамъ, улицамъ, раздленіе труда приводитъ къ слдующему ршительному результату: всякая промышленная спеціальность не только призвана развиваться и дйствовать въ полной и совершенной независимости, при условіяхъ взаимности, отвтственности и обезпеченія, которыя составляютъ общее условіе общества, но, кром того, тоже распространяется и на промышленниковъ, изъ которыхъ каждый въ томъ округ, гд живетъ, служитъ своею личностью представителемъ какой нибудь спеціальности труда: въ принцип эти промышленники должны оставаться свободными. Раздленіе труда, свобода, конкурренція, политическое и общественное равенство, достоинство человка и гражданина не
Изъ этого слдуетъ, что въ ассоціаціи принципъ взаимности состоитъ въ томъ, чтобы люди составляли общества только тогда, когда того требуютъ самое производство, дешевизна продуктовъ нужды потребленія, спокойствіе самихъ производителей, когда становится равно невозможнымъ ни публик полагаться на частную промышленность, ни частной промышленности брать на себя всю отвтственность и одной нести весь рискъ предпріятій. Тогда людей соединяетъ уже не система, не разсчетъ самолюбія, не духъ партіи, не пустая сантиментальность; ихъ соединяетъ самая сила вещей, и такъ какъ, соединяясь такимъ образомъ, они повинуются только сил вещей, то могутъ сохранить свою свободу даже въ ассоціаціи.
Эта сторона идеи взаимности, которая ясно вытекаетъ изъ общихъ принциповъ, заявленныхъ въ манифест Шестидесяти, можетъ своимъ значеніемъ привлечь къ новой демократіи самыя живыя симпатіи мелкихъ буржуа, мелкихъ промышленниковъ, мелкихъ торговцевъ.
Когда дло идетъ о производств мануфактурномъ, металлургическомъ, морскомъ, о разработк рудника, то здсь ассоціація, конечно, умстна: этого никто не станетъ оспаривать. Точно также умстна она въ тхъ обширныхъ предпріятіяхъ, которыя носятъ на себ характеръ общественнаго дла, напримръ въ желзныхъ дорогахъ, кредитныхъ учрежденіяхъ, докахъ и т. д. Въ своемъ мст я доказалъ, что въ силу закона взаимности изъ этихъ предпріятій должна быть устранена всякая выгода капиталовъ, и они должны быть отданы въ руки общества, которое одно иметъ право пользоваться ими и содержать ихъ. Въ этомъ случа опять таки до послдней степени ясно, что ни монопольныя компаніи, ни общества, состоящія подъ покровительствомъ государства и производящія работы отъ имени государства и на его счетъ, не могутъ поручиться за хорошее исполненіе и дешевизну. Такое обезпеченіе могутъ дать только свободные члены обществъ, связанные съ публикою взаимностью, а между собою обыкновенною ассоціаціею.
Но когда дло идетъ о многочисленныхъ отрасляхъ ремеслъ и торговли, которыхъ такъ много въ городахъ и даже въ деревняхъ, – я уже не вижу необходимости и пользы ассоціаціи. Я тмъ мене вижу здсь пользу отъ ассоціаціи, что результатъ, котораго можно было бы ожидать отъ нея, пріобртается, помимо ея, совокупностью взаимныхъ обезпеченій, взаимными страхованіями, взаимнымъ кредитомъ, рыночною полиціею и т. д. Скажу больше: какъ скоро эти обезпеченія приняты, обществу гораздо безопасне имть въ подобныхъ случаяхъ дло съ однимъ предпринимателемъ, чмъ съ компаніею.
Кто не видитъ, напримръ, что мелкая торговля неизбжно должна существовать, потому что иначе крупныя компаніи были бы поставлены въ необходимость, ради удобства своихъ покупателей, всюду открывать магазины и конторы? Сверхъ того, въ порядк вещей, основанномъ на взаимности, вс мы, въ отношеніи другъ къ другу, – кліенты, подчиненные, слуги. Въ этомъ то и состоитъ наша солидарность, которую авторы манифеста провозглашаюсь на ряду съ правомъ на трудъ, свободою труда, взаимностью кредита, и т. д. Система поглощенія, на которой основаны вс большія компаніи капиталистовъ и люксанбурскія общины, обрекаетъ человка на вчное подчиненіе, на вчную наемщину; неужели было бы худо, еслибы онъ сталъ свободнымъ продавцемъ, благодаря систем взаимности, гд ажіотажъ немыслимъ? Назначеніе торговца состоитъ не только въ томъ, чтобы продавать и покупать, имя въ виду исключительно свою личную выгоду; оно должно возвыситься вмст съ общественнымъ порядкомъ, часть котораго оно составляетъ. Прежде всего торговецъ есть раздаватель продуктовъ, качество, изготовленіе, производство, цнность которыхъ онъ долженъ знать въ точности. Потребителямъ своего округа онъ долженъ сообщать свднія о цнахъ, о новыхъ предметахъ, о предстоящей дороговизн, о возможности паденія цнъ. Здсь необходима постоянная работа, требующая ума, усердія, честности; но, повторяю, при новыхъ условіяхъ, въ которыя насъ ставитъ система взаимности, дло продавца ни мало не требуетъ гарантіи (сомнительной, замтьте,) большой ассоціаціи. Для общественнаго спокойствія въ этомъ случа достаточно всеобщаго преобразованія нравовъ путемъ принциповъ. Поэтому, спрашивается, зачмъ пропадать экономическому индивидуализму? Зачмъ намъ мшаться въ это? Организуемъ право, и пусть лавка длаетъ свое дло. Благосклонность публики обратится на того, кто будетъ всхъ честне и всхъ прилежне.
Вотъ въ чемъ, если не ошибаюсь, должны заключаться элементы союза между мелкою, промышленною и торговою буржуазіею и рабочими классами, того союза, который громко провозгласили и котораго требовали авторы манифеста.
«Безъ насъ, говоритъ они съ глубокимъ предчувствіемъ истины, буржуазія не можетъ основать ничего прочнаго; безъ ея содйствія наше освобожденіе можетъ быть замедлено очень на долго. Соединимся же для общей цли – для торжества истинной демократіи».
Повторимъ и мы за ними: здсь не можетъ быть рчи объ измненіи уже упроченныхъ положеній; дло идетъ просто о томъ, чтобы, посредствомъ уменьшенія платы за наемъ капиталовъ и квартиръ, посредствомъ облегченія и удешевленія учетной таксы, искорененія тунеядства, уничтоженія ажіотажа, надзора за складами и рынками, посредствомъ сбавки цнъ на перевозъ, приведенія цнностей въ равновсіе, высшаго образованія рабочихъ классовъ, посредствомъ окончательнаго перевса труда надъ капиталомъ, справедливой доли уваженія къ таланту и къ должности, посредствомъ всего этого, говорю я, возвратить труду и честности то, что несправедливо отнято у нихъ капиталистами; увеличить всеобщее благосостояніе, упрочивъ существованіе каждой отдльной личности; предупредить точностью сдлокъ раззоренія и банкротства; воспрепятствовать, какъ грабительству, возникновенію огромныхъ богатствъ, лишенныхъ законнаго, дйствительнаго основанія; короче – положить конецъ всмъ аномаліямъ и безпорядкамъ, которыя здравая критика всегда считала хронической причиной нищеты и пролетаріата.