Гадюка в сиропе
Шрифт:
– Ну погоди, – пригрозила я. – Есть захочешь, слезешь.
Вернувшись на кухню, я швырнула «дубинку» на стол и пожаловалась:
– Такая негодяйка, ничего оставить нельзя, сразу сожрет!
– Что это? – тихо спросил Михаил, указывая на бумаги.
– Где?
– Да вот.
– А, это «Загон с гиенами». Я распечатала, чтобы прочесть, и оставила на кухне. Лиза не умеет зажигать газ, так она сначала берет бумажку, скручивает…
– Нет, – простонал Галин. – Боже, я сейчас сойду с ума! Ты же говорила, что нет рукописи!
– Ну да, в компьютере нет.
– Но вот же она, на холодильнике.
– А
Галин поставил чашечку с кофе на стол и пробормотал:
– Отдай распечатку.
– Пожалуйста. Только я не уверена, что она тут вся. Лиза вчера кекс пекла.
Трясущимися руками Михаил начал перебирать страницы.
– Шесть страниц не хватает, – сообщил он.
– Говорю же, Лиза вчера кекс пекла!
Он треснул кулаком по столу так, что крохотные чашечки жалобно звякнули.
– Хватит издеваться! Сразу бы сказала, что мало денег дал!
– Ничего я не издеваюсь. Я думала, вам дискета нужна!
– Рукопись! – завизжал Галин. – Рукопись, однофигственно какая, хоть на камне высеченная!!!
– Не ори на меня, – обозлилась я.
– А ты не строй из себя дуру!
– Сам дурак, – не утерпела я.
Повисло молчание. Потом он потер затылок.
– Кажется, Евлампия Андреевна, мы вступили в другую стадию взаимоотношений, перешли на «ты».
Я кивнула и сказала:
– Кстати, у меня есть еще один экземпляр «Загона», я два напечатала.
Галин всхлипнул и стал хохотать. Я с недоумением смотрела на него. Наконец мужик перестал веселиться и сказал:
– Убиться можно. Ты, дорогуша, редкий экземпляр!
– Забирай рукопись и уходи.
Миша взял стопку страниц и, продолжая смеяться, вышел в прихожую. На пороге он притормозил:
– Имей в виду на будущее, мне все равно, в каком виде будет рукопись!
Я закрыла дверь и подобрала с пола упавшие дискеты.
Потом пошла в кабинет и открыла их, сначала одну, потом другую. Пустота! Я вытащила их из дисковода и повертела в руках. Внезапно в голову пришла странная мысль. Все дискеты похожи друг на друга, правда, иногда они бывают разноцветными. Но Кондрат пользовался темно-коричневыми, на которых стоял фирменный знак «Сони». Они все у него были такие. Наверное, он доверял этой фирме. И я вытащила две пустые новые дискеты из почти полной коробочки… Но вот странность, те, что принес Михаил, украшали три буквы IDK. Я внимательно осмотрела дискеты. Нет, определенно, я не их отдавала Галину. И вот теперь возникает вопрос: а куда подевались «Сони», на которых был записан «Загон с гиенами»? Михаил перепутал дискеты? Нет, он не похож на идиота. Да, у него на столе валялась куча разной всячины – какие-то листочки, книги, гранки, помнится, лежало и несколько дискет… Но он, скорей всего, проверил их все. Так куда исчезли «Сони»?
ГЛАВА 19
Где-то в районе одиннадцати я плюхнулась в кровать и включила телевизор. Программа обещала детектив с Дэвидом Суше в роли Эркюля Пуаро. Экран замерцал, и комната огласилась ревом сирены. Шла передача «Петровка, 38». Руки мои потянулись к пульту. Да, я обожаю криминальные истории, но только выдуманные. Вид настоящих трупов меня не радует, и уж совсем тяжело смотреть на изуродованные жертвы автомобильных
– На двадцать седьмом километре Кольцевой автодороги найден труп женщины, – произнес бесстрастный голос.
Я уже собралась переключиться на другой канал, как вдруг заметила в ушах несчастной серьги – две круглые камеи розового цвета в диковинной, немного вычурной золотой оправе. Желудок моментально сжался. Камера равнодушно демонстрировала то, что осталось от Леокадии Сергеевны. Корреспондент спокойно рассказывал:
– В пять часов утра водитель грузовика, доставлявшего в Москву апельсины, заметил на обочине странный предмет, похожий на выпавший из кузова мешок. Водитель припарковался и приблизился к находке. Это оказалась пожилая женщина, очевидно, сбитая машиной. На место происшествия прибыла специальная бригада. На вид потерпевшей семьдесят лет, нормального телосложения, волосы седые, глаза карие. Была одета в синий трикотажный костюм, розовую блузку и черное пальто. На ногах – коричневые сапоги. В карманах погибшей документов не обнаружено. Лиц, опознавших тело, просят позвонить по телефону…
Я схватилась за карандаш. Что произошло? Почему Леокадия Сергеевна оказалась на Кольцевой дороге. Да еще глубокой ночью, вернее, ранним утром? Кто был мужчина, увезший ее из дома?
– Дежурный капитан Росов слушает, – услышала я хриплый басок.
– Сейчас по телевизору показывали тело пожилой женщины, – начала путано объяснять я. – Просили позвонить, если кто ее узнает… Так вот – это Леокадия Сергеевна Рюмочкина… Вы меня слышите?
– Слышу, – спокойно ответил дежурный. – Записываю ваше сообщение… Леокадия Сергеевна Рюмочкина. Адрес знаете?
– Нет, помню только визуально. Передайте, кому надо, ее фамилию.
– Обязательно, – заверил капитан. – А теперь сообщите свои данные.
– Не знаете, почему она оказалась на дороге? – поинтересовалась я.
Дежурный посуровел:
– Дело ведет лейтенант Анохин. Завтра часиков в девять утра позвоните.
Я положила трубку и задумалась. Бедная старушка! Жаль ее безумно. Но нельзя забывать и о Лене Разумовой. Нужно найти этого Степана Разина и посмотреть, какова его роль в убийстве Кондрата. Хотя, может, я вытаскиваю пустую удочку? Может, Лена и впрямь убила мужа? Ведь она купила игрушечный «зауэр» и подарила его Ване… Помучившись какое-то время, я приняла решение: нет, Лена ни в чем не виновата! Кто-то умело впутывает ее в эту историю… И, к сожалению, я пока не представляю, кто бы это мог быть, поэтому займемся поисками Степана.
У Юры Грызлова опять работал автоответчик. Я не слишком люблю общаться с магнитофонами, но еще больше мне не по душе, когда абонент, услыхав призыв хозяина говорить после гудка, бросает трубку. Поэтому я дождалась звукового сигнала и четко произнесла:
– Юра, позвони, когда вернешься. Дело срочное. Лампа.
Часы показывали половину двенадцатого, крайне неприлично в это время трезвонить незнакомым людям. Впрочем, и знакомых не следует беспокоить после одиннадцати. Но, с другой стороны, именно в этот поздний час можно застать всех на месте. Я вытащила бумажку с телефонами, списанными в квартире пьяницы Маргариты, и принялась за дело.