Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
Получив взбучку, Гарри вышел от Перси в гневе. Он, конечно, считал возможным, что его не отблагодарят за письмо. Допускал, что министр его просто проигнорирует. Но прислать вместо себя Перси — это было, определенно, слишком!
— До каких пор нам придется это терпеть? — вопрошал он. И если бы Гермиона в тот момент рискнула бы сказать ему что-то разумное, они бы, пожалуй, поссорились.
Ободрение пришло к нему с неожиданной стороны, показав, что в мире так называемых взрослых и серьезных колдунов еще сохранились благодарные и сердечные люди. Вскоре с Гарри случилось то, что происходило с ним крайне редко: он получил почту.
— От
— От поклонницы? — предположила Джинни, но Гарри уже разобрал подпись внизу конверта.
— Это от Олливандера, — констатировал он не без удивления. После того, как он узнал, что изготовитель палочек спасен из лап Упивающиеся смертью, его как-то не заботила судьба старика, хотя тот, если задуматься, мог многое рассказать. Вскрывая конверт, Гарри чувствовал, что его подгоняет любопытство ближайших друзей.
«Уважаемый мистер Поттер! У меня не было возможности отблагодарить Вас за мое чудесное освобождение, но, поверьте, я все время о Вас помнил. До недавнего времени я находился под особым наблюдением целителей и Министерства, второго, впрочем, в большей степени.
Должен признаться, я и мой уважаемый товарищ по несчастью Флориан Фортескью помимо своей воли принесли Темному лорду немало пользы. Поэтому советую вам остерегаться старины и древних ритуалов. Я застал то время, когда Темный лорд работал над вызовом особо мощной силы, и не очень удивился, когда узнал, что у Вас было видение на эту тему. Неопределенность, пожалуй, самое тяжкое испытание, и теперь все мы вынуждены соблюдать осторожность. Не знаю, переживаете ли Вы по этому поводу, и хочу успокоить Вас: то, чего он ищет, это невиданная доселе сила, и Вы вряд ли способны ее понять. Так что, если Вы мучительно пытаетесь сделать это, подвергая опасности собственное сознание, оставьте это. Никому не дано предвидеть будущее, и поверьте старому человеку, прожившему долгую жизнь: иногда решение можно найти только в самой ситуации, и не раньше».
Гарри не обнаружил в письме ничего такого уж полезного, но его тронула забота мистера Олливандера.
— Хороший человек, — одобрительно кивнул Рон, ознакомившись с письмом.
— Как бы я хотела сказать то же самое про Нимфадору, не сомневаясь, — огорчилась Джинни и замахала на брата, который собирался ей ответить: — Знаю, знаю, среди Блэков всякие попадаются!
Гарри тоже так считал, и ему очень хотелось бы утешить Джинни, но он не мог себе этого позволить. Он считал, что проблемы семейства Блэк для него остались в прошлом, вместе с Сириусом. И в очередной раз ошибся.
— Гарри, тебя к директору вызывают, — объявила, смущаясь, Падма Патил. — Зачем, понятия не имею, — добавила она.
Друзья Гарри, да и он сам, не на шутку встревожились. После посещения ими Министерства прошло больше недели, впрочем, опасность, что директор каким-то образом узнал об этом, все еще казалась реальной. И Гарри поплелся, куда позвали, мысленно сочиняя всякие оправдания и догадываясь, что ни одно из них не годится, это Забини, обладая природной хитростью, может взять Шляпу-сортировщицу и выйти сухим из воды, а у него, Гарри Поттера, это никогда не выходило. Ко всему прочему, чем больше проходило времени, тем громче в его душе говорил голос благоразумия, и Гарри
«Хоть бы директора не было на месте! — пришло на ум, когда хмурый Филч назвал пароль и вызвал для парня эскалатор, не переставая зловеще ухмыляться. — Тогда бы я успел посоветоваться с Гермионой».
Но Фадж находился на своем месте, а напротив него Гарри, к своему удивлению, узрил Кричера.
— Что он натворил? — вырвалось у Гарри.
— Он — ничего, Гарри, прошу тебя, садись, — распорядился Фадж. — Мне бы хотелось выяснить, почему он вообще здесь находится. Как я понял, это длится второй год.
— А в чем проблема? — не понял гриффиндорец. У него в голове не укладывалось, что его могли вызвать к директору из-за такой ерунды. Однако бывший министр так не считал.
— Видишь ли, Гарри, твоему личному эльфу не место в школе. Я удивляюсь, почему Дамблдор позволил тебе иметь его при себе. Это почти скандал! — Фадж воздел руки к небу, затем, посерьезнев, придвинулся к Гарри. — Я тебя, конечно, ни в чем не обвиняю, но представь, что начнется. Каждый чистокровный ученик захочет иметь при себе личного слугу!
Это в некоторой степени объяснило Гарри, почему Фадж в такой панике.
— Но я не собирался выставляться или что-то такое, — поспешно заверил гриффиндорец и, недружелюбно покосившись на Кричера, добавил: — На самом деле, сэр, я вовсе не возражаю. Если вы считаете, что мой личный эльф не должен находиться в «Хогвартсе», я готов немедленно отослать его домой.
Но довольная, миролюбивая улыбка не успела выступить на лице Фаджа. Кричер внезапно пустился в пляс, роняя на пол всякие предметы и даже не обращая на это внимания. Впрочем, расколотив вазу, он склеил ее щелчком пальцев и оставил валяться на полу.
— О счастье! — вопил он при этом. — Кричер возвращается в родовое гнездо! В самый безупречный фамильный дом семьи Блэк! Как же он стоял без Кричера! О, что скажет моя дорогая госпожа, как она обрадуется! Наконец-то на своем месте! Спасибо, спасибо благородному господину! — прокричал он нараспев, бросаясь к опешившему Фаджу и обнимая его ноги. — Проучил мерзкого мальчишку! Заставил притянутого за уши хозяина вести себя как следует! И на него есть управа, да услышит меня Мерлин всемогущий!
Гарри отчаянно краснел. Он и не подозревал, что такая мелочь, как Кричер, способна заставить его испытывать подобные чувства. И, однако, чувствовать себя идиотом под испуганно-вопрошающим взглядом Фаджа становилось невыносимым. Плюс к тому, давно ему не приходилось слышать от эльфа такой высокопарщины.
— Заткнись! — приказал он и тут же вынужден был извиняться перед шокированным директором за грубость.
То, что Кричер подчинился, не особо исправило ситуацию. Он продолжал молча подскакивать, кружиться и кататься по полу, и в его беззвучии медленно, но верно нарастало что-то жуткое.
— Мистер Поттер, ну прикажите же ему аппарировать домой! — попросил совершенно растерянный Фадж.
И тут снова Кричер повел себя непредсказуемо. Только что до слез счастливый оттого, что его высылают домой, он подскочил и, сверкая ужасом в огромных глазах, принялся мотать мордой так, что зарябило в глазах.